Тарантелла, или Танцы с пауками - Дубчак Анна Васильевна - Страница 4

– Откуси лимону, может, не такое довольное лицо будет…

– Андрюша, давай я тебе лучше чаю согрею… – Она встала, но поняла, что далеко не уйдет: у нее горели пятки, икры, бедра… Она никак не могла понять, что с ней происходит…

Поэтому, когда Андрей начал раздевать ее, она впервые за всю свою жизнь оттолкнула его от себя, как не отталкивала еще ни одного мужчину.

– Я не могу… У меня такое впечатление, словно я весь день только этим и занималась…

Он сжал кулаки: такой наглости от этой потаскухи, которая на этот вечер должна была принадлежать только ему, он не ожидал. Он кинулся на нее и начал срывать одежду. Но стоило ему содрать с нее сорочку и чулки, как он увидел на ее теле ссадины и царапины, синяки и непонятные розовые пятна… Грязно выругавшись и понимая, что его обошли, что кто-то успел побывать с этой женщиной раньше его, он выбежал из дома, одеваясь на ходу, и прямо с крыльца бросился лицом в холодный обжигающий снег.

ГЛАВА 3

ПУТЕШЕСТВИЕ В ВЯЗОВКУ

Наталия впорхнула в кабинет Логинова с улыбкой на губах. Она знала, что то известие, которое она ему принесла, огорчит его, но решение уже было принято, и Люся ждала ее в машине у ворот прокуратуры…

– У меня хорошие новости. – Она подошла к нему сзади и обняла за шею. – Бланш взяла Люсю в школу, а я нашла ей хорошую квартиру неподалеку от нас…

– Ты уверена, что из-за таких пустяков, как устройство твоих многочисленных подруг, меня можно отвлекать от дела? – У него было довольно благодушное настроение, но Наталия поняла скрытый намек. – Так что еще?

– Тебе понравилось, как мы отметили Новый год?

– Конечно…

– И маскарад, и фейерверк, и мое платье с блестками, и елка, и норвежский свитер с орнаментом из синих оленей? Скажи, понравилось?

– Понравилось, а в чем, собственно, дело?

– А в том, что пора тебе, Игорь, от меня отдохнуть. Я уезжаю. Вместе с Люсей.

– Куда? Ты что это придумала? – Логинов тотчас оторвался от своих бумаг, в которых вот уже несколько минут пытался уловить хоть какой-то смысл. Вот уж чего он не ожидал, так только этого. Не хватало еще, чтобы эта подружка Люся похитила у него Наталию.

– Я сейчас позвоню, и тебя не выпустят…

– Звони. Но я все равно уеду.

– Куда?

– В Вязовку.

– И что ты там будешь делать?

– Ничего. Там на месяц освободится большой деревенский дом какой-то польской учительницы Зоси, которая уезжает по делам в Москву… Кажется, ей причитается какое-то наследство. Вот я в нем и поживу.

– А как же я?

– А ты работай. Город без тебя просто утонет в крови. Не сердись, но я знала, что ты все равно не сможешь вырваться… Скажи, что не злишься на меня, тогда я поеду…

Он посмотрел в ее светлые глаза и в который уже раз понял, что эта женщина никогда не будет полностью его. Она, похоже, всегда будет принадлежать только себе. И с этим надо либо мириться, либо расставаться… Другого не дано. Но тут же, представив себе всю ту безысходность и тоску, которые охватят его сегодня же вечером, когда он вернется домой и обнаружит на кухне только Соню, он понял, что уже не может без Наталии. Но сказать ей об этом вслух вот так неожиданно здесь, в этом кабинете, в этих казенных стенах, пропитанных миазмами преступлений и лжи, было не в его духе. Он мог бы, положим, признаться ей в своей любви дома в минуту нежности, когда они оставались наедине и принадлежали только друг другу… Но почему он этого не сделал? Почему не сказал?

– Хорошо, я на тебя не злюсь… Но хотя бы скажи свой точный адрес, ведь в нашей области пять Вязовок…

– Я не знаю… Но как только доберусь, так обязательно позвоню… – Она склонилась над ним и, обняв, прижалась к нему тесно, словно для того, чтобы он запомнил и тепло ее тела, и мягкость, и аромат его. А потом поцеловала Логинова в губы и, помахав ему на пороге рукой, так же легко, как и впорхнула, выпорхнула из кабинета.

Они ехали четыре часа по заснеженной трассе. Люся, панически боявшаяся гололедицы, несколько раз спросила, есть ли на колесах машины шипы.

– Есть, не бойся. – Наталия уверенно вела свой красный «форд», развивая скорость и радуясь предстоящим переменам в своей жизни. На железнодорожном переезде ее должен был ждать Валентин. Но об этом не знала еще ни одна живая душа.

Они условились провести недельку в деревне, чтобы отдохнуть от городской суеты и шума, чтобы попить деревенского молока, поесть жирных и вредных для организма деревенских деликатесов вроде копченого сала и кислой капусты, вареников с творогом и толстых, сочащихся маслом, ноздрястых блинов… Наталия еще не знала, как воспримет ее любовника Люся, которая после двух недель, проведенных в обществе Логинова, просто боготворила его, и чувствовалось, что она чрезмерно его заидеализировала. Хотя после всего того, что Наталия сделала для нее, Люся должна бы воспринять Валентина как можно спокойнее хотя бы из благодарности к Наталии. Во-первых, она приодела ее, во-вторых, купила ей квартиру (хотя и сказала, что сняла), в-третьих, нашла ей работу теоретика в музыкальной школе на полторы ставки… Правда, надо отдать должное Люсе: она изо всех сил отказывалась принимать все это, поскольку была хорошо воспитана и не хотела чувствовать себя обязанной пусть даже и лучшей своей подруге. И вот тогда пришлось признаться в том, что деньги достались Наталии не от продажи ценных бумаг (иначе бы Люся ни за что не согласилась принять такие щедрые подарки), а от выгодной перепродажи картин Лотара. «Люсенька, это деньги, упавшие мне с неба… Раз деньги легко достались, значит, и расставаться с ними нужно легко…»

Черная «Волга», поджидавшая появления красного «форда» у самого шлагбаума, тронулась с места.

– Ты видела черную «Волгу», которая никак не может нас обогнать? – спросила Люся, когда они проехали уже приличное расстояние и внимательный человек уже давно бы заметил «хвост».

– Люся, этот человек едет за нами не случайно… Его зовут Валентин. Он будет жить со мной там, в том доме, о котором ты мне сказала… Думаю, ты не будешь возражать? Ты извини, что мне пришлось поставить тебя уже перед фактом, но я боялась, что ты начнешь презирать меня и это как-то отразится на твоем ко мне отношении… А у нас было много проблем, которые надо было решать со светлой головой… Кроме того, ты бы извела меня упреками… Ну, что скажешь?

Люся долгое время молчала, но потом все же сказала:

– Если честно, то я шокирована. Мне трудно тебя понять. Ведь ты живешь с Игорем, он тебе нравится, больше того, я поняла, что вы любите друг друга, тогда зачем же еще один мужчина?

– Понимаешь, он совсем другой. Он постарше, поспокойнее и мудрее. Кроме того, он красив совершенно другой красотой… И умен.

– А Логинов?

– Игорь тоже очень умный, у него масса достоинств. Но мне нужны они оба. Это мой образ жизни, и я не заставляю никого принимать его… Больше того, я не обижусь, если ты мне сейчас откажешь в том, чтобы мы жили с ним у Зоси.

– Да нет же, об этом и речи быть не может. Я обещаю тебе, что постараюсь понять тебя. Кроме того, ведь мне же понадобится помощь… – И она, к великому облегчению Наталии, даже улыбнулась.

– Спасибо. – Горячая ладонь Наталии легла на руку Люси. – Поверь, мы весело проведем время… И тебя соберем, и отдохнем заодно…

У поворота в деревню остановились. Валентин вышел из машины и подошел к Наталии, которая тоже вышла из машины и теперь в нетерпении притоптывала на месте… Люся, увидев высокого худощавого мужчину в черной длинной дубленке, красивого, но совершенно седого, с ироничной и даже слегка презрительной усмешкой, покраснела. Она не ожидала, что Валентин, о котором рассказала ей Наталия, окажется настолько элегантным и по-настоящему красивым. Она обещала понять Наталию – что ж, теперь, когда она увидела Валентина, это совсем нетрудно.

– Познакомьтесь, Валентин – Людмила. Вы уже друг о друге наслышаны, поэтому, не теряя времени на церемонии, давайте сразу определимся…