Битва за систему Дайнекс (СИ) - Толсон Хельги - Страница 12

— Так точно, сэр, — излишне официально, явно выдав свое разочарование, отрезала Вилсон. — Какие будут указания?

— Рассчитайте с навигаторами курс на обратную сторону планеты так, чтобы максимально быстро скрыться от прямого сканирования противника. Мне нужно три варианта. Свяжитесь с Хейзом, уточните, что у нас с системами вооружения. Не хочу новых сюрпризов. И принимайте мостик, стар-коммандер.

— А вы, сэр?

— А мне нужно кое-что уточнить, пока есть время. Выполняйте.

Я встал и быстрым шагом покинул командную рубку.

На самом деле меня беспокоил Фрейзер, и слова доктора о необходимости допроса. Я поначалу выкинул эту мысль из головы, но интуиция прямо-таки рвала меня изнутри нехорошим предчувствием на этот счет. В общем, я решил сам убедиться, что там с пленными, не создавая суету на глазах половины офицеров.

Выйдя в главный коридор, идущий через всю верхнюю палубу от носа до кормы, я запросил искин[1]о том, куда отвели пленных, и, уже заканчивая вопрос, сам понял, какую глупость сморозил. Откуда искину знать, кто пленник, а кто нет… Не дожидаясь просьбы «уточнить запрос», я потребовал вывести данные о том, какие помещения маркированы кодом безопасности «АА1».

— Нижняя палуба, помещение гауптвахты, допросный зал, подсобное помещение L4, — почти мгновенно ответил скупой голос искина.

— Сколько людей в каждой из комнат, и их состав, — уточнил я, направляясь к ближайшему лифту. Нехорошее предчувствие все усиливалось.

— В двух камерах гауптвахты находятся по три и четыре человека, в допросном зале два человека, помещение L4 — четырнадцать человек. Двадцать один человек — альтаирцы, точные имена и звания неизвестны, а также лейтенант Дугал Фрейзер.

— Он в допросном зале? Кто с ним? Выведи камеру из допросного зала на монитор в лифте.

— Да. Лейтенант Фрейзер в допросном зале. Также там находится альтаирец, представившийся на корабле как стар-коммандер Ниоки Таката. Изображение с камеры предоставить невозможно. Она отключена, — ответ искина мне не понравился. Согласно Второй Марсианской Конвенции[2]любые допросы должны проводиться в присутствии минимум двух офицеров и с обязательной видеофиксацией процесса. Тем более если речь идет о старшем помощнике капитана. Что вообще Фрейзер собирается у нее выяснять?

Я ускорил шаг и, чуть поплутав в коридорах нижней палубы (все-таки нечасто тут бываю), подошел к массивной двери с лаконичной надписью «ДЗ-1». Ирония была в том, что второго допросного зала на эсминце не было, но неумолимая инструкция требовала маркировать номер помещения, даже если оно одно. Ох уж эта бюрократия, любой, кто сталкивался с ней знает, что проще остановить ядерный синтез, чем убедить чиновников поменять инструкцию.

Я провел рукой вдоль сенсорной панели замка, однако она мигнула красным, а на экране появилась надпись: «Персональный доступ. Введите код».

Та-ак. Похоже, Фрейзер запер дверь личным паролем. Это вообще применимо только в отношении личных кают. Преодолеть такой замок может исключительно капитан и только с последующим мотивированным рапортом. Я уже начал понимать, что там происходит, и без колебаний дал команду искину отключить блокировку помещения «ДЗ-1» и вызвать дежурного офицера.

Замок после секундной паузы послушно позеленел, а тяжелые двери с шумом разъехались в стороны. Представшая перед глазами картина была еще хуже, чем я ожидал. Прямо как в дешевом сериале. Альтаирка лежала на столе, отчаянно сопротивляясь, а над ней нависал Фрейзер, умело прижимая к столу одной рукой, а другой пытаясь стащить с нее брюки. С кителем он уже справился, и на Такате был только телесного цвета лифчик.

— Лейтенант! СМИ-ИРНО! — рявкнул я.

Все-таки, рефлексы у военных — это даже не вторая, а первая натура. Хоть голова у Фрейзера явно была занята содержимым трусов мисс Таката, он отреагировал на приказ, сделав шаг назад и вытянувшись по струнке. Вид у него был, конечно, тот еще: голый торс, расцарапанное лицо и оттопыренные в районе паха штаны…

Таката, воспользовавшись тем, что ее отпустили, как-то неловко скатилась со стола и забилась в угол, поджав колени к груди.

— Лейтенант Фрейзер! Как это понимать?! Мы в боевой обстановке, и я могу расстрелять вас прямо сейчас, мне даже объяснений писать не придется!

На мясистом лице командира десантников за пару секунд сменилась целая гамма эмоций, от злости до испуга. Видимо, когда отхлынули адреналин и тестостерон, он сообразил, во что вляпался. В небольших глубоко посаженных глазах мелькнула ярость. На мгновение мне даже показалось, что он кинется на меня. Естественно, он этого не сделал. Радостное опьянение после боя (а Фрейзер, боец от бога, надо признать, проявил себя блестяще) может толкнуть на многое, даже на попытку изнасилования побежденного врага, но никак не на открытый бунт. В том, что десантник сметет меня за секунду, даже несмотря на пистолет, который я так и не придумал, куда деть, и таскал за поясом, я не сомневался. Но ни секунды не переживал на этот счет. И Фрейзер это понял, посмотрев мне в глаза.

— Лейтенант. Вы сейчас отправитесь в свою каюту. И будете там. Замок я установлю удаленно. Что с вами делать, я решу после боя. Вам все понятно?

— Н-но капитан… сэр… я должен быть со своими… — Фрэйзер сбивчиво попытался мне что-то объяснить.

— Да заткнитесь уже, Дугал, — оборвал его я. — Вы и так уже отличились. У нас два вражеских эсминца на подходе, а я должен разбираться с похотливой скотиной, вроде вас. В каюту! Немедленно. Выполнять.

Еще раз повторять не пришлось. Ловко подхватив с пола свою майку, Фрэйзер выбежал из комнаты, по пути практически столкнувшись с дежурным офицером. Тот недоуменно смотрел на открывшуюся ему картину. В углу, сжавшись в комок, сидит полуголая пленница. Капитан в парадном кителе что-то кричит убегающему из зала тоже полуголому десантнику. Да уж. Мне придется это все расхлебывать и как-то объяснять экипажу. Но потом. До этого момента надо еще дожить.

— Офицер…

— …Миллер, сэр. Старший мичман Оливер Миллер, — отрапортовал совсем молодой светловолосый офицер с бляхой дежурного на поясе. — За время дежурства происшествий не…

— Вижу, как у вас тут происшествий не было. Можете быть свободны. Хотя стоп. Отставить. Теперь ваше дежурство у каюты лейтенанта Фрейзера. Проследите, чтобы он не покидал ее до моего приказа.

— Есть дежурить у каюты лейтенанта Фрейзера! — радостный от осознания миновавшей угрозы взыскания чуть не выкрикнул мичман, даже забыв положенное при обращении к старшему по званию «сэр», и бегом удалился, пока начальство еще чего не припомнило.

Надо не забыть влепить ему взыскание потом. Я закрыл дверь зала допросов и подошел ко все также сидевшей в углу Такате. Она испуганно и недоверчиво смотрела на меня снизу вверх. Я поднял с пола ее черный китель, отряхнул и протянул ей, жестом предлагая подняться. Девушка, с явным усилием поборов эмоции, кажется, успокоилась и весьма грациозно поднялась, выпрямившись и протянув руку за одеждой.

— Последний раз, когда вы мне что-то предлагали, капитан, это закончилось весьма плачевно, — ее голос был достаточно высоким, но очень приятным. Я, пользуясь моментом, смог рассмотреть ее механическую руку. Сейчас она, ясное дело, находилась в выключенном состоянии, и альтаирке приходилось пользоваться одной рукой. Протез был явно очень дорогим — идеальные сочленения, выверенный дизайн, вставки драгоценных металлов… такой целое состояние стоит. За эти деньги можно было поставить неотличимый от настоящей руки, с кожей, тактильными сенсорами и даже имитацией роста ногтей. Я, помнится, все гадал, протезирована у нее кисть или вся рука. Оказалось, что вся рука до самого плеча, где металл переходил в затейливую татуировку на ключице, которая, в свою очередь, уже спускалась на правую грудь, обвивая ее разноцветными то ли щупальцами, толи всполохами. Грудь, судя по внушительному размеру и при этом идеальной форме, была с имплантатом, хотя, возможно, я зря плохо думал о девушке, которую щедро одарила природа. Дальше пялиться было просто неприлично, и я сделал шаг вперед, чуть наклонившись, чтобы подать Такате китель