Последняя из своего рода (Том 1) (СИ) - Веденеева Валерия - Страница 4

  Лаборатория казалась пустой лишь на первый взгляд. Мервин был здесь: прятался в тени и колдовал над каким-то оружием. На мое появление не обратил внимания — не хотел, чтобы его дергали.  

Но я была весела и бесстрашна — весь вечер самые достойные представители знати рассыпались передо мной в комплиментах, и, кроме того, тайком от мамы я выпила два бокала искристого вина. Ну и что, что мне едва исполнилось пятнадцать, а вино настаивалось на травах Грозовой долины? Принцессе дома Шоралл дозволено больше, чем обычным смертным!

  Я уверенно поставила наполовину пустой бокал с вином, (уже третий!), на край стола. Тот отчего-то сделал попытку упасть, но я не позволила такого неподчинения своей воле. Потом подошла к Мервину почти вплотную, так что притворяться, будто меня не существует, он уже не мог.

  — Вы собираетесь петь серенады весь день, принцесса, или для вашего появления есть причина? — осведомился таирт холодно.

  Пару секунд я думала: сделать вид, что обиделась, или нет? Потом решила, что не стоит — иначе Мервин станет еще невыносимее.

  — Я пришла спросить почему ты здесь, а не празднуешь вместе со всеми?

Таирт мрачно посмотрел на меня.

— Если участие в благородном веселье, — два последних слова он буквально процедил, — еще не является обязательным по указу вашего отца, принцесса, то я воздержусь. 

Я удивленно нахмурилась: столько яда в голосе было перегибом даже для него, самого нелюдимого таирта в королевстве (хотя, честно сказать, таирт столь редкая профессия, что во всей стране их наберется едва ли с пару дюжин). Нет, что-то во всем этом было нечисто. И я буду не я, если не вытащу из Мервина, в чем дело!

— Могу попросить отца издать такой указ! — воскликнула я преувеличенно-радостным тоном. 

— Довольно, принцесса! — мой драгоценный учитель скривился, словно у него разболелся зуб. 

О зубной боли, в отличие от большинства наших, я могла говорить с полным знанием дела: однажды старший братец Ренард угостил любимую сестренку вкусной конфетой, под шоколадной глазурью которой скрывался камень. У-у-у...! Ему, конечно, влетело и от отца, и от матушки, но я проходила со сломанным зубом целую неделю, пока тот сам не вырос заново. Отец заявил: раз я настолько глупа, что беру угощение без проверки, то так мне и надо, и запретил лечить магией.  

Итак, таирт моей идеей оказался весьма недоволен. Продолжим.

— А еще о тебе спрашивал Камир, даже сам хотел пойти в подземелье.

Ого! Хорошо, что только Древние умели убивать взглядом! Как я и думала, мои братья опять сделали Мервину какую-то гадость. Начинал обычно Камир, иногда к травле присоединялся Ренард. Седд, как всегда, не обращал на происходящее внимания, а Мийо с интересом наблюдал со стороны. Отец не вмешивался.

 Я.... А что могла я? Да, в моем присутствии Камир вел себя не так отвратительно, как обычно. Только вот в такой ситуации начинал злиться Мервин, заявляя, что не нуждается в покровительстве сопливой девчонки. После таких слов мне хотелось оставить все, как есть. Но я не могла. Он был мой таирт! Мой! И я бы никому не позволила забрать то, что принадлежит мне!

Я уже знала, что попрошу у отца на совершеннолетие — Мервина! Король скривится, но по традиции не сможет отказать, и таирт станет моим вассалом! Оставалось еще пять лет — первое совершеннолетие у нас наступает в двадцать — но я уже предвкушала этот момент. Вот только реакция Мервина меня тревожила. Я была уверена — таирт придет в ярость. И как мне с этим справляться? Зато, когда таирт будет моим, никто не посмеет ему ничего сделать, даже Камир, хоть он и наследник.

— Если вы сказали все, что хотели, принцесса, то не смею вас дольше задерживать, — перебил Мервин мои мысли. Я присела в реверансе, но не ушла. Хотелось сказать этой колючке что-то доброе, но в голову, как назло, ничего не приходило. Наконец, признав поражение, я вздохнула и развернулась к двери. Все это время таирт не спускал с меня испытующего взгляда.

Однако позднее он и впрямь появился на балу. Не танцевал. Мервин никогда не танцевал. Уверена, любая приглашенная им дама упала бы в обморок от изумления. Просто стоял в стороне от толпы, молча слушал музыкантов и наблюдал за всеми, а я, довольная, что удалось вытащить его из норы, вовсю веселилась. 

Глава 4

Я проснулась в кровати, укрытая одеялом. Никаких воспоминаний о том, как я вынула из волос все шпильки, как заснула, не осталось. 

Встав, я подошла к двери и пыталась открыть. 

Заперто.

Ну конечно.

За годы ученичества у таирта я выучила его магическую подпись наизусть, и сейчас остаточный след его заклинаний буквально вибрировал в воздухе — Мервин не поскупился на Силу. 

Незадолго до последней битвы отец обмолвился, что у таирта слишком много Силы, намного больше, чем должно быть у эль-туань не из королевского рода… Надо же, только сейчас, спустя долгие месяцы, я поняла: эти слова являлись смертным приговором Мервину. Как он выжил?

Я отошла от двери и оглядела комнату, которая внезапно показалась невероятно маленькой. Как долго я обречена видеть только эти стены? Рассеянно взяла с ночного столика шелковую ленту для волос, но та выскользнула из пальцев. В чем дело? Вторая попытка также закончилась неудачей. Неужели…?

То же самое произошло со всеми вещами, из которых хотя бы с отдаленной вероятностью можно было сделать удавку. Все мои платья, вся одежда… Я попыталась порвать на полосы простыню — результат оказался ожидаемый. Стало быть, Мервину показалось недостаточно запереть меня в коморке, ему потребовалось забрать последний способ побега.

Я вовсе не собиралась убивать себя, отнюдь, но тут во мне взыграл азарт охотника. Внимательно огляделась по сторонам: что мог пропустить таирт? Ну же?

Изящная ваза из тонкого хрусталя, некогда доставленная из Сдвоенного мира, с букетом живых цветов. Я бросила ее в стену — и та отскочила, подпрыгивая по полу, как каучуковый мяч, цветы рассыпались в изящном беспорядке, но не потеряли при этом ни единого лепестка. Давно срезанные, уже умершие, но зачарованные всегда выглядеть живыми… Как я…

Меня пробило на истерический смех, который быстро перешел в рыдание. Я оплакивала себя, свою семью, весь свой мир, обращенный в прах. И я тоже была прахом. Настоящая принцесса из рода Шоралл погибла полгода назад, а я просто безымянная девчонка. Я никто — как и сказал Мервин. Уткнулась лицом в подушку, глуша всхлипы. Лучше бы я умерла вместе со всеми!

Около года назад…

Совсем скоро мне должно было исполниться семнадцать. Только вот две недели назад на официальном приеме посольства наших союзников кадари я пролила — случайно! — на одного из них вино из бокала. Не повезло, кажется, самому Регенту. Кадари от такого оцепенели, а отец, с самого утра чем-то раздосадованный, пришел в ярость и при всех накричал на меня, называя бестолочью и позором династии. Этого не стерпела уже я, и, даже не извинившись перед пострадавшим, бурно высказала свое несогласие.

Не знаю уж, чем бы все закончилось, но вмешалась мама, после чего я на целый месяц оказалась прикована к подземельям таиртов, откуда вечерами меня под конвоем провожали в мои же покои. В самом деле, как преступницу! 

Меня это забавляло до невозможности, и я регулярно пыталась сбежать от охраны. Бедные гвардейцы очень расстраивались и просили так не делать. В конце концов, они даже стали бросать жребий — кому выпадет печальная необходимость меня охранять. 

Да, первые дни это казалось забавным, однако месяц наказания включал в себя и мой день рождения, и отмененный по приказу отца бал. Братья, полагала я, все равно мне что-нибудь подарят, но только когда срок наказания истечет. В лабораторию таиртов я шла охотно, хотя в присутствии отца старалась показать, какие невыносимые страдания причиняет мне королевское наказание. Иначе драгоценный родитель мог додуматься до чего-нибудь поистине ужасного. А пока довольны были все, кроме подмастерьев таиртов, поскольку заготовки для артефактов я портила примерно через день, а создавать новые приходилось им.