Где ночуют призраки - Дубчак Анна Васильевна - Страница 3

— Сплюнь, — возмущенно покачала головой Маша. — А то еще накаркаешь. Но в принципе ты прав. Мои родители — народ деятельный. Они сделают все, что от них зависит, чтобы только найти меня. И вполне возможно, что позвонят в детективное агентство. Деньги — это тоже рычаг, и еще какой…

— А у меня тоже есть идея, — сказал Сашка Дронов. — Но перед тем как ее изложить, я должен кое-что объяснить. Дело в том, что даже если нам кто и позвонит, а это будет наверняка взрослый человек, то услышав в трубке детский голос, он подумает, что либо ошибся номером, либо его разыграли… То есть он бросит трубку и уже больше никогда не позвонит. Я только удивляюсь, как это вам раньше не пришло в голову…

— Уж не такой у меня и детский голос, — сказал Сергей.

— Трубку могу взять я. У женщин часто бывают детские голоса, а потому я запросто смогу сойти за секретаршу. Между прочим, наши с мамой голоса тоже постоянно путают.

— И все же… даже если ты, Маша, выполнила свою миссию секретарши, что последует дальше, после звонка?

Я назначу клиенту встречу, и он придет. Причем встречу лучше всего назначать где-нибудь в нейтральном месте, чтобы не засветиться с квартирой Сережиной знакомой.

— И кто придет на встречу? Ты, Сережа? — усмехнулся Дронов.

— Можешь и ты… — ответил несколько раздраженно Горностаев, который понимал, куда клонит его друг. — Думаешь, ничего из нашей затеи не получится?

— Что касается того, чтобы встречаться непосредственно с клиентом, то, думаю, не получится. Представь, у человека горе, кого-то убили или украли, он ищет человека, профессионала, на которого надеется, и вдруг, придя на встречу, видит перед собой мальчишку…

— Да уж… — тут и Машка скисла.

— А теперь моя идея, — тоном человека, явившегося, чтобы спасти ситуацию, произнес Дронов. — Нам нужен телефон с определителем номера. Клиент позвонил, и мы уже будем знать, кто попал в беду. С помощью Интернета мы выясняем, кому принадлежит телефон, и сами, понимаете, сами начинаем расследование. Разумеется, для того чтобы внедриться в среду и быть в курсе всего, что происходит, нам надо быть рядом с этим человеком. Но мы сможем войти в его дом другими способами. И уж в этом плане Маше нет равных… Существует великое множество способов добиться того, чтобы тебе поверили.

— Ладно, Дронов, это уже мой хлеб, — хмыкнула в каком-то творческом экстазе Маша, представляя себя главным действующим лицом в предстоящей драме. — И вообще, мне то, что вы говорите, начинает нравиться все больше и больше! Я даже готова пожертвовать личной жизнью, но чтобы только все поскорее началось. Никита, доставай газеты, вырезай купоны, и давайте все вместе писать объявление…

Она на мгновение закрыла глаза и увидела себя в темном переулке с пистолетом в руке. Раздался выстрел — ив кустах кто-то дико заорал. Это был убийца, тот самый маньяк, за которым охотилась милиция всей Москвы…

— Машка!

Она открыла глаза и увидела брата, делающего ей какие-то знаки. За столом Дронов с Горностаевым писали объявления. Словом, работа закипела. И только она на какое-то мгновение перенеслась из комнаты куда-то в ночь, в опасность…

Маша тряхнула головой и вернулась в реальность. «Надо бы купить кожаные брюки, в них удобнее…» — пронеслось в голове вместе с образом длинноногой девчонки, с легкостью перелетающей через забор…

— Машка, — Никита показывал ей взглядом, чтобы она пошла за ним куда-то в сторону ванной комнаты.

Маша нехотя поднялась с кресла и поплелась вслед за братом.

— Как ты думаешь, показать им то, о чем я тебе говорил?

И Маша, напрочь забыв об их разговоре накануне прихода Дронова с Сергеем, ничего не подозревая, кивнула головой: «Валяй».

Никита взял ее за руку и потащил за собой в ванную комнату. Там на полу стояло пластмассовое ведро, прикрытое сверху полотенцем.

— Ты готова к тому, чтобы увидеть то, что там находится? — вполне серьезно спросил Никита и даже побледнел от волнения.

— Слушай, что ты мне морочишь голову? Открывай… Что ты там еще придумал?

— Труп инопланетянина… Помнишь, я тебе говорил? — с этими словами Пузырек откинул полотенце, и Маша увидела на самом дне ведра черное обугленное тельце непонятного существа с обгоревшими крыльями. «Маленький археоптерикс», — только и успела подумать она и потеряла сознание.

Глава 2

КРОКОДИЛЬИ «ЗВЕЗДЫ»

Уже третью ночь он не мог уснуть. Перед глазами стоял инопланетянин. Маленький, трогательный, сгоревший при невыясненных обстоятельствах…

После того как Маша грохнулась в обморок, Сергей и Сашка, прибежавшие на шум и крик Пузырька, и сами-то чуть не сошли с ума от страха, увидев это маленькое черное чудовище.

— А я считаю, что это детеныш инопланетян, посмотрите, какой он маленький… — говорил Никита, чувствуя себя в центре внимания и от этого испытывая небывалый подъем. Он даже не думал о Маше, которую перенесли на диван, дали ей понюхать нашатырного спирта… «Она очнулась, и слава Богу», — так думал он, оправдывая свою холодность по отношению к сестре чисто мужскими качествами, заключающимися в том, чтобы уделять больше внимания проблемам мирового масштаба, а не опускаться до мелочей, вроде девчоночьих обмороков. В этом вопросе он целиком придерживался позиции своего отца, Бориса Пузырева, серьезного человека, считавшего, что именно мужчина — двигатель всего прогрессивного, особенно если это касалось научной деятельности. А разве НЛО — шутка? Они есть, они уже совсем близко и подобрались к Ставрополью. А что будет завтра? Где в следующий раз они высадят свой невидимый десант и не с Красной ли площади будут брать пробу земли? И где появятся ровные круги — следы от приземления летающих аппаратов?

То, что произошло после Машкиного обморока, когда с работы вернулись родители, Никите и вспоминать не хотелось. Он был унижен, раздавлен, опозорен.

Отец, увидев маленького инопланетянина, признал в нем сгоревшую кошку.

Никита вытер слезы и сел на постели. В комнате было все синим от полыхавшей за окном августовской ночи. И даже распахнутое окно не помогало. Кондиционер работал лишь в гостиной, но прохлада до Никиткиной спальни не доходила, она по дороге к нему превращалась во влажную духоту.

Однако он все равно встал и подошел к окну. Затем пошел на кухню, открыл холодильник, достал еще непочатую, светящуюся таким родным оранжевым цветом бутылку с фантой, отвинтил крышку и с наслаждением сделал несколько обжигающих глотков этой газированной, пузырчатой апельсиновой сладости… Фанта спасла его от воспоминаний. Он вместе с бутылкой вернулся к себе, уселся на подоконник и, случайно взглянув вниз, на ровную желтеющую песком детскую площадку, чуть не вывалился из окна…

Испугался, спрыгнул на пол и провел ладонью по вспотевшему лбу. Сделал еще несколько глотков фанты и снова взобрался на подоконник.

Уличный фонарь, высветив большое круглое пятно, нахально предлагал Никите картинку-мираж, в которую было трудно поверить. Дело в том, что если это ему не снилось, то прямо рядом с крыльцом их дома, в центре детской площадки находился огромный… крокодил. Аллигатор. Собственной персоной.

Никита начал тереть глаза, словно пытаясь проснуться, но крокодил все равно лежал как бревно на песке, словно это не центр Москвы, а пляж на берегу Нила. Никита не просыпался. Больше того, когда он начинал щипать себя, ему было больно. Неимоверно больно. Он едва сдерживался, чтобы не закричать.

«Пузырек, ты сошел с ума. Сначала тебе мерещатся инопланетяне, а теперь в твоем дворе завелся крокодил», — приблизительно так отреагирует Маша, да и все остальные, расскажи он им про свое видение.

Послышался какой-то шум. Шум мотора. Никита снова взглянул вниз — крокодила уже не было. Все правильно, улыбнулся он, как улыбаются психбольные (он видел это в кино) — идиотской улыбкой и вернулся в постель. Все правильно: крокодил услышал шум мотора и уполз в кусты. Вот и отлично. А то бы ему прищемили хвост…