Геомант. Последний из рода (СИ) - Коротков Александр Васильевич - Страница 41

— Куда это ты собрался, папочка? Я только начал веселиться! На огненных планах подраться толком не с кем, а тут такое раздолье!

Подчиняясь воле выходца из глубоких планов, на внутреннем дворе появилось отвратительное на вид существо. Ростом с человека, но очень коренастое, с могучим торсом, толстыми руками, заканчивающимися непомерно большими когтистыми ладонями. Каждая сжимала по короткому зазубренному клинку, по кромке которых пробегали волны огня. Краснокожее, покрытое мелкими черными пятнами и костяными выростами. Вместо волос на голове, как и в провалах глаз, полыхало изначальное пламя.

— Невозможно! Дух Огня не подчиняется магическим приказам! — выдохнул Леонид.

— Это для вас, людишек, невозможно. Ваши просьбы и мольбы его мало волнуют. Но ты не прав. Пару раз он являлся на зов. После последнего раза у вас появился Проклятый дом. Вы просто не умеете попросить его вежливо.

Дух огня задрал голову и взревел так, что гвардейцы выронили оружие и зажали уши руками. С места прыгнул метров на восемь, приземлился прямо посреди людей. И принялся убивать. Люди гибли один за другим, разбрызгивая кровь и теряя конечности. Удары стали потустороннее существо либо пропускало мимо себя, либо отбивало своим огненным оружием, оставляя на отличной стали глубокие черные зазубрины. Леонид, наплевав на угрозу зацепить своих, ударил самым мощным заклинанием из своего арсенала, «Губительной вспышкой». Всепожирающий нестерпимый свет, возникший посреди мельтешения тел, разом пожрал тела и мертвых, и живых, не оставив даже пепла. Сам Леонид не смог устоять на ногах и со всего маху упал на спину так, что клацнули зубы. А когда поднял голову, то увидел, что все кончено.

Дух огня оказался невредим, разве что кожа стала чуть темнее, но не стал нападать. Рыкнув, подошел к призвавшему его демону и, словно ручная собачка, сел возле ног. Ириний, а точнее огненное отродье в его обличье, стоял посреди расплавленных раскуроченных камней и с добродушной улыбкой смотрел на поверженного правителя. Вся его одежда сгорела, а кожа покрылась волдырями. Впрочем, они очень быстро, буквально на глазах, затягивались.

— И как я выйду к своим подданным без одежды, скажи на милость? Вы, людишки, слишком трепетно относитесь к наготе, словно никогда не видели своих стручочков. По твоей глупости мне прямо сейчас приходится тратить силу, чтобы восстановить никчемную оболочку. Это весьма невежливо, ты не находишь?

— Люди Крита никогда не станут тебе подчиняться! — Леонид сплюнул кровь, заполнившую рот. — Обязательно найдется тот, кто сокрушит тебя!

— Еще как станут. Особенно если продемонстрировать, чем им грозит неповиновение. А насчет мнимого сокрушения… Уж не о выжившем Якострофе ты говоришь? Да да, представь себе, ваше маленькое предательство оказалось не до конца успешным. Что ж, признаю — у него есть мааааленький шанс стать для меня досадной помехой. Но сейчас его талант находится в столь плачевном состоянии, что у мальчика вряд ли получится заставить меня хотя бы почесаться. Но ты прав. Не стоит пускать дело на самотек. Сегодня же, как только получу присягу от твоих лизоблюдов — прикажу найти и умертвить его. Земляного червя стоит задавить, пока он не окреп. Не стоит надеяться на яд Ищейки. Спасибо за совет. А теперь прощай, «папенька».

Дух огня прыгнул и вонзил оба клинка в грудь так и не сумевшего подняться Леонида. Через мгновение, растянувшееся на целую вечность, правитель Крита умер.

***

До Храма Посейдона мы добирались со всеми возможными предосторожностями. К сожалению, Полог невидимости мог скрыть максимум трех человек, да и то если поближе друг к другу прижаться, так что им воспользовались только минотавр с сатиром. Ребята были слишком узнаваемыми. Остальные просто переоделись в обычную неприметную городскую одежду. Богомол и Анатол на время стали мастеровыми, ламия примерила наряд служительницы храма, я же прикинулся пекарем, идущим в кабак пропустить стаканчик после тяжелого трудового дня.

Возле самого храма, низкого и какого-то неказистого, не было ни души. Было слишком поздно, чтобы молиться, и слишком рано, чтобы на улицах появились подвыпившие гуляки, да и жилых домов в округе не наблюдалось. Так что я оценил изящество контрабандистов. Шанс встретить здесь кого-либо, а уж тем более стражу, в определенные часы был минимален.

Я успел заметить, как едва различимая тень, подпирающая спиной одну из колонн, при виде нас юркнула внутрь. Расценив это как приглашение войти, я подал знак своим, чтобы были начеку, и направился внутрь. Минотавр и сатир так и не вылезли из Полога. На всякий случай.

— А ты пунктуален, колдун.

Алексей выглядел примерно также, как и в «Слезах Афродиты» — сплошь темные кожа и шерсть. Впрочем, чего-то иного от серьезного человека ожидать не стоило. А в том, у него в голове не пусто, сомневаться не приходилось. В подобном бизнесе идиоты долго не живут.

— Не имею такой глупой привычки — опаздывать. Особенно когда меня не собираются ждать. Все готово?

— Что произошло в «Слезах Афродиты»? — ответил вопросом на вопрос контрабандист. Краем глаза замечаю, что нас аккуратно и очень технично взяли в кольцо такие же неприметные, как и их главарь, ребята.

— Насколько мне известно — обитель порока сгорела. Каким образом — не знаю, да мне и не особо интересно. Предпочитаю думать, что в том заведении я был первый и последний раз.

Он внимательно смотрел мне в глаза, выискивая в них намек на ложь. Однако меня подобным было не пронять. При желании я даже детектор лжи обману, что уж говорить о возомнившем себя великим физиономистом человеке?

— Я очень надеюсь, что пожар никак не связан с нашей встречей и нашим договором. Идемте.

Он повернулся спиной и двинулся вглубь храма, пребывающего в явном запустении. Пока мы шли, я трижды едва не споткнулся о кучи мусора на полу. Половина скамей вдоль стен были разломаны, а в одном окне торчали осколки выбитого стекла.

— Здесь кто-то вообще бывает? Из жрецов?

— Всего один, и тот любой службе предпочитает пропустить стаканчик-другой вина да шлюх потискать. Я ему в этом способствую, за что имею беспрепятственный доступ в храм.

— Ловко.

Контрабандист никак не показал, что его тронула моя похвала. Вместо этого остановился возле уходящей вниз лестницы, которая заканчивалась грубой деревянной дверью:

— Вам туда. Марк вас проводит.

К нам подошел молчаливый невысокий парень, чье и без того хмурое лицо портил рваный шрам от уголка губ почти до самого уха.

— Деньги отдадите ему, когда выберетесь. Ближайшая дорога находится справа от выхода, метрах в пятистах, она ведет в Кносс. Я не знаю, куда вам нужно, да и не хочу знать. Сами разберетесь, не маленькие. А теперь, колдун, сними заклятье.

— Сниму, когда окажусь с той стороны стены. Актеон, вылазь.

Минотавр снял полог, оказавшись прямо за спиной Алексея. Контрабандист вздрогнул, но едва уловимым движением пальца приказал своим людям не дергаться.

— Хорошо, будь по-твоему, колдун. Надеюсь, что это последняя наша встреча.

Не посчитав нужным попрощаться, он зашагал прочь. Впрочем, я нисколько не обиделся на подобное проявление невежливости. Все таки я основательно взял его за яйца. Интересно, как бы он отреагировал на новость, что заклинание само развеялось через два часа после того, как он покинул «Слезы»?…

Внизу оказалось довольно прохладно и сыро. Судя по всему, когда-то эти помещения использовались для хранения продуктов. В те времена, когда у храма были посетители и нормальные жрецы. Теперь же на пустых полусгнивших полках хранились лишь паутина и плесень.

Марк, так и не проронив ни слова, подошел к глухой стене, приложил ладонь справа от насквозь проржавевшей факельной скобы. Едва слышно щелкнуло и перед нами распахнулась потайная дверь, за которой властвовала кромешная тьма. наш провожатый, подняв повыше факел, первым нырнул внутрь и мы последовали его примеру.