Снайпер - Филипс Джадсон Пентикост - Страница 25

В глазах Бекета промелькнули искорки юмора.

- Дрю так и не смог смириться со случившимся. Ну в самом деле, так и не узнать наверняка, переспала его любимая Луиза еще с кем-то или нет.

Юмор из голоса Бекета исчез.

- Короче, убедительного алиби не было ни у кого. Вас может удивить, почему все внимание сразу же было обращено на семью - определенно любящую семью. Вы бы, наверное, подумали, что первым делом надо было заподозрить какого-то заезжего незнакомца. Но там была еще собака. Колли по кличке Принц. В общем-то ее считали школьной собакой, но на самом деле это была тень Старика. Когда тот играл в теннис, пес лежал рядом с кортом. Когда семья упражнялась в стрельбе, Принц спал у кромки стрельбища. И в плавание на яхте тоже отправлялся вместе со Стариком и маленьким Уолтером. А когда Старик работал у себя в кабинете, Принц спал на ступеньках зала заседаний. Следует признать, что он действительно был принцем среди других собак в округе. Если бы ночью на территорию зашел какой-то чужак, яростный лай Принца услышали бы во всем лагере. В ту ночь Принц спал как убитый. Стрельба его бы не побеспокоила - только чужой человек. А он не встревожился. Возможно, мистер Джерико, я уделяю слишком много внимания поведению Принца или отсутствию нетипичных элементов в его поведении, но местные люди придают им значение. Они знают собак и считают их поведение более предсказуемым, чем у людей. Собака, которая любила всю семью, автоматически выводится ими из-под всякого подозрения.

Так, если продолжать, то следует сказать, что оружие так и не было идентифицировано. Я специально употребил это слово - идентифицировано, поскольку, как вам известно, на территории лагеря имеется несколько десятков ружей. Они провели массу баллистических экспертиз, но так и не смогли установить, из какого именно всадили пулю промеж глаз Старика. Существует и список оружия, принадлежащего школе, - ни одна единица не была утеряна. Все шкафы с оружием в "Мансе" полны, а ни одно постороннее ружье так и не было обнаружено.

Все это, по вашему мнению, уводит нас от мысли о причастности семьи. Но ведь понадобилось несколько дней, чтобы провести баллистические экспертизы и прочие исследования. А ведь только этим дело не ограничивалось. В кабинете Старика находился сейф, и предназначался он не для хранения школьных документов или деловых записей. Я слышал, что Старик называл его "хранилищем своих грехов" - в шутку, конечно. Не сочту это за тщеславие, но он, возможно, не исключал, что настанет такой день, когда кому-то захочется написать его биографию. Возможно, он даже собирался сам сделать это на закате дней. В годы Первой мировой войны он был знаком и общался с такими людьми, как Ллойд Джордж, Биркенхэд, Китчнер, Джеллико, и другими. В этом сейфе, как я предполагаю, находились письма от известных людей, вырезки, фотографии, записи - личные заметки о богатой событиями жизни. Было также известно, что он ведет дневник. Полиция предполагала, что дневник этот может указать на какую-то ссору, ожесточившиеся отношения, и это подскажет им, в каком направлении вести расследование. Они потребовали, чтобы сейф был открыт. Комбинация цифр кода, равно как и другие личные документы, содержалась в завещании Старика, которое теперь находится в моем кабинете. Как душеприказчик я имею инструкции на этот счет. В случае смерти Старика мне предстояло открыть сейф, исследовать его содержимое, уничтожить то, что, на мой счет, не предназначалось для глаз общественности, а остальное передать Алисии.

- Странно, что ей не дали указаний на тот счет, что следует сохранить, а что нет, - заметил Джерико.

Бекет пожал плечами:

- Старик лишь дал мне понять, что там имелись письма, записи, имеющие отношение к живым людям. Он хотел, чтобы я высказал ему собственное мнение относительно того, какую пользу или, напротив, вред они могут принести, если окажутся в порочных руках. Было достигнуто соглашение - и Алисия его поддержала, - что я должен обследовать содержание сейфа и передать полиции все, что может представить для нее пользу. Я вскрыл сейф - он оказался пустым.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

- Может, Старик перенес документы в другое место?

- Ничего из того, мистер Джерико, что раньше находилось в сейфе, мы нигде не нашли. Я знаю, что там имелись письма, в том числе исторической ценности. Ни малейшего присутствия оных. Я лично предполагаю, что кто-то вскрыл сейф и изъял все его содержимое. Скорее всего, сейф открыли после того, как Старик был убит, - вот тогда все и стащили. Там, на месте, было слишком рискованно, да и времени недостаточно, чтобы внимательно осмотреть все бумаги.

- А отпечатки пальцев?

- Никаких. За исключением моих. Сейф был заперт, пока я сам не вскрыл его под надзором полиции.

- А следов взлома не обнаружили?

- Нет, хотя Старик утверждал, что только он и я знаем комбинацию цифр.

- Он ее где-нибудь записал?

- Если и так, то мы нигде не нашли никакой записи.

- Вот вам и мотив! - сказал Джерико. - Содержимое сейфа.

- История человеческой жизни, - сказал Бекет.

- И когда я начал копаться в этой истории, то получил предупреждение не делать этого, иначе меня ждет судьба Старика. Так что же было дальше?

- Люди, занимавшиеся расследованием, придерживались вашей точки зрения, мистер Джерико. Биография доктора Пелхама была исследована скрупулезно. Но ничто не указало на какую-то конкретную личность.

- А наш стрелок не забеспокоился?

- Нет.

- Получается, в то время расследование не представляло для него опасности, а сейчас он вдруг перепугался. Есть у вас какие-нибудь соображения по поводу этой трансформации?

- А это имеет какое-то значение?

- Имеет, - нахмурившись, проговорил Джерико. - Потому что я случайно раскопал что-то, что заставило снайпера насторожиться, но я сам, черт побери, не знаю что! Один необычный факт, который я обнаружил, это наследство, полученное от леди Чиллингем, а это уже вопрос общественного звучания. Как вы считаете, они обменивались любовными письмами?

- Этот вопрос рассматривался в суде, - сказал Бекет. - Но это такая долгая история, мистер Джерико, да и интересовать она могла, в сущности, одну лишь Алисию. Леди Чиллингем умерла в тысяча девятьсот двадцать восьмом. После этого никаких писем, естественно, быть не могло. Что ж, через двадцать семь лет после того, как, возможно, было написано последнее письмо, Алисии приходит в голову мысль убить своего мужа, чтобы завладеть этими письмами? Это просто лишено всякого смысла. Он бы никогда не предал их огласке, а я уничтожил бы их после его смерти - если бы они существовали. Да и потом, подобное поведение свойственно скорее истеричным натурам, а Алисия всегда была в высшей степени организованной и контролирующей себя женщиной.