Попаданка для дракона (СИ) - Верховцева Полина - Страница 16

Мы поднялись на крыльцо одного из серых домов:

— С тех пор, как хворь обрушилась на нашу страну, гости в Коморе — большая редкость, так что здесь никого кроме тебя не будет. Выбирай любую комнату.

— Самую лучшую, — тут же произнесла я.

— Смотрю, ты не промах, — старуха одобрительно кивнула, сняла с крючка ключи с деревянной биркой в виде цифры восемь и протянула их мне, — иди наверх. Первая дверь направо. Я скоро приду.

Марена ушла, оставив меня одну в незнакомом доме. Пользуясь одиночеством, я заглянула в общую гостиную, столовую, на кухню. Очаг давно погас, на полках уныло лежала кухонная утварь, покрытая слоем пыли, и не осталось даже следов от прежних запахов готовящейся пищи.

Закончив с осмотром первого этажа, я поднялась на второй. Здесь ничего примечательного не оказалось — маленький прямоугольный коридор, в который выходило пять одинаковых белых дверей. Все они были заперты. Я отправилась дальше, на третий этаж. Здесь уже было всего три двери, на одной из них красовалась нужная мне цифра восемь.

— Обалдеть.

Передо мной открылась просторная комната с мягкой мебелью, обитой атласом, камином, обложенным белым кирпичом, и окнами, выходящими не на центральную улицу, а на кромку леса, виднеющегося над крепостной стеной. Сразу представилось, как сижу в дождь на широком подоконнике, читаю книгу, а в перерывах задумчиво смотрю вдаль.

Пройдя дальше, я обнаружила вторую комнату — спальню, с мягким пушистым ковром и огромной кроватью, под тяжелым бархатным балдахином. Я такие только в кино видела. Провела рукой по золоченой драпировке, потом по шелковому покрывалу и на какой-то миг почувствовала себя золушкой, попавшей в сказочный дворец.

Но все это меркло, перед тем восторгом, который меня захлестнул, когда я обнаружила купальню. Это не какой-то мрачный закуток, с деревянной кадкой посередине и такими щелями в окнах, что холод беспрепятственного гулял по полу — здесь было светло и уютно. Пол и стены выложены бежевой плитной, на столике рядом с большой ванной ряды цветных баночек и бутылочек, а на этажерке возле лавки для переодевания — стопки белых мягких полотенец.

— Мария! — раздался оклик из большой комнаты, — ты где?

— Здесь, — я поспешила навстречу Марене.

Она запыхалась от подъема по лестнице, и теперь стояла, обмахивая ладонью побагровевшее лицо.

— Ну и забралась ты, девочка. Я уже не в том возрасте, чтобы скакать по лестницам.

— Простите…

— Не извиняйся, — она беспечно отмахнулась, — старая Марена просто любит поворчать. Я тебе вещи принесла. Надеюсь, глазомер еще в порядке, и я не прогадала с размером.

Она указала на мешок, стоящий у стенки.

— Я не стала подбирать тебе бальные платья и туфельки. Все равно завтра вы уедете, а в дороге от всех этих бантиков и финтифлюшек толку не будет. Поэтому принесла белье, сорочку, платье на сегодня, легкие сандалии и походный костюм. Была у нас одна любительница охоты. Вот от нее это и осталось. И костюм, и сапожки, и плащ. До столицы доедешь, а там уж тебя обеспечат всем, чем надо.

— Спасибо, — я с сомнение покрутила в руках сапоги. Практически новые, высокие, почти до колена, из мягкой коричневой кожи, на шнуровке. В таких будет удобно в долгих переходах, в лесу, на природе. Однозначно лучше, чем туфельки.

— Обед принесут через полчаса. Раньше подавали внизу, а теперь приходится из общей кухни носить. Сама понимаешь, ситуация сейчас такая, что не до изысков.

Какие изыски? Я уже три дня питаюсь подножным кормом, вяленым мясом и дождевой водой! Для меня кусок свежего хлеба — уже деликатес.

— Отдыхай, — старуха направилась к выходу, но пройдя несколько шагов остановилась, хлопнула себя по лбу, — забыла совсем. Ты же потрёпанная, как перезрелая груша. Места живого, наверное, нет.

Она порылась в глубоком кармане и достала розовую баночку.

— Вот. Помогает небольшие ссадины и порезы заживить. Две ложки бросишь в горячую воду. А вот этим, — достала еще одну баночку, от которой даже сквозь прикрытую крыжку шел резких запах трав, — смажешь после мытья те места, где особенно сильно болит. С утра будешь как новенькая. Поняла?

— Да, — сказала я, покорно забирая баночки, — еще раз спасибо. А как мне найти…

— Не переживай, он знает, где ты остановилась — сам найдет, как освободиться.

Я не стала задавать лишних вопросов. Еще раз поблагодарила, закрыла за ней дверь и пошла в купальню.

Пока я общалась с Мареной, воды набралось почти до самых краев. Памятуя о совете старухи, я добавила в воду снадобье из розовой банки — в помещении тут же запахло горными цветами и морским бризом.

Старое платье свое отслужило. Я без сожаления разрезала шнуровку на груди — она все равно спуталась так, что не разберешь, стащила через голову жалкие лохмотья и бросила их в корзину. Туда же отправились нижние юбки, больше похожие на рваные портянки, и грубое белье.

Аккуратно, чтобы не поскользнуться, я забралась в ванну, немного постояла, дожидаясь, когда кожа привыкнет к горячему и медленно опустилась, по самые уши утонув в благоухающей пене.

Все царапины, ссадины и порезы, которые я получила во время своих скитаний по этому миру, тут же начало печь. Старуха сказала, что отвар помогает заживить раны, и я ей верила, поэтому терпела, лишь изредка морщась и шипя.

Вскоре боль начала затихать. Мелкие порезы успокоились, затянулись белой пленочкой, а большие все еще саднили и пульсировали, но это не мешало мне прикрыть глаза и получать удовольствие от процесса.

Купель меня не отпускала. Я провела в ней не меньше часа, то и дело подогревая воду. Двадцать раз намылилась, оттирая кожу до такого состояния, что она начала скрипеть. Разобрала волосы, едва справившись с жутким вороньим гнездом, в которое они превратились, а уж зубная щетка на костяной основе с чудесным мятным порошком привели меня просто в дичайший восторг.

Я была чистая, распаренная, розовая как младенец и совершенно недопустимым образом счастливая, невзирая на все трудности, что свалились на мою голову. Ночные происшествие казалось уже чем-то далеким и призрачным. На вешалке меня ждала чистая одежда, а в комнате обед и широкая кровать. С подушкой! И одеялом! Поесть, выспаться, предстать наконец перед Рэем в нормальном виде. Не как оборванка, выскочившая из леса, а как нормальная ухоженная девушка!

Эта мысль заставила засмеяться. Сначала тихо, немного смущенно, а потом во весь голос. Я в другом мире, вокруг творится не пойми что, а меня волнует только то, какими глазами на меня посмотрит солдат.

Вылезать из воды не хотелось, но впереди меня ждал обед, а потом сон, а потом встреча с Рэем, поэтому я еще раз окатилась прохладной водицей и выбралась из ванны.

Легкие ссадины действительно стали менее заметными, но покрутившись перед зеркалом я нашла несколько более серьезных «поломок» — синяк на ребрах; тонкая, но глубокая царапина у локтя; разбитая коленка; некрасивый порез на голени; еще один синяк на мягком месте.

Всю свою сознательную жизнь я скептически относилась ко всяким примочкам, но тут делать было нечего. Другой мир — другие методы лечения. Поэтому взяла вторую баночку, открутила крышку и отшатнулась от резкого запаха.

Мазь пахла горькой травой, полынью и смородиновым листом, а на вид походила на шоколадную пасту.

Указательным пальцем немного зачерпнула, еще раз принюхалась и аккуратно намазала синяк на ребрах. Мазь приятно холодила и покалывала кожу, на глазах впитывалась, становясь бесцветной. Болеть действительно сразу стало меньше. Воодушевленная результатами, я щедро мазнула разбитую коленку:

— Да, ё….

Я думала, у меня глаза от боли выпадут. Такое чувство будто кислотой плеснула на рану.

— Ой-ой-ой, — со слезами на глазах дула и махала на свою бедную ножку, — да что б тебя!

Желание заниматься самолечением мигом пропало, и я уже совсем было вознамерилась отправить банку в мусорное ведро, но тут заметила, что припухшие распаренные края раны начали успокаиваться и бледнеть, а когда боль и жжение окончательно прошли, коленка выглядела значительно лучше.