Посмотри на меня. В плену у чудовища (СИ) - Райт Кира - Страница 15

Такому я его не учила, видимо, таки имелся прежний опыт. Поцелуй и чудовище казались мне не совместимыми понятиями.

Но когда я отстранилась, он сначала по инерции потянулся за мной и приподнялся, а потом разочарованно рыкнул и сжал меня в своих каменных объятиях, скорчив обиженную гримасу.

Это было так по-детски, что на мгновение в моей душе вновь появилась необъяснимая теплота к нему. Такая – едва ли не впервые.

– Я сама, ладно?

Успокаивающе провела руками по его плечам, укладывая на лежанку и осторожно садясь сверху на живот, в очередной раз отмечая про себя идеальные кубики – будто не по лесу бегает, а пропадает в тренажерном зале.

Мужчина смотрел на меня огромными глазами, в которых был какой-то едва ли не щенячий восторг. Возможно он этого и добивался, что я смирюсь рано или поздно и буду с ним сама?

Наклонившись, снова поцеловала его. Вместе с движением его языка в мой рот, он непроизвольно подался бедрами вперед, но я отстранилась, боясь, что не совладает с собой и не позволит мне взять инициативу в свои руки.

Целовала его лицо, шею, гладила руками сильное тело, куда только могла дотянуться.

Может я смогу научить его нежности, если не могу сопротивляться? За время, проведенное в плену, очевидно же стала относиться к нему иначе…

Когда я осторожно направляла его в себя, насаживаясь сверху, он, сдерживаясь, слишком сильно сжал руки на моих бедрах, но увидев капельки крови от когтей, замер, испуганно глядя на меня, и видимо ожидая, что остановлюсь.

Еще недавно я бы так и сделала. Но сейчас, видимо повредившись умом от всего, что произошло за последние несколько недель, получала какое-то извращенное удовольствие хоть от мнимой, но власти над своим страхом.

Я всё же завершила начатое, и почувствовав граничащую с безумием приятную наполненность внутри, погладила его руки, провела по ним до плеч, погладила и их, снова поцеловала. Если бы у него был хвост, зверь бы явно им вилял от счастья.

А еще в этот раз мне нравилось прикасаться к нему, такому сильному и огромному. Нравилось, как он смотрит на меня с восторгом. Нравилась извращенная мысль, что он вообще-то наверное не совсем человек, и мы наедине посреди безлюдного леса.

Он тоже начал прикасаться губами к моему лицу, плечам, груди, подражая моим движениям, и стоило ему дотронуться так и не заживших бесследно следов своих зубов у основания шеи, как я непроизвольно выгнулась от острой вспышки новой волны сильного возбуждения, а внизу живота расползлось совсем горячее тепло.

Зверь обхватил губами мой сосок, а я напряглась, боясь, что может случайно укусить. Но он только не спеша втянул его в рот и лизнул. Моя рука легла на его затылок, зарываясь в волосы и притягивая к себе ближе.

В эту ночь я кричала и стонала уже не от боли или страха, а мой монстр пожирал меня глазами и, казалось, старался не дышать, ловя каждый мой звук или движение, чтобы не помешать тому, что происходило, но жарко отзывался на все, что я делала.

Конечно, в конце он не выдержал и, перекатившись так, чтоб я оказалась снизу, сделал несколько глубоких завершающих движений, выплеснувших вместе с его семенем и невероятное тепло, заполняющее изнутри. От чего по всему моему телу прокатилась волна спазмов удовольствия.

Я извивалась под ним, цеплялась за его спину, расцарапав ее как и он меня раньше, кусала его плечи от избытка ощущений, прижималась, а он словно окаменел, неотрывно глядя как затухают во мне отголоски пережитого с ним впервые наслаждения, будто боясь упустить мельчайшее изменение эмоций на моем лице.

Засыпала я распластанная на его груди и обвитая сильными руками.

В этот раз он именно обнимал меня, а не просто держал или невесомо гладил по голове. Наверное я все еще где-то в глубине души боялась и даже ненавидела его. Но в тот момент мне было хорошо.

К тому же, обошлись даже без ритуальных зализываний моих ран, которых, в общем-то, в этот раз и не было, так – пара царапин.

Отключаясь, старалась выкинуть из головы непрошеные мысли о том, что поступила неправильно. Если мой разум ещё пытался сопротивляться, то тело, впервые за всю мою жизнь (вот уж не думала, что оргазм настигнет меня в землянке посреди леса), получив столько приятных ощущений, теперь точно было не против.

Глава 21

С тех пор, по ночам он старался сдерживать себя, и всегда начинал с поцелуев по всему телу. Горячие губы едва ли не ожоги оставляли на моей бледной коже, и этот контраст будоражил до глубины души.

Я словно лёд плавилась в его огненных объятиях, обвивая тонкими руками его мощную шею, водя белоснежным пальчиком по смуглым плечам.

И огромный зверь откликался на любую ласку, на каждое прикосновение, превращаясь из некогда жуткого хмурого чудовища в нежного урчащего кота, аккуратно сжимающего мою по сравнению с ним довольно хрупкую фигурку.

Несколько попыток остановить физическую близость (которые я предпринимала уже скорее по привычке и исходя из соображений адекватности) так же провалились с треском – он игнорировал мои просьбы.

А потому я сдавалась, позволяя ему делать, что хочет, и получая удовольствие (стоит отметить, что получалось всегда на максимум) от пробирающих до внутренностей контрастов. Или брала инициативу в свои руки – он ни разу меня не остановил.

Напротив, часто утыкался в меня носом и вопросительно смотрел в глаза, одновременно целуя (повторял то, что я делала раньше с ним), словно предлагая мне самой сделать первый шаг.

С той ночи насилия больше не было. Как минимум, потому что я заставила себя не отказывать и не отталкивать, если ему это нужно. Да и в такие моменты как никогда чувствовала себя не пленницей монстра, а желанной женщиной, в которой тонут, которую хотят до безумия, сверкающего в замутненных страстью глазах.

Зачастую после близости, если не засыпала сразу, я ложилась рядом так, чтобы видеть его лицо. Водила пальчиком по бровям, скулам, подбородку. Зверь практически не дышал в такие моменты, позволяя мне что угодно.

Старалась рассмотреть в нём хоть что-то человеческое, и видела – восторг в глазах. Вполне себе человеческий восторг на красивом человеческом лице. Вот только внутри, это я отмечала с замиранием, он оставался зверем – руководствуясь по большей части инстинктами, эмоциями, а никак не здравым смыслом.

Даже как-то не по себе было осознавать, что и к этому я привыкла. Приняла его без оговорок и надежд на то, что однажды станет всё иначе. Поцелуем этого принца не расколдовать – так шутила мысленно иногда после особенно жарких ночей.

Молчание с ним не тяготило, хотя и раньше я не была несносной болтушкой. Но он всегда слушал меня – хотя и не всегда при этом слышал. Пусть. Но я не ощущала отчуждения или холодности. Получала отклик на уровне инстинктов – чувствовала его, угадывала настроение.

Наши нездоровые отношения крепли с каждым днем.

Это было странно и необъяснимо. Словно в постели мы были созданы друг для друга. А в обычной жизни становились сообщающимися сосудами – от его эмоций зависели мои, и наоборот.

Я больше не боялась ни капли во время секса – а он так ловко научился проявлять нежность, что отказывать ему, точнее пытаться отказать, было всё сложнее. И вроде понимала, что мое физическое влечение – это не совсем правильно, но если разум ещё пытался сопротивляться, то тело сдавалось после первых же ласк.

Мы подолгу смотрели друг другу в глаза, естественно, молча. И в такие моменты я как никогда начинала чувствовать разницу в своем отношении к нему в первые дни и сейчас. Представить, что нужно бояться его или испытывать ужас при его появлении было сложнее и сложнее – всё чаще я улыбалась, если он подкрадывался незаметно.

Да и что говорить, мне льстила его такая немного сумасшедшая привязанность ко мне. Будто являешься для кого-то смыслом жизни, будто близость с тобой – это самая дорогая награда.