Удача бродяги: Рядом, но не вместе (СИ) - Караванова Наталья Михайловна - Страница 34

Правда, на этот раз обошлось. Так мне показалось.

Вернулся он быстро, уселся в кресло напротив, расслабленно вытянув ноги. Даже потянулся, хрустнув косточками. Можно было предположить, что корабль он нашел.

Я без удовольствия втянула в себя остатки мятной воды. Вот когда не надо, он готов болтать и шутить. А когда ты сгораешь от неизвестности, наоборот, все новости приходится тащить из него, как клещами. Нордвелл прикрыл глаза, словно собирался здесь еще и задремать. И я все-таки спросила:

– Все нормально?

– Я нашел корабль. И у нас есть небольшая передышка. Очень небольшая, потому что…

– Нас ищут, да? Из-за тех бандитов?

– Мы и здесь порядочно разворошили улей, – невесело усмехнулся он. – Но мы с тобой все еще супруги Беккер. А к супругам Беккер у местных властей претензий нет.

В его интонации отчетливо слышалось «но». Я ничего не стала говорить, просто продолжила сверлить Нордвелла взглядом. Так и сидели: он сверлил меня, я сверлила его.

– Да. Ты правильно догадалась, что это ненадолго, – пожал он плечами. – Здесь сейчас швартуется не так много кораблей. А я заключал сделку с местными «дельцами» пользуясь, как бы это сказать… той репутацией, о которой старательно позаботился наш общий друг де Гив. Иными словами, для местных я – Алекс Нордвелл, контрабандист, мародер и успешный торговец оружием. Но у них со здешней полицией очень хорошие связи, а полиция знает, что никакой Алекс Нордвелл сюда не прилетал.

– Так это же хорошо.

– Ну как сказать… сетка работает плохо, власти насквозь коррумпированы, большинство населения втянуто в тот или иной нелегальный бизнес. Зато в порту установлены допотопные точки наблюдения. И вдумчивый коп, сверив портреты прибывших за последние двое суток с моей настоящей мордашкой, сразу догадается, что имеет дело с одним и тем же человеком.

– А зачем ты… – но тут я хлопнула себя по лбу. Мысленно. Хотела спросить, зачем он представился «покупателям» нашего груза настоящим именем, но уже сама догадалась: во-первых, из-за репутации, которая сразу снимает с него большую часть подозрений в подставе, а во вторых – чтобы оставить след тому же де Гиву. Если здешние сводки однажды доберутся до Фелицы. Де Гив тогда будет знать, как минимум, что мы живы, а как максимум, прилетит сам сюда и выяснит, на чем и куда мы могли полететь дальше.

Вместо этого я спросила:

– А как мы будем отсюда выбираться?

– Максимально спокойно и совершенно официально. Слава всем космическим богам, заплатить за поставку наши приятели успели. Не полную сумму, но все же. Кстати, наши оставшиеся вещи вот-вот доставят на борт. И чем быстрей мы тоже там окажемся, тем меньше шансов, что местные копы придут и начнут задавать вопросы. Хотя, им сейчас должно быть не до нас.

– Почему?

– Ну, мы обезглавили одну из самых влиятельных здешних группировок. Конкуренты начнут делить освободившееся место под солнцем.

– И перед полицией встанет нетривиальная задача, – догадалась я вслух. – Сделать так, чтоб они тут все друг друга не поубивали.

9. Про то, как я спасала Птичку Миру. И про чай

Корабль назывался «Регина» и оказался в этом порту из-за неблагоприятного прогноза по своему основному маршруту: на входе коридор «червяка» оказался ненадежен, и тамошняя харибда автоматически отменила попытку гиперпрехода. Капитан решил шесть дней не ждать, а пройти через астрополис Кинга, сэкономив три дня, но потратив все нервы и прорву денег.

Я слышала, как кто-то из экипажа сетовал коллеге, что в местных ресторанах ужасные продукты, а про воду и говорить нечего. Оставалось за них только порадоваться: им-то не пришлось бежать от пожара в жилом уровне, спасаться от работорговцев и обедать «сбалансированным кормом».

Каюта у нас была одна на двоих, самая дешевая, с крохотным туалетом, совмещенным с ультразвуковым «душем».

Коек тоже было две. Две узкие откидные полки одна над другой. Встроенный шкаф всего один, над дверью. Небольшой – мой студенческий чемодан для путешествий не влез бы…

У противоположной стены – крохотный откидной столик. Стены светлые, бежевые, свет только тусклый, как будто ночной.

На столешнице чем-то выскоблена надпись на незнакомом языке.

– На этот раз никакого пожара случиться не должно, – обнадежил меня Нордвелл. – Я за багажом. Вернусь через десять минут. Никуда…

Я подняла руку, прерывая его:

– Буду в душе.

В последний раз привести себя в порядок мне удалось еще на борту у Освальдеса…

Я не услышала как Нордвелл вернулся: меня полностью поглотил тонкий горячий пар и «Маленькая птичка», которую незаметно для себя я исполнила с душой целых три раза. Пою я хуже, чем танцую, но в душе-то можно!

Вместе эта несерьезная песенка и теплый ароматный пар вернули мне пошатнувшееся душевное равновесие. Хотя любое упоминание о несостоявшейся продаже вернуло бы все обратно, к гадалке не надо ходить.

Я вышла из кабинки почти счастливой, и сразу увидела Нордвелла, склонившегося над знакомым портативным сейфом. И сейф был совершенно точно вскрыт…

Нордвелл стоял, упершись руками в стол и не шевелился. Возможно даже, не дышал.

– Что там? – спросила через полминуты, когда уже надоело ждать, что меня заметят и сами все разъяснят.

Нордвелл резко захлопнул сейф и повернулся ко мне. Он был бледен, и кажется, растерян. За минувшие дни я видела его всяким, и веселым и сосредоточенным, и злым… и бухим в хлам, но только не таким. Я даже не сразу нашла нужное слово.

Испуганным?

Нордвелл испуган?

Так не бывает.

Впрочем, длилось это мгновение или два.

Он снова стал прежним. Широко улыбнулся и заметил:

– План меняется.

– Как?

– Ты полетишь на лайнере одна. А я попробую спрятать это дерьмо как-нибудь так, чтобы никто не смог добраться. Картина такая, сейчас опасность грозит только… только одному юному офицеру береговой полиции, которого я обещал вернуть домой в целости и сохранности.

А я все смотрела на его пальцы, продолжавшие сжимать край стола, как будто это последняя твердая опора.

– Нордвелл, – попросила я, – не надо…

– Нет, именно так надо. Теперь понятно, что Бруно было плевать на весь груз, да и его заказчикам тоже. Они идут по следу вот этого сейфа…

– Что там? – повторила я громко.

От зародившегося умиротворения не осталось и следа. Что он задумал? Что случилось на этот раз?

– Термитник. Если точнее, капсула с материнским зародышем. Военная разработка левата. Запрещен во всех официальных государствах. Но есть много мест, где он крайне востребован.

– Почему?

Нордвелл медленно провел ладонями по лицу.

– Извини. Мне надо поспешить, судно стартует через час. Постарайся запомнить, что я тебе сейчас скажу.

– Ладно.

– Когда будете у Минотавра, переоформишь билет до Катанга. Но сама после пересадки покинешь лайнер на вот этой сервисной станции…

Он скинул мне универсальный идентификатор.

– Хорошо, – кивнула я.

– Не перебивай. Там, на этой станции, в местной сетке найдешь механика Лумара. Передашь ему от меня привет, и скажешь, что тебе крайне нужно домой. Именно в такой формулировке. Ни на Пуэрто-Кристалл, ни на Фелицу. Просто домой. Запомнила?

– Да.

– Вот и молодец. Постарайся все сделать правильно.

Он буднично подхватил сейф и направился к выходу из каюты. Я пару мгновений сверлила взглядом его спину, а потом окликнула:

– Нордвелл! Стой!

Он замер на полушаге. Обернулся, словно хотел спросить: «Ну что еще?».

Не знаю, что было у меня в тот момент в голове, казалось, что я поступаю совершенно правильно.

Я подошла и обняла его: этот бестолковый солнечный пират настолько привык со всем справляться гордо и самостоятельно, что я не удивилась бы, если бы он от меня и в этот раз сбежал.

Не сбежал. Отставил проклятущий сейф на койку, обнял меня в ответ. Я слышала, как бьется его сердце и чувствовала теплое дыхание…