Полюби меня до завтра (СИ) - Либрем Альма - Страница 13

Глава седьмая

Взглянув со стороны на камеру, я подумала: хорошо, что я выбрала вариант текстового блога! Сидеть перед этим чудовищем и делать вид, что общаешься с огромной аудиторией – это ужасно! Я даже примерно себе не представляла, как можно спокойно выдерживать правильный тон, не опираясь ни на поддержку зала, ни на какие-то хотя бы более-менее правдоподобные тычки со стороны режиссера. Сама себе пиши сценарий, сама придумывай, что болтать, а ещё – тебя обязательно увидят, а тебе ж надо скрыть свою личность!

Да и фон у меня был бы плохонький.

И актриса из меня никакая! Я никак не могла избавиться от ощущения, что нас раскусили, хотя мы с Женей несколько дней упорно притворялись влюбленными. Удачно ли? Понятия не имею. В конце концов, я и дальше продолжала таскаться домой на троллейбусе, а утром вскакивала в шесть утра и думала, повезет ли мне в этот раз, увижу ли я свою квартиру целой?

Замок, сказал мне мастер, безнадежен. Ставить новый? Можно. Работа длительная, хоть и не слишком дорогостоящая. Выигрыш за наше притворство сожрала, скажем прямо, корова, одалживать деньги я не хотела, только в который раз убеждала себя, что вот дождусь зарплаты, и тогда обязательно, всенепременно…

Всенепременно что? Покрою очередные родительские долги? Или всё-таки выделю часть своего бюджета на замок?

Но на самом деле я понимала: мне надо менять квартиру. И чем скорее я это сделаю, тем лучше. Потому что здесь холодно, отопление включать, кажется, никто не намерен, вода ледяная, а с помощью нагретой в чайнике или в кастрюле воды особо ничего не сделаешь. Я даже приловчилась принимать душ.

Очень быстрый.

И очень холодный.

Пятничный прямой эфир подкрался как-то незаметно. Я до последнего была уверена, что мы сначала все отснимем, потом смонтируем, и только тогда программа выйдет на канале, но у Вась-Вася, кажется, были радикально другие планы. Потому что, стоило только нам с Женей появиться утром на пороге студии, нас огорошили счастливым известием: грядет прямой эфир!

Я поежилась. Надо было отказываться! Мало того, что влюбленными притворяться с мужчиной, которого я на самом деле терпеть не могу… Вроде как терпеть не могу!

- Что ты дрожишь? – вздохнул наш оператор, Андрей. – Сюда такие куры тупые иногда приходят в качестве гостей, и ничего, тараторят всякую ересь… А ты камеры боишься? Она тебя, между прочим, любит…

Я закатила глаза.

- Ага, любит… - проворчала себе под нос. – Так же, как и Женя.

- Ну серьезно, - Андрей усмехнулся и взглянул на меня как-то не совсем так, как положено смотреть на коллегу. Мне этот заинтересованный не в меру взгляд, если честно, не особенно понравился, слишком большой процент служебных романов на один квадратный метр моего личного пространства… - Ты и так красивая, а на экране просто конфетка.

И облизнулся.

Супер! Теперь по мне вздыхает наш оператор? А мне что прикажете делать? Сплясать от радости и отправиться посыпать себе голову пеплом, потому что в этой жизни последнее, что мне нужно – это отношения с кем-либо? У меня вон дверь не закрывается, об этом думать надо!

А не о мужиках.

- Будь моя воля, - продолжил свою вредительскую деятельность Андрей, - я б только тебя и снимал. Мне кажется, ты в любом бы хорошо смотрелась… В любой одежде, в любом жанре...

- Особенно в том, о котором ты сейчас думаешь.

Я оглянулась. Женя, сердитый, как будто в самом деле только что кто-то посягнул на его девушку, внимательно смотрел на оператора.

- Андрей, - холодно отметил он, - ты, мне кажется, забыл, что должен уделять время женщине по имени "камера", а не "Мария"? Я не спорю, согласные частично совпадают, но я надеялся, что твоего умственного уровня достаточно, чтобы отличать эти два понятия.

- Ну так она переживает! – попытался защищаться Андрей. – Что мне, стоять и смотреть, как девушка трясется? Если тебя носит неизвестно где?

- Меня носит не "неизвестно где", а в двух метрах от вас, и я не настолько увлечен процессом раскладывания реквизита, чтобы обратить внимание на то, что ты флиртуешь с моей Машей, - он обнял меня за плечи, и я едва успела остановиться, чтобы не совершить рефлекторное движение и не ударить его локтем по ребрам.

Женя, кажется, не сомневался в моих желаниях, потому что обнял покрепче и проворковал:

- Нам в кадр пора, любимая. Время уже вот-вот…

Андрей скривился.

- Лучше б вы притворялись просто, - проворчал он. – Тогда не лили бы этот сахарный сироп на каждом углу офиса.

- Ты имеешь что-то против наших чувств? – усмехнулся Женя. – Какой ужас! Кто б мог подумать, что ты настолько не любишь сладкое, Андрей. Может быть, обратиться к Вась... илию Васильевичу? Чтобы он заменил тебя на время этих съемок? А, что думаешь?

Ничего хорошего об этой идее Андрей, само собой, не думал и думать не мог. Он же ещё не совсем сошел с ума, чтобы с такой легкостью отказаться от одного проекта, а потом быть изгнанным ещё из десятка, а то и вообще – уволенным? Оператором он был не настолько высококлассным, и я подозревала, что нигде в другом месте ему такие хорошие условия работы, как у нас, точно не светят. Так что намек Жени был воспринят правильно, и Андрей спрятался за камерой, делая вид, что у него всё отлично, а съемки никакого когнитивного диссонанса не вызывают.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Эфирное время! – услышала я вдруг громогласный голос нашего сценариста, даже не изволившего толком рассказать, о чем будет программа. – Минута до старта, все на исходные позиции!

- О боже, - выдохнула я. – О боже… Я не смогу войти в кадр!

Панических атак у меня не было, наверное, лет шесть уже. Вот как закончила одиннадцатый класс и покинула наконец-то свою ненавистную школу, избавилась от ежедневного присутствия родителей в своей жизни, так всё и прошло.

Но знакомые ощущения сейчас захлестывали с головой. Я чувствовала, как сжимается отчаянно сердце, всё начинает прыгать перед глазами, становится так дурно, что можно просто рухнуть без сознания…

- Всё будет хорошо, - Женя рывком привлек меня к себе. – Ты сильная, ты справишься.

- Я не…

- Справишься! – твердо заявил он и буквально вытолкнул меня в кадр и сам последовал за мною.

Я позволила схватить себя за руку и, даже не особенно сопротивляясь, последовала за ним. От одного вида камеры стало нехорошо, и я сквозь шум в ушах услышала чей-то крик:

- Готовность десять секунд. Девять! Восемь!..

Быстро усевшись на нужный стул, к которому меня и вели, я закрыла глаза, заставляя себя вспомнить о том, что сбежать уже некуда, и до меня донеслось уже более тихое:

- Три! Два! Один! Начали!..

Кажется, что-то щелкнуло, хотя я не могла гарантировать. Увидела мелькнувших за спиной операторов визажистов, перебегающих в соседний павильон, где проходили съемки какого-то очередного тупого сериала, а потом услышала невероятно бодрый и довольный голос Жени:

- Добрый день, дорогие друзья. С вами Женя и Маша и передача "Хит сезона". Маша, - он легонько толкнул меня плечом, как всегда делал на наших прежних, камерных, тихих съемках, совсем не таких страшных, как вот это вот все. – Как ощущения перед первым эфиром?

Сценарист за спиной оператора замахал руками, явно пытаясь показать Жене, что он редкостный идиот и отклонился от якобы придуманного сценария, но этот привычный, немного издевательский тон Антонова почему-то заставил меня прийти в себя.

- Супер, - улыбнулась я. – Жаль только, что тут мы не соревнуемся, так что мне не удастся вновь посадить тебя в лужу!

- Не переживай, - фыркнул Женя. – Моя память откажет в самый неподходящий момент, не сомневайся! Только вместо тыкать пальцем в кнопку и кричать "о боже, боже, я знаю эту песню", я буду тыкать в нашего гостя и вопить "О, Маша, я знаю, как его зовут, погоди, сейчас вспомню!"