Альбина (СИ) - "Сумасшедшая Пчела" - Страница 29

— Семён… — Альбина не знала, что сказать очнувшемуся мужу. Спросить о самочувствии? Сказать, что она рада? Все эти фразы казались Альбине банальным и ненастоящими, поэтому девушка просто промолчала, виновато глядя на мужа.

— Наклонись… — вдруг захрипел Семён, — ближе…

Альбине вдруг стало страшно. Но всё же она послушалась мужа, и нагнулась над койкой.

— Ты думаешь… Я не знаю… — зашептал Семён. Было видно, что каждое слово давалось ему с огромным трудом. Но тем не менее, мужчина собрался с силами и продолжил, — я знаю… что ты мне изменяла… Молчал… Хотел наказать тебя… Не успел…

— Семён, — Альбина, не обращая внимание на обвинения, почувствовала, как у неё защипало в носу, — пожалуйста, не трать силы. Давай, я позову врача?

— Стой! — вдруг отчётливо произнес Волков, — стой и слушай. Ты думала, что избавившись от меня… ты победишь? Нет… — мужчина снова начал задыхаться, — я позаботился о том, что ты останешься ни с чем… Ни копейки… Не получишь… Жёнушка… Я подготовил для тебя последний сюрприз… Надеюсь… Ты оценишь…

После этих слов мужчина вдруг странно дёрнулся и закатил глаза. В ту же секунду у изголовья койки противно запищало несколько аппаратов и через мгновение палата наполнилась врачами, а Альбину выставили за дверь. С трудом сдерживая эмоции, Альбина прислонилась лбом к стеклянной перегородке, бездумно наблюдая за действиями врачей. Девушка не понимала, что происходит и сколько прошло времени, прежде чем суматоха в палате закончилась, и первым из неё вышел знакомый доктор. Он в упор посмотрел на растерянную Альбину и, сбросив перчатки, неопределенно сказал:

— Всё.

— Что всё? — не поняла Альбина и спросила с какой-то детской наивностью, — Семёну стало лучше? Вы это имеете в виду?

Врач с сочувствием взглянул на девушку и заключил:

— Примите мои соболезнования. Семён Аркадьевич скончался.

Услышав последнюю фразу, Альбина почувствовала, будто голову стянуло тугим обручем. Все предметы вдруг стали нечёткими, и Альбина поняла, что теряет равновесие и сейчас упадёт. Но к счастью врач успел отреагировать и, подхватив девушку под руки, усадил её на мягкую кушетку.

— Люба! — доктор обратился к пробегающей мимо медсестре, — принеси воды и успокоительное, срочно!

— Не надо успокоительное, — Альбина с трудом разлепила губы, — я в порядке… Просто… Это всё так неожиданно. Семён ведь пришёл в себя, значит, ему стало лучше? Он даже поговорил со мной… Как же так получилось?

Врач внимательно посмотрел на Альбину, и, поняв, что жена погибшего пациента находится в адекватном состоянии и способна воспринимать информацию, пустился в объяснения:

— В моей практике это не первый случай, когда безнадежные пациенты вдруг приходят в себя. По идее это хорошая новость, но не всё так просто. В такие моменты организм больного будто мобилизирует последние силы, чтобы сделать нечто важное, скажем, сообщить что-то очень значимое. Когда Семён Аркадьевич очнулся и произнес ваше имя, я почему-то сразу понял, что скоро конец. Поэтому и просил вас скорее приехать, боясь, что вы можете опоздать. Мы сделали всё, что могли, но травма была очень серьёзной. К тому же возраст пациента сыграл свою роль.

Доктор говорил что-то ещё, но Альбина уже не слушала. В голове билась лишь одна мысль, с которой девушке было очень тяжело свыкнуться:

"Семёна больше нет".

Странные вещи

На похороны Семёна собралась целая толпа. Близкие друзья, хорошие знакомые, коллеги, сотрудники, партнёры… И, разумеется, Альбина с Алексеем. Последний, узнав о смерти отца, вопреки ожиданиям Альбины не устроил истерику или скандал, обвиняя мачеху в убийстве, а лишь тихо заплакал, не скрывая эмоций.

А на похоронах Волкова на Лёшку и вовсе было больно смотреть: потухший взгляд, поникшая фигура, скупые слёзы… Потеря Семёна подкосила мужчину гораздо сильнее, чем ожидала Альбина.

…Галина на похороны мужа дочери не явилась, сославшись на какую-то занятость. Хотя Альбина толком не понимала, чем её неработающая и живущая в своё удовольствие мать может быть настолько занята, чтобы не поддержать дочь в такой момент. Аля даже предложила Галине оплатить ей билеты, но женщина всё равно отказалась.

— Я точно впаду в депрессию, если вернусь в Россию, — вещала Галя, — да и к тому же на похороны… Нет, не приеду, извини Алечка. Но ты, главное, держись.

Альбина молча кивнула, на секунду забыв, что мать её не видит.

— Хотя, между нами говоря, — Галя перешла на заговорщический тон, — в какой-то степени всё сложилось очень даже удачно. Теперь ты молодая и богатая вдова, перед тобой все двери открыты, с такими-то деньгами. Говорила же я тебе, дочка, слушайся меня и не пропадёшь.

Слегка шокированная словами матери Альбина не нашла, что ответить, а Галя, воспользовавшись паузой, поспешила попрощаться.

— Ну ладно, мне пора бежать! Ты звони, если что! — прощебетала женщина и бросила трубку.

…Аркаше Альбина пока ничего не сообщила. Близким и знакомым она сказала, что не хочет травмировать сына такой информацией. Но на самом деле Альбина просто боялась, что мальчик, шокированный смертью отца, может потерять самообладание и проболтаться кому-нибудь о её ночном разговоре с Пашкой.

"Ничего, — убеждала себя Аля, наблюдая за тем, как её мужа провожают в последний путь, — незачем ребёнку на все это смотреть. Вернётся из Швейцарии, отвезу его на могилу, успеет ещё попрощаться…" В глубине души Альбина понимала, что не имеет права так поступать с сыном. Но рисковать она не могла. Альбина и так страшно нервничала из-за последних слов Семёна, о "прощальном сюрпризе".

… Вернувшись домой после похорон, Альбина, не раздеваясь, прошла в особняк и поднялась в кабинет Семёна. Девушка присела за рабочий стол покойного мужа и схватилась руками за голову. Сам факт смерти Семёна не вызывал в Альбине каких-то сильных чувств и эмоций. С момента кончины Волкова, она даже ни разу не заплакала. Многие из тех, кто пришёл проститься с Семёном, не могли не отметить выдержку, с которой держалась супруга покойного. Но они просто не понимали, что Альбине было всё равно. Она всю жизнь была безразлична к Семёну. И даже смерть Волкова не изменила её отношение к мужчине. Единственным чувством, которое испытывала Альбина, было чувство вины. Несмотря на то, что девушка продолжала себя убеждать в непричастности Пашки к убийству Семёна, где-то на подсознательном уровне она понимала, что это его рук дело.

"Если бы только в тот день я попросила Семёна уволить Пашку, — размышляла Альбина, вспоминая момент, когда одиннадцать лет назад они с Пашкой решили ждать смерти Волкова, — если бы я смогла убедить его начать новую жизнь… Всё бы сложилось по-другому".

За этими мыслями Альбина не заметила, как уснула прямо за столом, положив руки к себе под голову.

Проснувшись утром, девушка почувствовала себя разбитой. Выпив таблетки от головной боли, Альбина прошла к себе в спальню, намереваясь ещё некоторое время поспать, несмотря на то, что часы показывали уже одиннадцать утра. Но не успела Альбина даже переодеться, как в дверь постучали, и на пороге показалась одна из горничных.

— Чего тебе? — грубо спросила Альбина, — выйди отсюда и передай остальным, чтобы сегодня меня никто не беспокоил.

— Простите, Альбина Сергеевна, — виноватым голосом произнесла девушка, — но к вам пришли.

— Так скажи, что меня нет, — буркнула Альбина.

— Простите, — пискнула горничная, — но я уже сообщила, что вы дома…

Альбина посмотрела на девушку настолько тяжёлым взглядом, что та зябко поёжилась и обхватила себя за плечи.

— Простите, — в очередной раз извинилась девушка. Альбина с раздражением выдохнула, но всё же спросила:

— И кого там нелегкая принесла?

— Мужчина, представился как Герман Андреевич, — быстро сказала девушка.

Альбина удивлённо вскинула брови. Германом Андреевичем звали нотариуса Семёна. Но до официального оглашения завещания Волкова было ещё несколько дней, так зачем же он явился?