Иллюзорна мгла. Часть первая. Довакина нет, но вы держитесь (СИ) - "Zarylene" - Страница 161

Опасения встречи с Белрандом сменились страхами провести ночь в компании друга, когда тот недвусмысленно намекнул на свои намерения, пусть и извинился потом за это. Всю дорогу я игнорировала его взгляды, в которых теперь замечала совсем иную теплоту. Не дружескую.

Оказавшись наедине перед двуспальной кроватью и пустой ванной, которую вскоре служанки должны были наполнить горячей водой, я вдруг поняла, что позади моих страхов зарождается и любопытство. Заглянуть за грань того кошмара, который жрец носит в своём сердце? Эта бархатная тьма стала до дрожи притягательной, манящей, и в то же время оставалась закрытой глухой стеной тайн страшного прошлого.

Часть его вскипала во мне обрывками воспоминаний Казимира, но этого было ничтожно мало. Я хотела большего.

Скинув на кровати плащ и сапоги, освободила уставшие ноги и потянулась.

– Как же хорошо, наконец, поспать в нормальной кровати и в тепле! – поделилась радостью и вкрадчиво спросила. – А тебе так не кажется?

– Ты права, – кивнул он, избавляясь от наплечников и перчаток.

– Тебе помочь? – я перелезла через кровать, встала справа от Эрандура, едва ли не прижимаясь грудью, и принялась ловко отстегивать крепления. – Видишь, я уже научилась.

Данмер намерения распознал сразу.

– Чего ты хочешь, Джулия Октавия? – прямо и чересчур официально спросил он, ловя мои пронзительные, если не сказать призывные, взгляды.

– Я хочу узнать всё, – безапелляционно заявила я, накручивая на палец кожаный ремешок.

– Обо мне?

– Нет, о служанках! – саркастично ответила, потянув ремешок на себя.

– Тебе не понравится, – Эрандур отстранился.

– Ну, можно про Коллегию бардов, – я заходила вокруг него, как кошка, разве что не ластилась.

Положив снятый нагрудник на стол, данмер прожёг меня взглядом, ревностным и горячим, но читалось в нём и раздражение.

– Похоже, ты не хочешь признать того, что между нами ничего не случилось, – спокойно высказал он, только распаляя меня своей непробиваемостью. – И кажется, стремишься получить большего. Нет, Джулия, только не так. В тебе говорит не искреннее чувство, я тревожу твоё любопытство и не более того.

– То есть твой поцелуй был искренним?

– Как и всё, что я сказал тебе.

В дверь робко постучали и две румяные девушки в платьях с передниками, принялись таскать воду. Вопреки тому, что в комнате периодически появлялись посторонние, я продолжила настаивать:

– А ты никогда не думал, что можешь ошибаться в намерениях других людей?

– Подозреваю, такое случается.

– Что если не только любопытство влечёт меня к тебе? – прошептала, всматриваясь во внезапно потемневшее лицо.

– Это невозможно, – отрезал он. – Чувства строятся на открытости, на принятии другого таким, какой он есть, но ты знаешь только часть меня. Ту, которую хочешь видеть во мне, при этом никогда не сталкивалась с тем, кем я являлся до принятия света Её Милости. Я не хочу тебе врать…

– Поэтому ты мне недоговариваешь, – резко выпалила я и отошла к кровати.

Служанки влили ещё воды в большую бадью, но на сей раз, девушки, чувствуя висящее в комнате напряжение, даже не пытались хихикать и не поднимали глаз, выполняя свою работу. Данмер метнулся ко мне, положив руки на плечи.

– Джулия, послушай, – он попытался развернуть меня к себе, но я не сдвинулась, якобы разглядывая обитую досками стену. – Если ты переживаешь из-за разрыва с Брелиной…

– Это не из-за неё, – выдохнула, глотая ком в горле. Самооценка рухнула вниз, куда-то на уровень подвала. Конечно, разве у меня с изуродованным лицом, взбалмошным характером и посредственными способностями к магии и алхимии получится привлекать таких мужчин одним движением бедра? Мне только наёмники светят вроде Ворстага и Белранда, потому что, несмотря на спасенную Коллегию и на то, что маститые маги решали, подойду ли я в архимаги, до сих пор внутри не ощущала никаких сил, только собственную ничтожность.

Девушки в очередной раз притащили воду.

– Пошли вон, – коротко сказал им Эрандур, и я испугалась его голоса.

Служанки в нерешительности замерли в дверях.

– Убирайтесь! – холодная сталь зазвенела в приказывающем тоне. – Я вас позову, когда понадобитесь.

Данмер не стал дожидаться назревающей истерики. Как только девушки, извиняясь взглядами и пятясь назад, скрылись за дверью, он рывком развернул меня к себе.

– Слушай меня, – ладонь скользнула к моей шее и перехватила меня сзади, одновременно и мягко, и властно. Другой рукой Эрандур приподнял мой подбородок, вынуждая смотреть в глаза.

– Не знаю, что ты себе придумала, не знаю, чего ты хочешь добиться от меня, но правда тебе не понравится. Я не герой, не бравый солдат, не ветеран Легиона. Не тот, кто тебе нужен. Если ты думаешь, что чёрная магия заключалась только в ловле душ грязекрабов, то ты очень далека от истины.

– Я так не думаю, – слабо возразила я. – Но мне все равно…

– Нет! – жрец встряхнул меня. – Подобное нельзя игнорировать! Я видел, как тебя трясло, когда ты увидела трёх Братьев Бури. Сразу понял, чего ты боишься. А как ты думаешь, будучи безжалостным культистом, я спрашивал у кого-нибудь разрешения? – большим пальцем он провел по шрамам на моей левой щеке, вытирая посыпавшиеся крупные слёзы обиды и страха. – После этих слов я достоин твоих чувств?

Я могла только молчать, пытаясь смотреть на Эрандура, но из-за слёз его лицо расплывалось.

– Это… прошлое, – насилу выговорила я. – Ты должен… его отпустить.

– Сколько ты помнишь лет своей жизни? Двадцать пять в лучшем случае? Я помню более ста пятидесяти. Сто пятьдесят лет наполненных глубинным ужасом, кровью и криками моих жертв! Если для тебя это просто слова, то для меня прошлое подобно собственной тени. Стоит лишь опустить глаза и вот она, – его лицо приблизилось, но впервые захотелось оттолкнуть данмера прочь, а тихий голос сочился кошмарами, – прямо передо мной, черная и непроницаемая, сотканная из моих же злодеяний!

Я упёрлась ладонями в его плечи и замотала головой, пытаясь сбросить с себя ставшие до боли неприятными прикосновения.

– Видишь, – спокойно ответил он, убирая руки. – А я даже не начал ничего рассказывать. Джулия, когда ты узнаешь всю правду, ты сама убежишь от меня прочь. Если не захочешь убить.

***

С утра я выглядела чуть лучше снежного тролля, скрещенного с хоркером. Лохматая, опухшая после ночи рыданий – лучше бы напилась.

На рассвете сели в повозку и покатили до горы Килкрит – отдать дань уважения «Дибелле». Барбас сидел на удивление смирно, только изредка бросал на меня взгляды, в которых я читала тревогу. Эрандур, который вчера красноречиво поставил точку в наших несостоявшихся отношениях, хлопнув дверью и доведя до слез помимо меня одну из служанок, одним только взглядом, держал меня за руку, то ли успокаивая, то ли извиняясь.

А я давно уже успокоилась – выплакала все глаза и теперь мысленно укоряла себя за глупость. Это ж надо было додуматься полезть жрецу в душу и требовать правды!

Гору Килкрит с вырывающимися из призм в затянутые облаками небеса белыми лучами света я заметила издалека, а Барбас весело гавкнул.

– Ты глянь, какой умный пёс! – ухмыльнулся возничий, останавливая лошадь.

– Умнее не сыщешь, – кисло отозвалась я, потрепав Барбаса по голове.

– Гав! – с чувством собственного достоинства подтвердил тот, спрыгивая с повозки, как только она остановилась у тропы, отмеченной высовывающимися из глубокого сугроба камнями.

– Осторожнее! – крикнул кучер нам вслед. – В наших краях очень свирепые волки!

Эрандур молча передал мне рюкзак и я, опираясь на Ваббаджек, пошла за Барбасом мимо храма Меридии. Тропа оказалась вполне проходимой, а снег примят следами.

– Как думаешь, Барбас? Патрули?

Пёс втянул носом запах и, перепачкавшись в снегу, обернулся ко мне.

– Имперцы, местные лесорубы, охотники… кто угодно!

– Искатели даэдрических артефактов, например, – добавил Эрандур, идущий позади.