Запятнанный ангел - Филипс Джадсон Пентикост - Страница 29

Он остановился, достал из кармана платок и обтер пот со лба. Пока он говорил, его лицо стало пепельно-серым.

- Когда ей исполнилось четырнадцать, я расстался с ней, - проговорил он тихим, дрожащим голосом. - В некоторых людях есть червоточина, мистер Геррик, которая способна испортить все хорошее в их жизни. Я расстался с ней, потому что при виде этой четырнадцатилетней девочки у меня стали возникать мысли, которые не должны приходить в голову ни одному старому козлу. Это был один из немногих достойных поступков в моей жизни, но ей он принес боль. Она не понимала, а я не мог ей объяснить. Не знаю, поняла ли она сейчас. Но я люблю эту девочку, мистер Геррик, и отдам жизнь, чтобы уберечь ее от беды. - Он посмотрел на меня в упор своими старыми печальными глазами. - Я не часто говорю о себе серьезно, потому что люди настроены смеяться надо всем, что я скажу. Я бы не хотел, чтобы они смеялись над тем, как я отношусь к Пенни.

- Я не смеюсь, мистер О'Фаррелл.

- Я рискнул, мистер Геррик, потому что вы задали мне вопрос. "Зачем исполнять для меня музыку, мистер О'Фаррелл?" - спросили вы. Я не из тех, кто подвергает себя опасности. Моя собственная шкура - единственное, что меня вообще волнует, если не считать Пенни. Если я пошел на риск, то знайте - это ради нее.

- Вы считаете, она в опасности?

- А вы так не считаете? Вы привезли ее сюда сегодня вечером после ваших неприятностей. Она заново открыла старое дело, так? Она позвала сюда Брока, и весь сыр-бор из-за нее.

О'Фаррелл, в своей двусмысленной манере, разумеется, указывал на Фэннинга. Пол Фэннинг, думал я. Трудно представить себе Лору, превращающую Эда в беспомощный кусок мяса.

- Один вопрос, мистер О'Фаррелл, - сказал я. - Вы знаете, что заставило Тэда Фэннинга бросить Пенни?

На лице О'Фаррелла появилась гримаса отвращения.

- У мальчишки еще молоко на губах не обсохло. Его вряд ли можно считать ответственным за свои поступки.

- И никаких предположений?

- Я скажу вам кое-что, что вовсе не является предположением. Он просто дурак. Но какая шлея попала ему под хвост, я не знаю.

- И еще один вопрос, мистер О'Фаррелл. В ту ночь, когда убили Джона Уилларда, вы слышали о ком-то, кого называли Черным Монахом?

О'Фаррелл развернулся на своем табурете и посмотрел прямо на меня. Лукавое лицо снова оживилось. Его маленькое тельце согнулось, и внезапно он расхохотался, раскачиваясь взад и вперед, не в силах успокоиться.

- Это серьезный вопрос, - заметил я.

Он вытер глаза платком.

- Ох, слышал я о нем, - ответил он. - Это местная легенда.

- Он мог бы подтвердить алиби Лоры Фэннинг на ночь убийства. Это сузило бы круг подозреваемых.

О'Фаррелл покачал головой, пытаясь подобрать слова:

- Не то слово - мог бы, мистер Геррик. Если бы он сделал это. А я могу сказать вам, что он этого не сделает. Никогда. Не в этом мире!

- Но если Лора может назвать его имя...

- В этом-то вся и шутка, мистер Геррик. Она не может. Свои звездные минуты наша Лора изведала с человеком, которого она не знает, чьего лица без маски она так и не видела. До сих пор она расспрашивает о нем, втайне надеясь, что кто-нибудь проговорится. Но если кто-то и знает, он нем как могила! - О'Фаррелл закашлялся. - Нет, нет, мистер Геррик. Ваш Черный Монах никогда больше не появится. Можете быть уверены.

Я расплатился за выпивку и пожелал О'Фарреллу спокойной ночи. Он сунул бутылку "Джеймисона" под мышку, лихо отсалютовал мне и направился к боковому выходу. Маленький человечек дал мне немало пищи для размышлений. Я мог представить себе, как воодушевился Эд Брок, когда он услышал рассказ О'Фаррелла. Должно быть, он сразу бросился по следу и что-то нашел, но, вместо того чтобы сообщить то, что он узнал, Пенни и властям, он попытался подоить Фэннинга, и тот расправился с ним.

Да, теперь я знал, в каком направлении двигаться, но решил действовать осторожно. Фэннингу отныне известно, что откуда-то ниточка тянется к нему, и на этот раз он не попадется так легко. Он приготовится. Эд застал его врасплох. Со мной все будет по-другому.

Я во второй раз за вечер шел через вестибюль к лестнице, когда из кабинета появился Трэш.

- Оно того стоило? - спросил он.

- Несколько фактов, - ответил я.

Трэш закурил, одарив меня своей белозубой улыбкой.

- Большинство из нас давным-давно перестали искать факты, - сказал он. - Их не существует.

- Вы когда-нибудь подозревали, что О'Фаррелл знает об убийстве Уилларда больше того, что он рассказал полиции? - спросил я.

Трэш рассмеялся:

- Он всячески старался вас в этом убедить, да? Должно быть, вы ему хорошо наливали. Хочу вас предупредить, Геррик. Этого маленького ирландского придурка сжигает ненависть. Он ненавидит всех, потому что он неудачник и мошенник и еще кое-что, о чем неприлично говорить в обществе. Если вы заглотнули его наживку, значит, так вам и надо. Для него настоящий праздник - своими намеками убедить вас заподозрить кого-то. Знай он что-нибудь доподлинно, он растрепал бы об этом давным-давно, исключительно ради того, чтобы навредить кому-то. К счастью, он жалкий, мелкий трус, так что худшее, на что он способен, - это булавочные уколы.

- Вы сами отправили меня к нему, - возразил я.

- Потому что не сомневаюсь, что вы в состоянии отделить зерна от плевел, - сказал Трэш. - У О'Фаррелла есть излюбленный объект ненависти Фэннинги. Он направил вас на их след?

Я вздохнул:

- Так и есть.

- Это старая история, - пояснил Трэш, перестав улыбаться. - Когда Пенни была маленькой девочкой, она любила болтаться около дома О'Фаррелла. Он хорошо ладит с детьми: рассказывает им сказки и старинные ирландские легенды. Пенни по-детски им восхищалась. Но когда ей исполнилось четырнадцать, у О'Фаррелла возникли кое-какие другие идеи на ее счет. Она рано развилась физически. Он проявлял к ней нежность, когда она была ребенком и нуждалась в этом. Но внезапно он превратился в старого похотливого козла. Лора, при всех своих заскоках, старалась быть хорошей матерью для Пенни. Она предупредила О'Фаррелла, чтобы тот не распускал руки, и запретила Пенни ходить в его дом. Пенни, в сущности, ничего не поняла и обиделась на то, что ее разлучили со старым другом. Она пошла к нему опять, и О'Фаррелл вел себя грязно. Тогда Пол Фэннинг задал ему первоклассную трепку. О'Фаррелл попал в больницу, а поправившись, попритих. Пол убедил его, что не шутит. Но естественно, О'Фаррелл ненавидит Фэннингов и с радостью сделает все, лишь бы доставить им неприятности - например, навешает вам на уши лапши своими намеками и предположениями.