Играем в ГП (СИ) - Дронт Николай - Страница 21

Шок – это по-нашему. На стене появилась классическая подпись любого туриста «Здесь был Гарри», а охреневшие зрители смотрят на меня круглыми глазами. Амбридж попросила мою палочку, взмахнула ей, произнеся Приори Инкантатем.

– Это не Дефодио, – удивлённо сообщила она. – Это вообще ни на что не похоже. Детский выброс. Единственное запомненное заклинание.

– Э… А когда надпись уберётся? – поинтересовался полноватый волшебник, представленный мне, как управляющий отделом Магического хозяйства.

– Простите… – затеряно бормочу, – не знаю… Я же первый раз такое… Извините… Не подумал…

Фотографы нащёлкали несколько кадров, а главный из корреспондентов что-то строчил на листе приговаривая:

– Какой типаж! Как повернулась тема!

– Какая сила! Какой талант к трансфигурации! Молодой человек, вам надо серьёзно заняться именно этой областью. Попросите дополнительных уроков у профессора Макгоналл. Впрочем, я сам ей напишу. Постоянная трансфигурация в таком возрасте, у необученного ребёнка… Ему требуется особое внимание…

Такую фразу произнёс непредставленный старичок весьма важного вида, причём Министр ему даже ничего не возразил. Старичок одним движением палочки вернул стене исходный вид, а Фадж разразился тирадой о помощи юным талантам, связав её с политикой Министерства и лично его управлением.

Дальнейшая экскурсия по этажам прошла менее феерично. На втором уровне, в Отделе магического правопорядка меня завели в Сектор борьбы с неправомерным использованием магии. Там меня встретила невысокая, доброжелательная волшебница, Муфалда Хмелкирк. Она же просветила, что Долорес Амбридж начинала свою карьеру именно с этого сектора.

Затем мне показали Штаб-квартиру мракоборцев. Там меня приняли очень хорошо. После окончания Хогвартса, звали к себе, на трёхлетние курсы. Даже подарили учебник для курсантов первого года.

В Административную службу Визенгамота и Сектор борьбы с незаконным использованием изобретений маглов не отвели, просто сказали, что есть такие. Однако заведующий сектором Артур Уизли был встречен и долго тряс мою руку.

На третьем уровне расположился Отдел магических происшествий и катастроф. Там некий Арнольд Миргуд долго и внимательно смотрел на меня, затем объявил, что на моём разуме стоит магический барьер, видимо врождённый. Это и хорошо, и плохо. Хорошо – никто не прочитает моих мыслей, плохо – в магии разума я буду весьма посредственен, профессия обливиэйтера не для меня. Да не особо и хотелось!

Четвёртый уровень занял Отдел регулирования магических популяций и контроля над ними. Пятый – Отдел международного магического сотрудничества. Шестой – Отдел магического транспорта. Экскурсия по этим отделам ничем особым не запомнилась. На седьмом уровне, в Отделе магических игр и спорта меня задарили. Людовик Бэгмен пожаловал плакат команды Уимбурские Осы со своим автографом. Кевин Хопвуд вручил полный набор для игры в плюй-камни с книгой правил и разбором приёмов игры. Автограф, понятно, оставил на первой странице книги. А непредставившаяся волшебница в светло-голубой мантии с вышитой серебряной стрелой, подписала и отдала свой старый, заслуженный защитный шлем от формы женской команды «Серебряные Молнии». Ещё и поцеловала в макушку.

На восьмом уровне я уже был, собственно говоря, там и расположены камины, и оттуда мы отправились на экскурсию. Есть ещё девятый уровень, но туда меня не повели, там расположился жутко секретный Отдел Тайн.

– Ну что? – спросил сопровождающий, – теперь домой?

– А можно заглянуть в какую-нибудь лавку? Меня дядя попросил ему купить большую бутылку огневиски Блишена.

Крепыш пожал плечами, и мы перешли камином в «Дырявый Котёл», где кроме большой бутылки Блишена и огромной Огдена, мне продали для тёти пинту магического хереса, а для кузена полдюжины сливочного пива. Затем мы отправились домой. Тётушка предложила сопровождающим чая, но те предпочли вернуться в Министерство.

За обедом Петунья разрешила Дадли попробовать волшебное сливочное пиво, отведала и сама бутылочку, а после еды налила себе рюмочку хереса и с удовольствием продегустировала. Мне сливочное пиво совершенно не нравится, потому все оставшиеся бутылки отошли в пользу кузена.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Вечером, когда тётя включила свой сериал и увлеклась происходящим на экране действом, дядя затащил в мою комнату картонные коробки, до той поры лежавшие в багажнике. Там нашёлся и шоколад, и чай, и кофе. Печеньки, вафельные трубочки, мармеладные конфетки и прочий ассортимент торговых автоматов тоже присутствовал. Бутылок с алкоголем было аж восемь, все в картонных коробках, такие не стыдно подарить мужчине. Вычурные перьевые авторучки – шесть штук, из них три с золотым пером. Кожаных бюваров – четыре. Карандашей и синих шариковых ручек по нераспечатанной коробке. Всяких сувенирных блокнотиков, ручек и папок разных фирм, принесённых дядей с выставок – без счёта.

Выставленные мною ёмкости были приняты с умилением.

– Недооценивал я тебя мальчишка, сильно недооценивал. Ты парень ничего, толковый. Жаль только из этих… но чую, далеко пойдёшь. Если не свяжешься с всякими проходимцами.

Это мне начитывает Вернон, сидя на стуле со стаканом, в котором налито на два пальца огденского. Я стою и внимаю его словам. Он мне столько всего притащил, что не грех потешить его самолюбие.

– Ты там посмотри, разнюхай, что из вашего можно людям использовать. Может лекарство какое или там косметику. Научись их сам делать и будешь всю жизнь в шоколаде.

– Да, дядя. Я уже думал, что может быть стоит на врача выучиться.

– На врача? Тоже дело, но без нормального диплома тебе практиковать не разрешат. В эти ваши крибли-крабли-бумс приличные люди не верят, а шарлатанов и без тебя полно. Лучше организовать торговлю. Сюда – то чего нет у нас, туда – то чего нет у них, а сам сидишь на проценте и в ус не дуешь. Ты ещё мал, много чего не понимаешь, потому прежде чем что-то сделать, у меня совета спроси. Я подскажу, расскажу и направлю. Дядя плохого не посоветует, опять же лишний пенс в семье не помешает.

Артур Уизли

Мысленно Артур Уизли уже тысячу раз проклял себя за болтливость. Ну кто его дёргал за язык?! Кто заставлял рассказывать про встреченного в коридоре Гарри Поттера?! Теперь терпи выволочку от Молли за неверно проведённый разговор, за не приглашение в гости, за… много за что. Но вы сами посудите – как можно пригласить постороннего ребёнка в гости, если на тебя смотрят его сопровождающие? Как рассказать про свою дочку, когда госпожа помощница министра недовольно морщится?

С большим трудом удалось переключить внимание жены на хозяйственные заботы, но сразу сбежать в сарай не удалось. Рон остановил вопросом:

– Папа, скажи – какой из себя Поттер?

– Хм… Понимаешь… Обыкновенный мальчик. Кроме шрама на лбу, особых примет нет. Довольно худой. Прилично одетый. В очках.

– Я так и знал, что ничего такого в нём не будет.

– А что должно быть «такого»?

– Мама говорит, что он исключительный мальчик. И если я с ним сойдусь, то смогу и сам устроиться, и пристроить Джинни. Но не уверен, что буду рад видеть сестру замужем за Поттером.

– Понимаешь, мама желает вам только добра. Она хочет, чтобы Джинни была богатой и счастливой. И чтобы ты нашёл себе хорошее место в жизни.

– Ага! Хорошее! Как будто я не знаю, что чистокровные от нас шарахаются и называют «предателями крови»!

– Малыш, жизнь тяжела и несправедлива. К тому же, Гарри жил среди маглов и про дела магического мира не знает. Стать его другом – неплохая идея.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Да, ладно! Ему в Хогвартсе сразу расскажут всё о нашей семье.

– Значит, ты должен поговорить с ним первым. Тогда у него сложится о тебе собственное мнение.

Драко Малфой

– То есть ты хочешь сказать, что мальчик с фотографии и тот парень, который стоял рядом с тобой у мадам Малкин, один и тот же человек?

– Да, отец. Только у него была другая стрижка. Очки и одежду он тоже поменял. Но шрам точно такой же.