Миротворцы - Михайловский Александр - Страница 11

– Ваше Величество, – заикаясь от волнения, сказал слуга, – там… там, на юге, сильное зарево от большого, очень большого пожара… Мы думаем, что это горит Бристоль. Мы не осмелились побеспокоить Ваше Величество.

– Вы уже меня побеспокоили, этой ерундой! – рявкнула королева на втянувшего голову в плечи слугу. – Сейчас я сама пойду и посмотрю на этот ваш пожар. И если окажется, что он не стоит моего беспокойства, то все слуги будут жестоко наказаны.

Галерея, проходящая по южной стороне дворца, имела множество окон. Подходя к ней, уже издали Виктория заметила страшный багровый отсвет, не похожий на обычный лунный свет. Как будто там, прямо за окнами, распахнулись врата в пекло. Вблизи, на багровом фоне, стали видны черные силуэты людей, будто вырезанные из картона. Шум уже стих. Все молча стояли и смотрели на то, что творилось где-то далеко на юге.

Бесцеремонно оттолкнув какую-то женщину, королева подошла к окну и тут же испуганно отпрянула. Зарево пожара, видимое за шестьдесят миль, подсвечивающее снизу багровым светом низко нависающие облака, само по себе было жутким зрелищем. Но, прорезающие время от времени небо бело-голубые вспышки, как молнии озаряющие горизонт, окончательно добили королеву. Она поняла все.

Там, где сейчас бушевал этот огненный ад, должен был находиться флот Канала, ее последние корабли, уцелевшие после гибели Средиземноморской эскадры. Семь лет назад пруссаки разгромили Францию, тем самым устранив угрозу для Британских островов со стороны флота императора Наполеона III. С тех пор флот Канала находился в постоянном небрежении и медленно приходил в упадок. Все новейшие корабли шли на Средиземное море, укрепляя эскадру, которая должна была подпереть слабеющую Турцию в ее неизбежном противостоянии с Россией. Подперли. Сначала турки натворили в Болгарии таких зверств, что даже британская палата общин освистала и закидала тухлыми яйцами премьера Дизраэли, когда тот лишь заикнулся о военной помощи османам. Потом появились эти проклятые югороссы – и легко, играючи, словно ребенок оловянных солдат, смахнули Блистательную Порту с политической карты мира.

Не успокоившись на этом, новоявленные конкистадоры в битве при Саламине одним кораблем уничтожили британскую эскадру, состоящую из лучших кораблей с лучшими командами. После этого печального события, вспомнив наконец про флот Канала, королева Виктория приказала срочно привести ее в порядок и подготовить к походу. Первоначально планировалось управиться за месяц. Но в ходе работ всплыли новые проблемы, и выход флота в море отложили сначала на неделю, потом еще на одну, а потом еще и еще.

Очередной срок готовности должен был наступить послезавтра – 1 августа. Во всяком случае, это клятвенно обещали лорды Адмиралтейства. Королева решила двинуть свои корабли в Балтику и на руинах Петербурга принять капитуляцию Российской империи. Ее мозг, воспаленный коньячными парами и жаждой мести, абсолютно не понимал того факта, что с моря российская столица надежно прикрыта мощными фортами Кронштадта, Ораниенбаума, Красной Горки. А Балтийский флот хоть и слабее британского, но все же находится в гораздо лучшем состоянии, чем четырнадцать лет назад. Один броненосец «Петр Великий», поддержанный береговой артиллерии, в бою стоит едва ли не половину всей британской эскадры. А ведь по дороге на Балтику англичанам придется прорываться через Датские проливы, чего тамошний король пообещал не допустить. Ладно бы, если он только подписал эту бумажку, в которой говорилось о запрете прохода в Балтику боевых кораблей небалтийских государств. В конце концов, британский флот всегда делал то, что ему выгодно, не обращая внимания на разную дипломатическую возню.

Этот датский безумец стал лихорадочно строить на побережье проливов береговые укрепления, а русским как-то удалось уговорить немцев поставить туда новейшие одиннадцатидюймовые орудия Круппа, только-только принятые на вооружение германской армии. Теперь, прорываясь в Балтику, британскому флоту придется понести немалые потери, за что придется в воспитательных целях еще раз сжечь Копенгаген.

Теперь же, глядя на зарево, королева Виктория поняла, что у нее больше нет флота. Там, на горизонте, подожженные каким-то адским оружием, пылает портовый город Бристоль, его доки, верфи, угольные склады и арсеналы. Это адское багровое зарево висит над горизонтом оттого, что сейчас в пожаре бессмысленно сгорают миллионы стоунов угля, приготовленные для снабжения флота. Яркие вспышки – это взрывы пороховых картузов в арсеналах и артиллерийских погребах погибающих кораблей. Зрелище означает конец всем мечтам о реванше. Конец флоту, конец Британии, которая со времен Френсиса Дрейка и королевы Елизаветы неколебимо опиралась на мощь своих эскадр и мужество моряков. Все началось при одной королеве, и все закончилось при другой… После особо сильной вспышки Виктории стало нехорошо, и, придушенно захрипев, она тяжело сползла на пол.

Тогда же. Бристольский залив, 70 миль западнее Бристоля, АПЛ «Северодвинск».

Та же картина с заревом пожара и отсветами взрывов наблюдалась и с мостика атомной подводной лодки «Северодвинск», четверть часа назад отстрелявшейся по британским кораблям и береговым сооружениям крылатыми ракетами «Калибр». Только тут главной эмоцией были не страх и растерянность, а удовлетворение тем, что сорваны очередные планы «англичанки» нагадить России. Собственно, эта самая картина на горизонте и говорила о том, что операция прошла успешно, и флот Британии придется строить заново.

Теперь, когда русские захватили Суэцкий канал, а к антибританскому союзу присоединились Испания и Португалия, Британские острова могут оказаться начисто отрезанными от своих традиционных морских маршрутов. Мадрид и Лиссабон предоставили русским рейдерам возможность заходить в свои порты и пополнять запасы угля, воды и продовольствия в расчете на то, что в дальнейшем удастся присоединить к себе кое-что из британских колониальных владений. С другой стороны, на севере, в «благодарность» за былое «копенгагирование», такое же решение приняла Дания, и теперь русским клиперам и броненосным фрегатам не нужно для пополнения запаса возвращаться в Ревель и Кронштадт. После гибели остатков британского флота рейдерские действия русских крейсеров обороны грозят превратиться в удавку на шее Британии. А на западе, пока еще медленно-медленно, закипал «ирландский котел».

Люди, стоящие на мостике «Северодвинска», все это прекрасно знали. Им было известно и то, что теперь ситуация в Британии изменится необратимо. Власть королевы Виктории рухнет, и, как водится, ей на смену придет хаос. Но, как говорится, проблемы бриттов русских не беспокоят.

Убедившись, что операция прошла успешно, старшие офицеры подводной лодки покинули мостик. Лязгнули задраенные люки, и «Северодвинск» скрылся под водой, словно его здесь никогда и не было.

30 (17) июля 1877 года. Константинополь. Полдень. Дворец Долмабахче.

Капитан Тамбовцев Александр Васильевич.

Вчера мне довелось лично поручкаться с живой легендой – самим Дмитрием Ивановичем Менделеевым. Он совсем недавно был в САСШ, где изучал постановку там дела в области нефтедобычи и нефтепереработки. Умнейший дядька, все схватывает на лету. Мы через «полковника Александрова» вызвали его из Петербурга; он прибыл, и сразу же загорелся нашей идеей строительства в Югороссии современных нефтеперегонных заводов для массового производства бензина, керосина и дизельного топлива.

Похоже, Менделеев с самого начала начал догадываться о нашем происхождении. Как я уже говорил, он был умным человеком, и, естественно, не мог не сделать определенных выводов, увидев все наши югоросские «технические чудеса». Я, как умел, отвечал на его бесконечные вопросы, пока он, видимо, «созрев», не задал мне прямо в лоб свой самый главный вопрос: «Александр Васильевич, пожалуйста, скажите честно – кто вы и откуда?»

Я тяжело вздохнул. Опять придется рассказывать человеку историю с нашим переносом в прошлое из XXI века, выслушивать кучу ахов и охов, а потом успокаивать нервы ошеломленного хроноаборигена валерьянкой или чем покрепче.