Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Ева и ее мужчины - Дубчак Анна Васильевна - Страница 6


6
Изменить размер шрифта:

Ева моментально проснулась. Она вновь увидела улыбающуюся Клотильду. Та принесла новый ярко-зеленый телефон. «Ну что смотришь, позвони Бернару», — оставшись одна, сказала себе Ева и взяла трубку. Она представила, какое у него будет удивленное лицо в тот момент, когда он услышит ее голос. А что, если трубку возьмет его жена? А ничего, собственно. Ева назовет свое имя и попросит Бернара. Она набрала номер и замерла. Трубку взяли не сразу.

Но потом Ева услышала чистую русскую речь.

Голос был женский.

Ева представилась.

— Отлично. Он ждет вашего звонка уже больше месяца. Сейчас я передам ему трубку.

Она услышала голос Бернара. Он не скрывал своей радости:

— Где вы остановились? Вы можете сказать?

Ева взяла листочек и продиктовала адрес и телефон.

— Я рад, Ева, как я рад! Если вы не устали, я сейчас приеду за вами. Но на это уйдет некоторое время.

— Я не устала, Бернар, я только что поспала. Приезжайте.

Вот и все, вот и кончилось ее одиночество. Сейчас приедет Бернар и увезет ее отсюда. Куда? Зачем?

Она принялась лихорадочно собираться.

Вытряхнула из сумки все свои вещи и остановила выбор на черном платье, в котором была последний раз с Вадимом в «бистро». Но потом вдруг подумала: а что, если Бернар собирается отвезти ее к себе домой, а не в ресторан или бар? Она быстро переоделась и, когда постучали в дверь, была уже в джинсах и свитере.

Она едва успела подкрасить ресницы и губы, расчесать свои длинные волосы и решила не закалывать их.

Она сказала по-русски: «Да!», и дверь отворилась. В комнату вошел Бернар. Он был в вельветовой куртке и джинсах и показался Еве намного моложе, чем там, в Москве. Похоже, он и сам не знал, как ему себя вести. Он подошел и быстро схватил ее за руку, но потом как-то неловко приобнял и коснулся губами ее виска.

Она закрыла глаза и стала ждать продолжения, но он сразу же отпустил ее и сел в кресло.

— Почему? — всплеснул он руками. — Почему ты не позвонила мне? Почему не выкупила билет? Я ничего не понимаю.

— Я работала, во-первых, а во-вторых, хотелось побыть одной.

— Я не понимаю, но скажу, что я нашел для тебя здесь работу. Я за этим и звонил. Это хорошие деньги, думаю, вы согласитесь…

Ева, сначала не обратив внимание на его слова, заметила, что он обращается к ней то на «ты», то на «вы», и решила снять эту проблему, обратившись к Бернару на «ты».

— Ты нашел мне работу? Но зачем? Что я могу здесь делать? — Она продолжала верить в то, что Бернар ничего не знает о ее занятиях живописью.

— Потом. Это потом. Сейчас мы поедем на остров Сен-Луи, в ресторан. Джинсы? — Он улыбнулся. — Это все?

Ева достала платье и пошла в ванную — одеваться. Что это за остров — Сен-Луи? От волнения она дрожала и никак не могла попасть в рукава. Наконец она надела платье, расправила тонкую ткань на груди и бедрах, отметив про себя, что сильно похудела за последние дни, подправила макияж и подняла волосы, заколов почти на макушке. «Лучше бы он не приходил, столько волнений, столько всего непонятного…»

Она заперла комнату и отдала ключи Клотильде, которая читала у себя за конторкой. Она что-то спросила по-французски, Ева не поняла, Бернар быстро перевел:

— Она спросила, будешь ли ты ночевать здесь?

— Да-да, — поспешила ответить по-английски Ева и отвернулась, чтобы не встречаться взглядом с девушкой. Она даже не хотела видеть выражение лица Бернара, настолько неловко себя почувствовала.

Возле гостиницы стоял большой белый автомобиль. Бернар помог ей сесть, обошел машину, сел на свое место и вдруг повернул к Еве лицо. Его черные волосы блестели от бликов уличных фонарей, голубые глаза смотрели как-то жалобно. Почему?

— Я хотел тебя видеть, звонил Фибиху, я ждал, я очень ждал… — Он привлек ее к себе и поцеловал в губы. Он целовал ее долго и нежно, а она вспомнила его появление у себя в квартире, их застолье, разговоры и подумала, что, если бы он так поцеловал ее там, в Москве, она могла бы жить в Париже уже больше месяца.

* * *

По дороге Ева призналась Бернару, что она не голодна и ее вполне устроит какой-нибудь бар или кафе, где они могли бы спокойно поговорить и обсудить дальнейшие планы. Она сказала, что намерена в Париже работать. Но, произнося последнее слово, поняла, что проговорилась и сейчас он спросит, чем именно она намерена заниматься. Но Бернар, похоже, не обратил внимания на ее слова.

— А кто та женщина, которая взяла трубку? — спросила Ева, чтобы перевести разговор на другую тему.

— Моя жена, Натали. Тебя удивило, что она говорит по-русски? Она русская.

Ева вздрогнула, как если бы ей плеснули в лицо кислотой. Потом она долго смотрела в окно, воспринимая Париж теперь уже по-другому. Она не радовалась ни теплой, напоенной ароматами цветов ночи, ни присутствию рядом с ней мужчины, о котором так много думала.

Даже сигарета, которую он ей предложил, показалась горькой.

В маленьком баре они взяли по коктейлю, и Бернар спросил, что случилось и почему она загрустила.

— Я никак не могу привыкнуть к мысли, что я уже не в Москве. Мне почему-то страшно.

— Это пройдет. У меня тоже так было в Москве, я проснулся, и оказалось, что я не дома.

Я всегда буду рядом, ты всегда сможешь рассчитывать на меня.

Она горько усмехнулась. В баре было немного посетителей, в основном молодые парочки, забредшие сюда, чтобы выпить, посидеть, а потом вновь отправиться гулять по ночным парижским улицам. На столиках горели оранжевые светильники, спокойный усатый бармен не спеша смешивал напитки и улыбался вновь вошедшим. Ева заметила, что, когда они только вошли сюда, он в знак приветствия помахал рукой и Бернару.

Около полуночи Ева запросилась домой. Она так и сказала: домой.

— Ты никуда не поедешь. Ты будешь жить у меня.

— Я не могу. А как же жена?

— Мы разделили дом, она живет на второй половине. У нее сейчас наверняка гости. Кроме того, она хочет познакомиться с тобой. Она безумно любит русских.

Ева ждала, что вот сейчас Бернар расскажет ей о своей жене — как они познакомились, как случилось, что она, русская, оказалась в Париже, но он молчал, смотрел на Еву и прерывал это молчаливое рассматривание лишь для того, чтобы заказать еще выпивку.

Когда они вышли из бара, он сказал:

— Не могу еще поверить, что ты здесь. Мне снится сон?

Как бы и ей хотелось, чтобы это был сон!

Во сне позволено все. Во сне она бы непременно уступила ему и поехала с ним хоть куда, даже к нему домой, она бы позволила ему целовать себя до утра, она бы многое спросила у него и рассказала бы сама. Но это был не сон, они шли по улицам обнявшись, и Ева ничего не понимала. Зачем ему было приглашать ее, если он живет с женой? Он воспринимает ее как русскую путешественницу, искательницу приключений или любви?

И все же это был сон. Они вернулись в машину, и Бернар вновь поцеловал Еву.

— Мы не должны этого делать, — сказала она и отвернулась к окну.

— Почему? Я же так ждал тебя, я постоянно думал о тебе.

— Я не знаю. Я не могу. Не спрашивай меня.

Ты же сам все понимаешь.

— Разве ты приехала не ко мне? — И вновь эти глаза, которые просят если не любви, то хотя бы нежности.

— Нет. Я приехала не к тебе. Отвези меня в гостиницу.

Они быстро мчались по пустынным ночным улицам, проехали по мосту через реку. «Должно быть. Сена».

Вдруг он резко затормозил, вылез из машины, обошел ее и открыл дверцу. Ева поняла, что должна выйти. Ей стало не по себе.

— Ни к тебе, ни ко мне, — сказал он, взяв ее за руку, и повел за собой через дорогу. Они вошли в ярко освещенный подъезд дома, где консьержка поздоровалась с Бернаром, поднялись на третий этаж, прошли долгий гулкий коридор, пока не остановились напротив какой-то двери. Бернар достал ключи и отпер замок. — Ни к тебе, ни ко мне, — повторил он и закрыл за собой дверь.

И тут случилось то, чего она больше всего боялась. Он набросился на нее и стал страстно покрывать поцелуями ее лицо, шею, плечи, грудь. Платье, словно вторая кожа, медленно сползло вниз, обнажая ее тело.