Двуликие. Клетка для наследника (СИ) - Шнайдер Анна - Страница 3

— А я на факультет прикладной магии собираюсь, — сообщила мне девушка. — Хочу стать артефактором.

Я не успела ответить — подошла наша очередь, стоявший перед Рональдин парень вошёл внутрь, и перед нашими взорами появился тот, кто проверял у абитуриентов пропуска.

Это был гном, маленький, толстый и бородатый. Странно, что именно гнома поставили на ворота, ведь у них совсем нет магии…

— Рональдин Арро, — прочитал гном написанное на пропуске моей соседки по очереди. — Факультет прикладной магии. Удачи тебе, деточка.

«Деточка» кивнула, улыбнулась, забрала пропуск и шагнула за ворота.

Гном взял мой пропуск.

— Шайна Тарс, — прочитал он и запнулся.

Вот же… кхаррт. Только молчи. Молчи, дурак!

Но мне не повезло.

— А ты не родственница ли Розе Тарс, деточка? — спросил гном, поднимая глаза. В очереди сзади меня кто-то ахнул.

Конечно, многим было известно имя Розы Тарс, в Лианоре к ней мало кто оставался равнодушным. С именем матушки Розы было связано много популярных в столице легенд. И я прекрасно понимала, почему.

Она ведь когда-то была графиней, но отказалась от титула после того, как решила организовать в Лианоре бордель. Большинство столичных аристократок презирали за это Розу Тарс. Особенно те, с кем она училась в этой самой Лианорской академии магии.

Но это долгая история.

— Да, — ответила я гному. — Я её приёмная дочь.

Позади меня снова громко охнули. И это точно был не один человек.

Прекрасно. Чувствую, к началу учёбы в академии все будут знать о моем родстве с матушкой Розой…

— Факультет целительства, — прочитал привратник на пропуске, протянул мне его обратно и, к моему удивлению, сказал то же самое, что и Рональдин: — Удачи, деточка.

Я поблагодарила и вошла на территорию академии.

Тут же всё случившееся возле главных ворот отошло на задний план. Ведь я так мечтала попасть сюда! И теперь с нетерпением оглядывалась по сторонам.

Возле стены, окружавшей академию, был не парк, а скорее, лес. Множество самых разных деревьев и кустарников, высокая трава, дикие цветы, в глубине даже озерцо мелькнуло. Но чем дальше я двигалась по дороге, что вела от ворот вглубь территории академии, тем сильнее менялся окружающий пейзаж. Лес становился парком, сама дорога была уже не протоптанной лесной дорогой, а ухоженной парковой дорожкой, присыпанной мелкой серой галькой. Появились бордюры и клумбы, фонтаны, скамеечки, вазоны с цветами. А подняв глаза, я смогла рассмотреть уже — наконец-то! — здание академии.

Выстроенное из простого серого камня, без всяких украшений, здание было довольно большим, с множеством башенок, переходов, несколькими уровнями этажей. Совсем не похоже на императорский замок в Лианоре. Но почему-то казалось, что академия, в отличие от замка, живая. Что не только я смотрю на неё, но и она — на меня.

— Шайна!

Я и не заметила, что не одна здесь, и чуть не врезалась в Рональдин. Она засмеялась, увидев моё замешательство.

— Я, честно говоря, побаиваюсь идти дальше одна. Давай вместе?

Ох, как я её понимала.

— Давай.

И мы пошли.

Наверное, со стороны это выглядело смешно. Маленькая светловолосая девушка, похожая на богиню Айли, и высокая, широкая в кости я. Со сдвинутыми бровями и угрюмым лицом. И почему Рональдин выбрала именно меня в качестве моральной поддержки?

Но думать об этом было некогда. Я оглядывалась, рассматривая всё вокруг. И чем ближе мы подходили к зданию академии, тем сильнее крутило живот, и тем величественнее и монументальнее казалось само здание. Хотелось повернуть обратно и убежать подальше.

Кстати, Лианорская академия магии на самом деле не только академия, но ещё и школа. Туда принимают детей с восьми лет для получения начального магического образования. Того самого, которого у меня нет. Находится Лианорская школа магии в том же здании, что и академия. Это часть магии самого здания — учащиеся школы никогда не встречаются со студентами академии, хотя никаких заборов или стен здесь не имеется. Я несколько лет назад целую книгу прочла об этом феномене… там было написано, что школьники живут в одной половине здания, а студенты — в другой, но даже если захотят, не смогут встретиться. Автор называл это «эффектом бумеранга». Школьники всегда возвращались в школу, а студенты — в академию.

— Рональдин…

— Дин, — откликнулась она, и я даже не сразу поняла, что значит это «Дин». — Можно просто Дин.

— Ага, — глупо ответила я. Мне тоже хотелось сказать «можно просто Шани» — но «Шани» меня называла только мама. Ну и матушка Роза, конечно. — Как думаешь, кому из богинь молиться, чтобы сдать экзамен?

Рональдин засмеялась, забавно жмурясь, словно кошка на солнце.

— Мама всегда говорила, что молиться Дариде бесполезно, потому как она же Судьба — всё будет по судьбе, то есть можно и не сдать, — сказала Дин. — А Айли до экзаменов... дела нет. Поэтому надо молиться Халяве.

— Ха… — попыталась повторить я, но запнулась, увидев следующие ворота, точнее, дверь. Широкую двустворчатую дверь — вход в академию. Никаких привратников рядом не стояло.

— Ха… — пробормотала Дин. — Боюсь, ей молиться уже поздно. Пошли?

Я кивнула.

Я много слышала и читала о Лианорской академии магии, но в тот день убедилась во всём сама.

Только потом, уже после экзамена, я вдруг поняла, что мы с Рональдин никого не встретили в парке и на дорожке, хотя этого не могло быть. Не могли мы идти с такой скоростью, чтобы не догнать никого из тех, кто зашёл в ворота до нас, а следующие за нами не могли так отстать, чтобы не догнать меня и Дин.

Значит, академия сделала всё, чтобы мы никого не повстречали. Зачем?

Впрочем, чем бы она ни руководствовалась, я была ей за это только благодарна. Не люблю толпы.

И я это в полной мере ощутила, когда мы с Дин открыли дверь и вошли внутрь. Огромный зал был заполнен этой самой толпой. Высокие потолки, широкая лестница наверх, большая, звенящая стекляшками люстра, стены в бордовых с золотом обоях, причудливый паркет на полу… и толпы, толпы повсюду. О ужас. Я непроизвольно дернулась и вцепилась в руку Дин, отчего чуть не упала. Я терпеть не могу, когда ко мне прикасаются, а тут сама потянулась за прикосновением и поддержкой. Вот что значит — экзамен. Нервы.

Потом я заметила, что народ постепенно рассасывается, по очереди заходя в несколько дверей, на которых при этом загорались зелёные огоньки, словно глаза. Я присмотрелась — на одной из дверей было написано «Факультет боевой магии», на другой — «Факультет прикладной магии», на третьей — «Факультет целительства».

— Видимо, нам надо разделиться. — Рональдин пришла к такому же выводу, что и я, и мы, кивнув друг другу, направились каждая к своей очереди. К слову, моя была самой длинной. Но я прекрасно знала, что на факультет целительства самый большой конкурс. На боевку шли только очень сильные маги, факультет прикладной магии предпочитали те, кто хотел не только использовать артефакты, но и делать их. А вот целителем чисто теоретически могли стать все остальные. Но теория, как водится, сильно расходится с практикой.

Возле двери с надписью «Факультет целительства» стояла молодая женщина в форменном плаще академии. Именно она тыкала каждого абитуриента в бок, если он мешкал и не заходил внутрь, когда зажигались зелёные огоньки на двери. А мешкали почти все.

И она же раздавала указания писклявым неприятным голосом:

— Заходите, ищите глазами преподавателя, на столе которого горит зелёный огонь, идёте к нему, садитесь перед ним на стул и делаете всё, что он скажет.

Юноши и девушки в очереди переминались с ноги на ногу, бледнели, краснели, дрожали и дергались. Кажется, я по сравнению с ними просто образец хладнокровия. Внутри только всю скручивает и выворачивает, а по виду и не скажешь.