Азбука любви (СИ) - Эйр Алиса - Страница 20

– Нет, не хочу, – устало вздыхает она. – Я слишком утомилась, чтобы куда-то идти.

– А кто мне говорил, что ей не нравится запах пота?

– Это правда! Мне не нравится, как от кого-то воняет. Но меня это не касается.

– Значит, я должна нюхать твою вонь? – смеюсь, даже не осознавая, что могу обидеть её.

– Хочешь сказать, что от меня смердит потом? – резко оборачивается Альбина. Она смотрит на меня, надув губки.

– Да, но мне нравится, – подмигиваю, сев рядом с ней. – Выпьем? Мы же не отметили наступление нового года.

Алкоголя у нас нет, но это не мешает нам выпить на брудершафт. Обменявшись крепкими объятиями, мы с Альбиной садимся на расправленный диван, и я подкладываю за спину подушку.

Я смотрю концерт и чувствую, как она смотрит на меня.

– В чем дело? – спрашиваю у неё.

Альбина наклоняется ко мне и целует в губы. Она прижимает меня к себе. Её поцелуй становится все требовательнее, все настойчивее. Меня охватывает жар.

– Что ты делаешь? – возмущаюсь из-за её необдуманных действий, а сама жажду этого больше всего на свете.

– Тебе не нравится?

– Нет, то есть да, но... – Язык предаёт меня. – За стенкой спит твой сын. Ты не думала, что он может проснуться и увидеть, чем мы занимаемся?

– Костик давно спит, а я соскучилась. Мы не виделись несколько дней.

– Это не повод совершать глупости!

– Тише... – угрожающе говорит она, снова и снова покрывая мои губы своими губами. – Если разбудишь моего сына, мне придётся наказать тебя.

А затем она начала целовать так, что от каждого прикосновения у меня перехватывало дыхание. Мне хочется, чтобы меня ласками. Я заслуживаю любви. Мое тело становится все более податливым, охваченным огнём желания. В этот миг я свободна ото всех оков нравственности и морали.

Уложив меня на спину, Альбина начала покрывать поцелуями мои бёдра. Её нежные руки скользят по горящей коже, заползают под сорочку и касаются влаги.

Я почти не дышу, с замиранием сердца ожидая, что же будет дальше, охваченная то ли страстью, то ли любопытством, а может быть, всем сразу. Мое сердце бешено колотиться в груди. Оно стремится вырваться наружу, а мне становится трудно дышать.

Её кончики пальцев играючи приводят меня в восторг. Она трогает меня, словно хочет запомнить каждую деталь.

Я открываю глаза и вижу, как она смотрит на меня.

– Что?

– Теперь я понимаю, какое удовольствие ты получала, когда ласкала меня, – говорит она, смущаясь.

– Приятно, не правда ли? – расплываюсь в улыбке.

– Да, это возбуждает.

Я понимаю, что никто уже не в силах нас остановить. Мы зашли слишком далеко, чтобы останавливаться на достигнутом. И я, облизнув пересохшие губы, задираю сорочку и широко развожу ноги, согнув их в коленях. Мне хочется, чтобы она смотрела только на меня и ни на кого больше.

– Ох... – Веки Альбины дрогнули, и она проглотила. – А ты очень плохая девочка, Аня.

Я поджимаю губы, думая над тем, что она сказала. Неужели я веду себя так распутно? А может, ей это нравится? Я только что ощущала настоящее желание, а теперь мне требуется намного больше того, что могла предложить Рита.

– В следующий раз, когда мы останемся наедине, ты сможешь наказать меня, – спокойно признаюсь я.

– Ты серьёзно?! – Альбина находится в состоянии эйфории, словно вот-вот сбудется самая сокровенная фантазия.

– Наедине! Ты и я, а может быть, у нас будут наручники и ремень. Или все, что ты захочешь.

Видимо, усталость и возбуждение сыграли ключевую роль в моем признании. Я не знаю, что движет мной на самом деле, однако рядом с Альбиной мне недостаточно быть любимой. Я хочу понять её. Для этого я и впрямь готова пойти на очень многое.

События следующих нескольких секунд, произошедшие между нами, можно назвать одним словом. Любовь.

Это может показаться очень странно, ведь мы с Альбиной знакомы всего несколько недель. Но я даже не думала, что мне следует обсудить этот вопрос, прежде чем я доверюсь этой женщине. Но я не жалею.

Похоже, Альбину так тронули мои слова, что она немного возбудилась от нахлынувших эмоций.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Сорвавшись с цепи, как какой-нибудь озабоченный подросток, она залезает на меня и начинает покрывать поцелуями. В её действиях нет места любви. Это обычная похоть. Однако мне очень нравится такой жадный до ласки подход.

Она делает все слишком быстро и немного неуклюже. Видимо, она сама не понимает, чего хочет. Сказывается отсутствие опыта, ведь рядом с Ритой я тоже совершала ошибки.

– Ты спешишь, – говорю я шёпотом, пытаясь угомонить мою взбесившуюся подругу.

– Прости! – улыбается она.

– Все нормально. – Я беру её за руку и, посмотрев в глаза, опускаю ладонь на поросль. Поглаживая мой треугольник спутанных лобковых волос, она немного успокаивается, а я добавляю: – Опусти голову, пожалуйста.

Мы понимаем друг друга с полуслова, и Альбина пристраивается между моих ног. Её горячее дыхание так сильно сводит меня с ума, что я не могу устоять. Я впиваюсь руками в её волосы и хватаю за затылок, всем своим видом показывая, что она должна сделать.

Я жду наслаждений...

Я мечтаю об этом...

Но тут меня накрывает внезапно возникнувшая боль, которая лезвием клинка пронзает нижнюю часть живота. Это происходит так неожиданно, что я вскрикиваю, бью Альбину пяткой в грудь и хватаюсь за промежность. Глаза наполняются слезами, а я продолжаю выть, при этом стараясь не разбудить соседей.

– Ой... кажется, у тебя месячные начались... – бормочет под нос Альбина.

– Какие месячные, идиотка?! Ты зачем это сделала?!

И тут её осеняет.

– Блять... я что, лишила тебя...

Мне больно и смешно.

– Твою мать! – выкрикивает она на всю квартиру. – Аня, прости, пожалуйста! Я не знала, что ты... Постой! Тебе двадцать три года, и ты до сих пор...

– Заткнись, иначе голыми руками придушу! – Мне все ещё больно, но я поднимаю голову и смотрю на неё. – Почему у нас с тобой всегда столько проблем?

Глава 11

Крещенские морозы в этом году ударили сразу после рождественских праздников. Аномальные минус тридцать восемь градусов для нашего региона парализовали жизнь и заставили людей задуматься над тем, а стоит ли выходить на улицу в такую погоду. Город окутала морозная дымка. На самых сложных участках дороги поставили патруль дорожно-постовой службы, в больницах открыли временные пункты размещения для бездомных, занятия во всех образовательных учреждениях отмерили до конца недели, а коммунальные службы перешли в режим повышенной готовности. Казалось, весь Приморский край умирал во льдах внезапно начавшегося ледникового периода.

Я так и не смогла вызвать такси, а многие мои соседи не стали тратить время на отогрев личных автомобилей и поехали на работу городским транспортом. Мне тоже пришлось мёрзнуть в автобусе, который по пути к месту назначения останавливался несколько раз. Я не знаю, чем занимался водитель, но мы явно не спешили.

Добравшись до нужной остановки, я купила горячего шоколада, но он остыл раньше, чем я успела перейти дорогу. К тому же держать бумажный стаканчик голыми руками была самая ужасная идея из всех, что могла прийти в мою дурную голову. Более того, я оделась по погоде: утеплила ноги шерстяными носками, захватила вторую пару варежек, завернула шею тёплым шарфом и накинула на шапку не самые удобный капюшон. Черт возьми, я даже подштанники надела, как это делал мой дедушка.

И все равно я начала замерзать.

Стоять на открытом воздухе не слишком приятно, но я все ещё стою и жду, когда она выйдет из здания и соберётся поехать домой. В зимнее время года темнеет рано, поэтому на часах всего семь часов, а город давно освящают фонари.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Наконец я замечаю, как открывается парадная дверь. На крыльцо выходит женщина в тёплой шубе. Она прикрывает лицо чёрным платком и движется в направлении автомобиля, что дожидается на автостоянке.

– Эй! – кричу ей вслед, вынуждая встать и обернуться.