Третий шаг (СИ) - Решетов Евгений Валерьевич "Данте" - Страница 48

Братец понял о чём я думаю и великодушно проронил:

— Можешь взять своё живое оружие. Бой должен быть честным.

Но только я потянулся к куртке, как он взмахнул кинжалом и что-то злобно выкрикнул…

Глава 25

С кончика кинжала сорвалась ветвистая молния, которая полетела в мою сторону. И я еле успел нырнуть за кресло. Она прожгла в спинке дыру размером с футбольный мяч и подпалила ткань. Кресло тотчас занялось огнём. А дракон схватился за голову и истошно завопил:

— Твою мать! Отец убьёт меня!

Но гном легко мог и не дожить до возвращения папеньки. Полуангел стряхнул с кинжала следующее умение, и оно, яростно жужжа, точно рассерженная шаровая молния, полетело в объятого ужасом гнома. Благо, тот успел пригнуться. Умение пронеслось над ним и врезалось в полки с книгами. Бумага мигом охотно загорелась. Пламя жадно принялось пожирать бесценные тома, перекидываясь на новые книги.

Гном же убито застонал, откуда-то с пола:

— Мне пизд…

Окончание его речи потонуло в грохоте рухнувшей полки. А я попытался через дыру в пылающем кресле схватить свою куртку, в которой покоился Лазарь, но полукровка сделал шаг вперёд и со злобной гримасой, исказившей физиономию, швырнул в меня ещё одну ветвистую молнию. Мне пришлось спешно распластаться на полу, чтобы не угодить под умение. А оно с треском врезалось в многострадальное кресло. И то не выдержало такого надругательства. Опрокинулось и превратилось в костёр. А я, активно работая локтями, еле успел отползти в сторону, скрывшись за диваном. И тут встретился нос к носу с лежащим гномом.

Он сразу же злобно прошептал мне в лицо:

— Я так и знал, что нельзя пускать тебя в свой дом! Чем я только думал?

— Желудком, — напомнил я и покосился в сторону кресла. Моя куртка полыхала вместе с ним. И до живого оружия мне сейчас вряд ли удастся добраться. Похоже, придётся воевать с братом, приняв ангельское обличие. Блин, не хотелось бы этого делать. Чую, он посильнее меня будет. Но выбора особого нет. Так что вперёд Матвей и с песней.

— Надо потушить пожар, пока он не охватил всю библиотеку, — протараторил дракон, сверкая глазами.

— Хорошая идея. Но сперва надо завалить моего братца. Отвлеки его, — бросил я гному.

Тот недружелюбно посмотрел на меня, а затем кивнул и начал преображаться. Его лицо стало вытягиваться и обрастать чешуёй. Гномьи зубы с тихим шорохом превращались в звериные, а глаза стали зелено-жёлтыми, с щелевидными зрачками. И спустя всего пару секунду на ковре уже лежала человекоподобная рептилия с полуметровым хвостом.

Гном весьма вовремя принял своё второе обличие. Мой братец показался всего спустя миг после окончания трансформации. Он лихо запрыгнул на диван, уже успев принять вид ангела. И в его ставшей когтистой руке всё так же покоился кинжал. Но он не успел им воспользоваться. Дракон раздул щёки и прямо с пола выпустил струю обжигающего пламени. Она ударила в полукровку. И тот болезненно зарычал, а затем упал с дивана спиной вперёд. А я вскочил на ноги и прыгнул на родственника, аки тигр. И пока летел через диван успел обратиться ангелом. Так что на брата я приземлился уже в своём втором виде.

Ну, как приземлился на брата… грациозно упал в то место, где он был мгновение назад. Полукровка успел откатиться в сторону, оставляя после себя клочья горящей одежды. Пламя дракона подпалило его шмотки.

В следующий миг я оттолкнулся от пола и хотел вцепиться когтями в его ногу, но тот пнул меня ею же в лицо. Мой нос оказался более хрупким, чем его пятка. Поэтому я услышал неприятный хруст, ощутил взрыв боли в голове и почувствовал кровь на губах. Вот ведь мразь! А эта собака сутулая вскочила на ноги, направила на меня кинжал и ликующе прохрипела:

— Прощай, неудачник!

Но тут на него храбро прыгнул дракон. Он не смог сбить полукровку с ног, но обхватил его шею руками, повис на спине между крыльев и стал душить. Но тварь, в смысле мой брат, воткнул кинжал в его руку и приложил завопившего от боли дракона спиной о полки. С них полетели раскрывшиеся книги, словно напуганные птицы. Да ещё и удар был настолько страшным, что по стене поползла трещина. Конечно же, гном сразу же болезненно застонал, потерял сознание и сполз со спины полуангела.

Но я сумел воспользоваться тем, что полукровка был занят драконом. Сильно оттолкнулся ногами и точно пружина распрямился, придав себе ускорения ещё и крыльями. Я сшиб брата, выбив кинжал из его руки. И мы покатились по полу, рыча от ярости и орудуя когтями, точно два уличных кота, не поделивших дохлую крысу. Кровь летела во все стороны, обагряя весело пылающую библиотеку, а наши тела быстро покрывались глубокими ранами. Мои крылья превратились в лохмотья, разорванная щека повисла на честном слове. Но ярость и адреналин заглушали любую боль. Вот только мой брат был крупнее меня, сильнее и ловчее. В какой-то миг он сумел оседлать меня и прижать кончики когтей к моей шее. Я замер, не решаясь двинуться. Одно нажатие — и когти войдут в моё горло, как горячий нож в сливочное масло. Но брат медлил. Он оказался любителем пафосных речей. Так что и на сей раз не удержался. Сверкнул налитыми кровью глазами и прошипел:

— Твоё последнее слово.

— Пышкин! — удивлённо выдохнул я, выпучив зенки.

— Чего? — не понял полукровка и тотчас ему на спину обрушился комок пушистой ярости. Не пойми откуда появившийся кот стал умеючи драть полуорка, как самую любимую когтеточку. Тот непроизвольно изогнулся, запрокинув голову к потолку. И я получил свой шанс. Полоснул когтями по его горлу. На меня обрушился обжигающий поток крови, который попал на моё лицо. Но я не растерялся, достал всегда носимую с собой амброзию, выхлебал её одним глотком и вцепился зубами в рассечённое горло затихающего брата. Его глаза покидала жизнь, когти скребли ковёр, а я всасывал его кровь.

— Мерзкое зрелище, — прокомментировал кот, с отвращением глядя на меня.

— Сам такой, — огрызнулся я, отпустил тело брата и встал на ноги. По мне ручьями текла моя собственная кровь, но раны потихоньку затягивались. Всё тело чесалось, точно по нему носились огненные муравьи, а в желудке ворочалась колючая проволока. Но я отрешился от всех физических неудобств и, хромая, помчался за огнетушителем. Я ранее заметил его по пути в библиотеку. Он висел в коридоре возле кадки с декоративным деревцем.

Кот ломанулся за мной, задрав хвост к потолку, и протараторил на бегу:

— Ты куда?

— За огнетушителем, — выдохнул я и следом изумлённо добавил: — А ты откуда тут вообще появился?

— Долгая история, — проронил Пышкин и попытался изобразить улыбку.

— Ты мне непременно её расскажешь, как только мы потушим пожар, — твёрдо выдал я и примерил на себя роль пожарного. Схватил огнетушитель и вернулся в библиотеку. Так, очагов возгорания насчитывалось всего два: кресло и полки с книгами. Но от кресла загорелся ковёр, а от полок скоро заполыхает потолок. Одному мне не справиться.

Я тотчас заорал:

— Пышкин, растормоши гнома!

— Есть! — по-военному чётко ответил кот и стал лапой бить по носу дракона.

А я в это время изливал содержимое огнетушителя на кресло. И пламя, злобно шипя, постепенно ослабевало, но всё же отчаянно боролось за право жить. Благо, кот привёл в чувство гнома. И тот, кряхтя, сумел воздеть себя на задние конечности. Потом он быстро оценил ситуацию и куда-то умчался со всех ног. Парень отсутствовал секунд двадцать, а когда вернулся — в его руках уже был ещё один огнетушитель. На пару мы сумели локализовать пожар. Библиотека была спасена. Не вся правда.

Гном оглядел разгромленное собрание книг и простонал:

— Мне конец… мне конец… Папенька лишит меня наследства. И ему будет плевать, что здесь сражались два ангела. А кот-то откуда тут взялся?

Дракон уставился на Пышкина. А тот сидел на толстой заднице и умывал нахальную физиономию. Гном поглядел на него несколько секунд, а затем задумчиво нахмурил брови и метнулся к одной из уцелевших полок. Там он отыскал увесистую книгу в золочёном переплёте, лихорадочно пролистал её и остановился на какой-то странице. Его глаза принялись торопливо пробегать строчки. И когда он закончил читать, то с громким хлопком закрыл книгу и уверенно выдохнул, глядя на Пышкина: