Азбука любви (СИ) - Эйр Алиса - Страница 9

Я поднимаю голову и вижу, как в мою сторону идёт младший лейтенант полиции в должности инспектора по делам несовершеннолетних. Проще говоря, я замечаю Альбину. Нет ничего удивительного в том, что она одета по форме.

– Вижу, мне не следовало звонить так рано, – говорю я, расплываясь в улыбке. Новый год! Нужно веселиться! Ну или притворяться, как в моем случае.

– Все нормально! – спешит убедить она, взяв меня за руку и поцеловав в щеку.

Мы с подругами всегда здороваемся крепкими объятиями. Но это ведь мои друзья! Я вижу их каждый день. Неужели Альбина тоже считает меня своим другом? Мы знакомы всего два дня! К тому же у меня есть другие виды на неё.

– Умираю с голода! – заявляет она, утягивая меня за собой.

Альбина ведёт нас в ближайшую пиццерию, где так много народу, что не вздохнуть. Все столики заняты, а перед кассой стоит огромная очередь. Ей это не мешает.

Честно говоря, я тоже хочу кушать. Мне удалось перекусить во время обеда, а на часах почти восемь часов. Живот ещё не прилипает к позвоночнику, однако организм требует подпитки.

Спустя несколько минут очередь доходит до нас. Мы с Альбиной покупаем все необходимое, рассчитываемся банковскими картами и уходим. Мест все ещё нет, поэтому младший лейтенант не теряется, а ведёт меня к ближайшей скамейке.

Сидя с пластиковыми тарелками, на которых лежат тёплые куски пиццы, и с бумажными стаканчиками, до краев наполненными горячим кофе, мы находимся у всех на виду. Но нам все равно. Альбина уплетает за обе щеки. Да и я стараюсь не отставать.

– Как дела дома? Антон пережил встряску? – спрашивает она, прожёвывая кусок пиццы с нежным сыром.

Похоже, она знает, как обстоят дела в семьях, в которых непутевые подростки оказываются в одном шаге от тюрьмы. Я вижу, что ее очень волнует судьба моей семьи. Она не стала бы оставлять номер телефона и встречаться со мной, если бы ей было наплавать.

Но что это значит? Откуда такой интерес? Два дня назад она говорила о профессиональной деформации взглядов на жизнь, и я смотрела информацию по этому вопросу. Оказывается, очень многие полицейские становятся грубыми, а работники медицины – холодными. И это правда. Только бессердечный человек может сообщить о неизлечимой болезни с таким хладнокровием, что кровь стынет в жилах. Я хорошо помню лицо онколога, который подписал маме смертный приговор.

Видимо, моя сексуальная ориентация тоже своего рода деформирует мой взгляд на окружение. В конце концов это объясняется тем, что в каждой улыбке и знаке внимания по отношению к моей семье я вижу намёки. И раз уж Альбина так бесхитростно проникает в мое сердце, не делая для этого ничего предосудительного, я хочу верить, что за этим скрывается любовный подтекст.

– Все очень плохо, – отвечаю я, выбросив тарелку с пустым станком в мусорную корзину. – Отец накричал на мачеху и отлупил брата. У Антона на лице красуется синяк. И это сильно разозлило Марину. Когда папа напился и уснул, она сказала, что хочет уехать в Москву.

– До нового года?

– Ну да.

– Я правильно понимаю, что эта женщина собирается оставить тебя на новогодние праздники совсем одну? – утончает Альбина, спрашивая об этом с нотками недовольства.

– Я привыкла.

– С ума сойти! И что только твой отец нашёл в этой женщине? Она ведь не имеет права лишать тебя общения с отцом! Тем более, что мы говорим про новый год! Она в своём уме?

– Все слишком сложно, Альбина. Я рада бы объяснить, но это далеко не простой разговор.

– Тут я с тобой соглашусь! – скривив губы, она встаёт и оглядываться. – Мне следовало переодеться, потому что я не хочу покупать алкоголь в форме младшего лейтенанта.

– Хочешь выпить?

– А ты нет?

– Мне нельзя. С печенью проблемы.

– Блин! – разводит руки Альбина, схватив меня за руку. – И почему ты так спокойно говоришь об этом? Неужели тебя не трогает эта ситуация?

– Да нет.

– Ты серьёзно? Хочешь сказать, что ты готова спокойно отпустить отца и провести все праздники в полном одиночестве?! Трезвой?! Это не мое дело, но ведь ты даже не пьёшь!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Альбина, я считаю, что праздник – это не повод напиться. Больше скажу, я уже привыкла праздновать в полном одиночестве. Приготовлю себе салат, куплю коробку сока и немного фруктов, встречу Новый год, а потом лягу спать.

– Это за гранью моего понимания! – мотает головой Альбина, не веря моим словам.

Мы поднимаемся по лестнице на второй этаж, обходим несколько бутиков с косметикой, украшениями и фейерверками, двигаясь в сторону бара.

– Нет! Так дела не делаются, – возмущается Альбина, застыв перед самым входом. – Если эта Марина заберёт твоего отца в Москву, ты останешься совсем одна. Идём, у меня есть идея.

Я пока смутно понимаю, что на уме у моей новой подруги. Оказывается, она покупает не алкоголь, а соленые орешки и рыбку. Не понимаю, зачем ей нужна закуска, ведь после этого мы выходим из бара и направляемся на парковку.

– Какие планы на вечер? – спрашивает она. – Есть пара свободных часов?

– Да, а что?

– Запрыгивай. Сейчас все узнаешь.

Сажусь в машину, пристёгиваюсь ремнём безопасности, и Альбина выезжает со стоянки.

– Куда мы едем? – спрашиваю я, обратив внимание, что машина движется в противоположном направлении от моего дома.

– Боишься?

– Нет, конечно. Или я должна бояться?

– Можешь начать визжать, но тогда я пристегну тебя наручниками и брошу в багажник, – усмехается надо мной Альбина.

Что замышляет эта женщина? Я пока не знаю, но мне не страшно. У меня нет повода опасаться за свою жизнь, потому что Альбина, рядом с которой я сижу, внушает ощущение безопасности. Мне хорошо рядом с ней.

– Может, ты скажешь, что у тебя на уме? – спрашиваю я, когда автомобиль покидает пределы города. Мы оказываемся далеко от центра. Это уже не так весело, как хотелось бы.

– Знаешь про деревню Березкина?

– Нет, не знаю.

– Там живет моя мама, – говорит Альбина. – Каждый Новый год вся наша семья встречается у неё дома, и мы празднуем.

– Причём тут я?

– Это новогодний праздник, Аня.

– Да, но до нового года ещё две недели!

– К сожалению, тридцатого числа я выхожу на смену. У меня не будет времени заехать за тобой. Зато ты сможешь приехать к нам.

– Ты серьёзно?! – искренне удивляюсь.

– Абсолютно! Я не хочу, чтобы из-за моей работы ты осталась одна.

Теперь я начинаю понимать, что замышляет эта привлекательная особа женского пола. Видимо, Альбина думает, что именно она стала причиной раздала в моей семье. Это не так, разумеется, ведь наши с отцом отношения всегда были немного необычными. Он не поздравляет меня с днём рождения, потому что знает, как я отношусь к этому дню. И он не звонит лишний раз, чтобы показать отцовскую любовь и заботу. Честно говоря, ему давно наплевать на меня. Может быть, он говорит, как ему тяжело, но я в это не верю. Он давно сделал свой выбор в пользу новой семьи. Альбина в этом не виновата. Однако она об этом не узнает. По крайней мере, в ближайшее время.

Я поступаю очень плохо, потому что использую её. Пока она винит себя в том, чего никогда не делала, я пользуюсь подходящим случаем. Не знаю почему, вот только я не хочу потерять эту женщину. Когда она рядом, мне становится легче жить. И раз для этого мне приходится манипулировать ей, пусть будет так.

Сложно сказать, к чему приведёт мой обман. Когда Альбина поймёт, что ей крутили, а ведь она далеко не глупая женщина, мы, вполне возможно, больше никогда не будем друзьями. И все же я не собираюсь терять такую возможность. К тому же дома меня никто не ждёт. Чем больше времени я проведу рядом с ней, тем меньше проблем возникнет на пустом месте.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Значит, твоя мама умерла от рака? – неожиданно спрашивает у меня Альбина, посматривая краем глаза в мою сторону.

– Да. Это был рак груди.

– Мой отец тоже умер от этой неизлечимой заразы. Только у него был рак лёгких.

– Он курил?

– Как паровоз! – смеётся она. – Запросто мог выкурить три пачки в день.