траву, и любопытно вглядываюсь между зарослями колокольчиков, вдаль. Муравьи снуют туда-сюда, этого добра я уже насмотрелся. Муравейники я давно изучил. Один раз даже ушёл весь

искусанный муравьями, но такими пустяками меня не огорчить. Поищу что-нибудь поинтересней.

Развожу траву руками и ползу вперёд. Нашёл паутину, растянутую так высоко, что и голову

поднимать лень, сейчас в ней никого нет, неинтересно. Так я дополз до торчащих из земли корней

большого дерева. Они были покрыты мхом, а кое-где всходили проросшие семена. Подстилка из

прошлогодних листьев ещё хранит остатки вчерашнего дождя. Знаю, что измазался, ползая везде, где только захочу, но мама ругать не будет. Она всегда берёт для меня сменную одежду на

обратный путь, ведь я люблю поваляться в траве. Вот и сегодня уже по уши в грязи, вытирая нос

измазал всё лицо, чувствую земля скрипит на зубах. Ух ты! Нашёл! Её я и хотел увидеть. Замер, и

еле дышу. Мне нравится её форма. Всегда хотел понять, почему все её родичи живут в море, а она

одна на суше. Хватаю свою находку и бегу к маме.

- Мам! Смотри, кого я встретил! – налету, падаю в мамины объятия, и мы кружимся, не устаю

хохотать. Так хорошо сейчас. Я будто летаю.

- Мам, почему она так медленно ползает? – этот вопрос я задавал много, и каждый раз получал

разный ответ.

Мне нравилась эта игра. Вот и сегодня ждал новую историю.

- Такой вопрос улитке задавали везде и повсюду. И однажды она ответила так: «Важна не

скорость, важна целеустремлённость».

- И что это значит?

- Это значит, что ты должен идти к своей мечте несмотря ни на, что. Если прилагать усилия с

одинаковым усердием, ты обязательно придёшь к цели. Рано или поздно. Главное не сдаваться.

- Не сдаваться. Не сдаваться. Не сдаваться…, - слова всё тише эхом звучали в голове. Исчезли и

солнце, и поляна, и голубое небо. Я снова медленно погружался в свой личный ад.

- Мама, прости, я больше не сдамся… никогда…

Я проснулся от того, что кто-то тряс моё плечо. Чувствую, влагу на щеках, я что опять плакал во

сне? Открыв глаза, вспомнил, что нахожусь в самолёте, а трясёт меня сосед, предлагая поесть. Я

вежливо отказался. Моё волнение не давало мне покоя, хотелось бы сказать, что не могу ни есть, ни спать, но уснуть я всё-таки смог. Все эти дни меня сопровождала жуткая усталость, ведь сон

совсем не давал бодрости.

Я покидаю свою родную Японию, и оставляю всё плохое, что со мной было здесь, но также и

лучшие воспоминания из детства, когда ещё был способен чувствовать себя нужным и любимым.

А ещё единственного друга, который стал мне дорог совсем недавно, но успел растопить моё

сердце, и сделать так много хорошего, что, наверное, и за всю жизнь я не смогу отплатить ему тем

же.

Перелёт долгий, и гнетущие мысли не оставляют в покое. Теперь я буду жителем штата

«Миннесота». Знаю только, что там много озёр, а ещё очень холодно зимой. Ну хоть на снег

посмотрю, его в моей жизни было маловато. Как быстро я смогу привыкнуть к новому месту? А к

новым людям? Хорошо, что я говорю по-английски, это родной язык моего отца. Хотя он то со

мной общался очень мало. Его дед однажды приехал в Америку из Норвегии, по какой причине не

знаю, да так и остался. Я отцовской родни не знал никогда, вот только носил имя того самого деда

- Кристофер Дженсен. Так меня звали немногочисленные все, а мама называла японским именем

- Юки, что значит снег. Она говорила, что, когда я родился, снежинки медленно кружили за окном

весь день, укрывая всё вокруг пушистым одеялом. А ведь в наших краях такое бывает редко. Она

говорила, что я улыбался ей, широко раскрыв глаза, и был также чист как первый снег. Рядом с

мамой всё так и было. Как же теперь моя жизнь далека от, данного мне имени.

Моя мама стала сиротой в двенадцать лет, и воспитывалась только бабушкой. Но и та была

слишком стара, и вскоре покинула этот мир. Девушка осталась совсем одна, и встретив моего

отца, была очень тронута его заботой. Он был на четыре года её старше, и казался опытным и

мудрым. Через месяц Том сделал ей предложение, и мама была очень счастлива, полагая, что её

жизнь сделала крутой поворот. Когда ей было двадцать шесть – родился я.

Снова меня толкает сосед. Когда же меня все оставят в покое? Ну конечно, я забыл, что ещё две

пересадки. Возвращаюсь в реальность. За окном ночь, а впереди неизвестность.

В Миннеаполисе меня ожидает новая жизнь и новая семья. Недавно умер отец. Что же я по этому

поводу чувствую? А ничего. Что с ним, что без него, я по-прежнему одинок. Но перемены

неизбежны.

Всё никак не возьму в толк: вот зачем абсолютно чужая мне женщина решила взять меня в свою

семью? Да, она была первой женой моего отца, но не думаю, что он о себе оставил настолько

хорошую память. Добровольно взять на себя столько затрат... Мы с ней даже ни разу не виделись.

Она или очень добрая женщина, или абсолютно безответственная. А вдруг мы с ней не поладим, нельзя же будет меня вернуть как не понравившуюся вещь в магазин. Да и кому возвращать? Я же

остался совсем один. Возвращаться мне уже некуда, нет ни родных, ни дома. Его ещё неделю

назад выставили на продажу. Все нити с прошлым были оборваны. Есть правда ещё одно

обстоятельство, у Джулии (так зовут мою новую мать) есть сын. Получается, он мой старший брат.

Удивительно, я никогда о нём ничего не слышал, ни от матери, ни от отца, может моя мама

ничего и не знала о той семье. Наличие старшего брата сбивало с толку. Было страшновато, а

вдруг он похож на отца, тогда мы точно не подружимся. Когда-то я очень мечтал иметь старшего

брата. Тогда бы он защищал нас с мамой, и Бог знает, как сложилась бы наша жизнь... Ведь

защищать было от чего».

Я погрузился в тёмные вязкие воспоминания. Моя мама была тонкой, чувствительной женщиной.

Её звали Кумико, что означает «вечно прекрасная». И она полностью соответствовала своему

имени: хрупкая, черноволосая, всегда радужно улыбчивая. Музыкально одарённая, она была

очень восприимчива к природе, много читала, и в долгих прогулках у неё всегда находились для

меня интересные истории. Многие из этих качеств проявлялись и во мне. Я всегда удивлялся, что

такая девушка могла выбрать такого как Том. Ведь хорошо помнил, как отец часто кричал на неё, и будучи пьяным даже поднимал руку. Её здоровье таяло, и умерла она, когда мне было всего

восемь лет. Я отчётливо помнил её тёплые руки, улыбку и заразительный смех. Ни с кем и никогда

я не был так близок, как с мамой. В день её смерти для меня мир потерял свои краски. После

похорон трезвым своего отца я почти не видел. Мы переехали в дом поменьше, и родитель

распродал много мебели и вещей. С собой увозили лишь самое необходимое. Мне не досталось

ни одной семейной фотографии. До них ли было тогда? Я взял с собой лишь флейты – самый

дорогой сердцу подарок матери.

Отец уходил рано утром и приходил поздно вечером, как и чем жил его сын ему было

неинтересно. Скудный запас продуктов в холодильнике был, и мне приходилось готовить самому.

Когда старший был дома, я старался не выходить из своей комнаты, и наше общение сводилось к

1/25
Следующая