Мак (ЛП) - Памфилофф Мими Джин - Страница 14

Да, во время нашего сеанса с Маком я видела цвета, проступающие на стене, как на картинах Уорхола, но это был результат перегрузки моей нервной системы. Не видя смысла в споре с больным человеком, я просто кивнула. Вскоре она ушла, обещая вернуться, чтобы проверить мое самочувствие. Миа сказала, что я не должна бояться ее мужа, даже если этот здоровяк будет слоняться у моего дома.

Конечно же. Я ведь не должна испытывать тревогу по отношению к человеку, который всего лишь угрожал меня убить, да еще и говорил, что уже делал это несколько раз раньше, потому что считал меня реинкарнацией Оллы. К тому же он верил в то, что они с Маком были братьями не только в этом мире, но и три тысячи лет назад, в древней Греции.

«Окей».

Я глубоко вдохнула.

Пока одна часть моего мозга верила в то, что Кинг и Миа заслуживают быть запертыми в психушке, потому что они оба были сумасшедшими: он — с желанием меня убить, а она, ну… с желанием приготовить суп — другая часть подкидывала темные и мрачные мысли в мою пульсирующую от боли голову.

В итоге я понимала, что вещам, которые со мной происходили, не найти рационального объяснения. Например, мои сны. Кинг был похож на того мужчину, от которого я убегала в этих снах. Вернее, он не был на него похож. Это и был он.

«Но как это возможно, черт возьми?!»

Лежа в кровати и уставившись в потолок, я не могла перестать думать об этом.

Часы на тумбочке показывали час ночи, и, несмотря на то, что у меня не было под рукой машины, мне просто необходимо было увидеть Мака.

Я встала с кровати и, подойдя к шкафу, вытащила из него длинный темный свитер и черные джинсы. Если у моего дома и правда дежурил тот злобный мужик, единственным шансом улизнуть было проскользнуть через заднюю дверь. Я просто надеялась, что никто не следит за той частью дома, потому что они уверены — в таком состоянии я не стану предпринимать попыток куда-нибудь уйти.

Чувствуя себя подобно собаке в раскачивающейся лодке, я побрела в ванную, кое-как вставила контактные линзы, затем схватила свой кошелек и направилась к раздвижным стеклянным дверям. Пока я спускалась по деревянной лестнице к пляжу, мое дрожащее тело бросало в пот.

«Просто дыши, дыши. Все будет хорошо!»

Чтобы вызвать такси, мне придется пройти около полумили, а эта ночь выдалась особенно темной и холодной, не говоря уже о ледяном дожде, капли которого были похожи скорее на иглы. Вытащив телефон из кармана куртки, я вызвала такси:

— К парковке у парка Карпинтериа, пожалуйста.

Женщина на том конце провода наверняка решила, что это шутка, потому что парк вечером закрывается. Она еще раз переспросила про время и место.

— Да, я знаю, что сейчас двадцать минут второго. Что я могу сказать? Свидание прошло просто ужасно.

Диспетчер сразу же сменила тон на сочувствующий. Мне было стыдно, что я вру и взываю к ее чувству женской солидарности, но отчаянные времена требовали отчаянных мер.

В ожидании такси я начала жалеть, что мой эмоциональный тумблер включился. Я чувствовала страх, замешательство и сотни других вещей, которые вводили меня в ступор. Как люди могут так жить?

Такси подъехало спустя минут пять, а еще через семь я была на пороге Центра. Зайдя внутрь, мне захотелось рухнуть на колени. Если бы не нужно было скрывать свое состояние от ночных охранников, я бы, наверное, доползла до Мака на карачках. Весь запас моей энергии как будто растворялся по мере того, как я достигала цели.

Нагородив кучу нелепых отмазок ночному охраннику о том, как я волнуюсь за одну пациентку, я постаралась пройти остаток коридора с поднятой головой, но, как только мужчина скрылся из виду, мои силы покинули меня, утонув, как камень в воде. Добравшись до палаты Мака, я почувствовала, что только здесь могу сейчас найти убежище. В той палате хранились ответы, в которых я нуждалась. В той палате был Мак, и все дороги вели меня к нему.

Я толкнула дверь, и меня бросило в холодный пот. Палата оказалась пуста.

«Он пропал. Его здесь нет. Вот блядь!»

Потерянная, я все же рухнула на колени, потому что мне было больнее, чем это можно было выразить словами.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

«Должно быть, они нашли его. Забрали».

В моей голове как будто прозвучал щелчок, и моя взаимосвязь со здравомыслием и миром, который я знала до сих пор, стала исчезать.

— Я убью их! — почти что прорычала я. — Они будут наблюдать за тем, как я вырезаю их проклятые сердца!

«Господи!» — осеклась я.

Никогда раньше я не испытывала таких эмоций. Ярость, ненависть. Внутри меня расцвело осознание того, что я в силах убить любого, кто встанет на моем пути.

Поднявшись на ноги, я сжала кулаки. Все мое тело вновь наполнилось силой и необузданной волей. Волей к тому, чтобы все преодолеть и, если понадобится, крушить все, что встанет на моем пути. И на этот раз меня никто не остановит. Никто, даже гребаный Кинг. Конечно, это было нерационально, но казалось мне более разумным, чем мир, который теперь я видела перед своими глазами.

Зайдя в свой кабинет, я забрала сумочку и ключи от машины, которые пришлось оставить здесь в понедельник, когда мне стало плохо. Я хотела поехать домой. Припарковавшись за несколько кварталов от дома, я бы прокралась к себе и, взяв вещи, отправилась бы искать Мака. Я бы обязательно его нашла. Не знаю как, но я знала, что смогу найти его. Как будто я была магнитом, а он металлом, который неизбежно притянется. Все происходило именно так, как говорила Миа. За исключением моего желания навредить Маку. Потому что мне хотелось обратного. Я хотела его защитить.

На выходе я прошла мимо пульта охраны и сказала им, что наш неизвестный, по-видимому, решил, что он здоров, и, поскольку я считаю, что он ничем себе не навредит, можно спокойно удалить его карточку из базы данных. Мне не хотелось, чтобы Мака искал еще кто-то, кроме меня.

Спустя минут пять я уже выезжала с парковки и размышляла на тему того, где буду его искать. Остановившись на красный свет светофора, я вдруг услышала знакомый глубокий голос с заднего сиденья моей машины:

— Направляйся на восток. Я знаю место, куда мы можем поехать.

— Черт! — заорала я, подскочив на месте, и обернулась. — Мак? Ты что здесь делаешь? Как ты вообще сюда попал?

Я прижала руку к груди. Мое сердце билось, как заведенное.

Он сидел на заднем сиденье, вытянув, насколько возможно, ноги и положив левую руку за голову. Мак был одет в кожаную куртку, и, хоть не могла точно определить ее стиль, потому что в машине было темно, я точно знала, что выглядел он чертовски сексуально.

— Ты оставила ключи от своего кабинета у меня в палате, а пульт от машины я нашел уже на твоем столе.

Меня осенило, что заданный мной вопрос был вполне себе обыденным, по сравнению с остальными просто чудовищными вопросами, ожидающими своей очереди.

— Мак, что происходит? — зарычала я.

— Ты сейчас говоришь о моем брате?

— Да, как ты догадался?

— Он очень талантлив в поиске вещей, поэтому это был всего лишь вопрос времени.

«И что же дальше?»

— А ты не подумал, что меня нужно предупредить? Мак, он заявился ко мне домой! Он собирался меня убить, бредя о том, что я попытаюсь убить тебя!

В ожидании ответа я минуты две смотрела на огромную тень на заднем сиденье, но он молчал.

— Ну? — нарушила я тишину.

— С ним должна была быть Миа, и я уверен, что она заставила моего брата вести себя более-менее прилично. Зеленый. Поворачивай на восток.

— Нихрена я никуда не сверну, пока ты мне не расскажешь, почему эти придурки ворвались в мой дом и наговорили мне такие вещи.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

«А еще она приготовила мне супчик».

— Как ты и сказала, они придурки. И ищут меня, потому что я у них кое-что забрал.

Мне стало интересно.

— И что же ты забрал?

— Чашу жизни инков. Я обменял ее на информацию о том, как тебя найти.

Окей. Такого ответа я не ожидала.

— Теперь мы можем ехать?

— Да, но мы возвращаемся в Центр.