Цена доверия. Кн.2. Протянутая ладонь (СИ) - Чеп Инна - Страница 51

Сначала Бажена растерялась, не в силах определить суть упрека, потом наугад спросила:

— Вы сердитесь, что я не представилась?

Видимо, ее слишком прямой вопрос немного удивил Драгомира.

— Хм… Скорее мне не нравится мысль, что вы сделали это намеренно, — честно ответил он, с любопытством следя за ее лицом. Же́на от этого пристального внимания покраснела. Что ее разозлило, а значит, позволило вести себя более раскованно.

— Но вы тоже не сказали мне своего имени, — заметила она, наставив на мужчину букет. — Да и что в этом плохого? Разве в человеке главное — имя? Вы знаете легенду об Иояэ? Имеют значение не род, и даже не сущность — магическая или немагическая, небесная или земная. Только суть. То, что внутри человека — в голове и в сердце. Иояэ отрезали крылья — но оказалось, что летать можно и без них. Она — смогла, потому что…

— Потому что это сказка, — вставил тут же Драгомир. — Просто старая легенда, полная метафор и аллегорий. И только. Сомневаюсь, что вы полетите, если спрыгнете с какой-нибудь скалы, не смотря на вашу весьма одухотворенную речь.

Бажена против воли посмотрела в сторону старой часовой башни.

— Отец жизни! — удивленно то ли воскликнул, то ли выругался мужчина. — Я надеюсь, вы не собираетесь прыгать с Медных Часов, чтобы доказать мне истинность ваших слов?

Бажена сконфуженно пояснила:

— С чего бы? Я просто подумала о времени.

— Время обеда, — вздохнул ее собеседник и неожиданно подал ей руку. — К тому же вы дрожите от холода. Совокупность этих факторов дает мне право спросить вас: не желаете ли посетить ближайшую чайную? Вы сможете доказать мне все на словах, не прибегая к опасным экспериментам.

Же́на руку приняла, но все-таки спросила:

— А вам что? Делать нечего? И потом, разве это прилично, если два малознакомых человека посетят вместе чайную?

Драгомир улыбнулся, заметив на ее щеках румянец.

— Мы не пойдем туда, где изволят кушать чересчур приличные люди. Не бойтесь, неприличных там тоже нет. Просто торговцы средней руки. В основном доны. Надеюсь, эта компания вас не оскорбит, раз уж вы так ратуете за суть, а не за фамилию.

— Ничуть. Я…

Бажена осеклась. Она всегда считала сестер Тих подругами, но… У них не хватило смелости сказать все ей в лицо, у нее не хватило сил отстаивать право посещать их дом в споре с матерью… Какая-то слабая, ненастоящая вышла дружба. Рассыпалась от неосторожного толчка извне.

Бажена сглотнула вставший в горле ком. "Я дружу с донами," — осталось несказанным. Как и: "А с кем вы ссорились в переулке?"

Вена Хлад задумчиво взглянула на мужчину, который смотрел на нее, а не мимо. Протягивал ей руку по собственной воле, а не по настоянию матушки. И даже и не думал смеяться над ее внешним видом ни в глаза, ни… ни за спиной, по крайней мере ей хотелось так верить. Она так чувствовала. Она…

Полагала, что он все-таки больше походит на благородного спасителя, чем на злодея. И ничего не могла с собой поделать.

Ведь он смотрел на нее, слушал ее, говорил — с ней. Он, наверно, мог бы разбить тот прозрачный кокон…

А с сестрами Тих она потом поговорит. Когда ей станет лучше. И с мамой тоже. Возможно, если в нее кто-то поверит, она тоже сможет поверить в себя? И все изменить. Как во сне. Взлететь без крыльев. Как Иояэ.

Пока Бажена опять уплыла в мир грез и рассуждений, ее собеседник продолжал разговор.

— Относительно дел — вы угадали. Вынужден ждать в городе до вечера — у меня билет на последний дилижанс до Торфграда. Кстати, насчет имени — формально мы до сих пор не знакомы. Позвольте представиться — Драгомир н…

Взвизгнула женщина, заржали лошади, зазвенели Медные часы, отмеряя время. Мужчина замолк, с досадой посмотрев в сторону часовой башни. Бажена неожиданно для самой себя рассмеялась.

— Как думаете: это злой рок или спасительное провидение? — подыграл ей Драгомир.

— Давайте считать провидением, — улыбнулась Же́на. — Видите, все против того, чтобы мы назвались друг другу. Пусть останутся только имена. Драгомир и Бажена.

Это было бы совершенно по-сказочному: одни имена, обрастающие впоследствии звучными прозвищами (в зависимости от совершенных подвигов: Быстрый, Сильный, Демоноборец и т. д.). Подвигов, конечно, не предвиделось, но Же́не сейчас очень не хватало чуда.

Правда, еще она боялась, что, услышав ее фамилию, Драгомир навсегда изменит к ней отношение. Она, может, впервые встретила человека, проявившего к ней интерес. И ей очень не хотелось его терять. Ну, то есть, лишаться навсегда его общества. Слишком новые, неожиданно теплые ощущения дарила его улыбка. И Же́на, привлеченная этим теплом, к собственному удивлению, стала более разговорчивой и совсем не захотела вспоминать, что идти под руку с малознакомым мужчиной — не совсем прилично. Но… Ей вдруг показалось, что сейчас, рядом с ним, она может дышать полной грудью. И еще он с таким живым интересом слушал ее рассуждения о "Небесных легендах Трилора", в том числе об Иояэ, так искренне задавал вопросы и спорил (с неизменно покровительственной, но доброй улыбкой), что по дороге к чайной она почувствовала себя по-настоящему живой. Наверно, впервые за последние два года. С тех пор, как родители уволили ее верную гувернантку.

— …Да, первоначальное впечатление создается, что герой прав, но поймите, сказки и легенды бывают порой слишком однобокими. К тому же стоит учитывать время и нравы, при которых было создано или записано произведение. И ваш Демоноборец — характерный герой своего времени. Вспомните хотя бы с какой легкостью он покинул Альвеллу, бросив крестьян на произвол судьбы.

— Он спешил спасти весь мир, а не только одну деревню.

— Это сейчас мы объясняем его поведение подобным образом. Но если посмотреть в историческом контексте, получится, что на самом деле он бросил их, потому что благородной крови до крестьян не было никакого дела, спасать подобных "низких" людей — ниже достоинства Демоноборца. Вы читали "Небесные и земные мифы в разрезе" Элдара Корли? Книга вышла всего пару лет назад, но нешуточные споры вокруг нее ведутся до сих пор.

— Должна признаться к своему стыду, слышу это имя первый раз.

— Ознакомьтесь. У северного исследователя, несмотря на его антимагический настрой (вы же знаете, что на северо-западе, в Илендии и Верции, например, до сих пор не любят ведьм и "всякие магические штуки"?), так вот у Корли очень хорошо передана именно связь между временем и мифом. Можно сказать, он препарировал тексты легенд в исторической атмосфере. В "Мифах в разрезе" много действительно достойных мыслей. Если, конечно, отсечь все, что вытекает исключительно из его фобии магии.

Они стояли рядом с чайной, но все никак не могли найти времени пресечь разговор и зайти внутрь. Бажене казалось, что Драгомир разговаривает с ней не столько, как с равной, сколько как с милой, усердной, но все-таки ученицей, и хотя это ее немного уязвляло, его интерес к ее словам все искупал.

— А вы? Как относитесь к магии?

Бажена спросила это, заметив, что иногда, говоря о всяких чудесах, собеседник морщится. На мгновение ей показалось, что разгадка проста, учитывая цвет его глаз, (ах, как бы это было по-сказочному: тайный друг-чародей!), но мужчина в ответ нахмурился.

— Магия — это острое лезвие. Им можно ранить, а можно вырезать вгрызшегося в тело климеста. Можно ампутировать конечность, отсекая загноение, а можно убить здорового человека. Все зависит от формы и остроты лезвия — и еще от того, кто держит его в руках. Но если перестать заунывно философствовать: я не люблю магию. Она, бесспорно, двигает науку значительно вперед и дает человечеству новые возможности и направления развития, но… — Драгомир вдруг замолчал и посмотрел на свои руки, затянутые в черные перчатки. Видимо, перенял моду у друга. — Но так получилось, что я не люблю магию.

Сожаление, коснувшееся Бажениного сердца, было мимолетным. Если она любит сказки и легенды, это не обязывает окружающих любить подобное. Но все же жалко, что Драгомир так категоричен. Ведь магия, способность влиять на мир — это чудесно. Вот если бы у Бажены была хоть капля магии в крови… Но доктор Инт никогда не говорил, что кровь младшей вены Хлад чем-то отличается от остальных. А жаль.