За порогом 3. Рыцарь белого единорога - izuma Funt - Страница 24

Герцог Алексис Тринадцатый Тавар сидел на троне в большом зале и скучал. Делал он это конечно весьма профессионально: раздавал окружающим благожелательные улыбки, перебрасывался дежурными фразами с подходящими засвидетельствовать свое почтение гостями и вообще идеально контролировал выражение своего лица. Но мыслями при этом он был очень далеко от сегодняшнего приема. К сожалению, «маска» покровителей науки и искусств, передаваемая веками по наследству от отца к сыну, была по сути обязательной к ношению, и никого не заботило, чем очередной правитель интересовался на самом деле.

А мыслями Алексис Тринадцатый был в седле, держал в руках копье и во весь опор несся вперед под крики болельщиков на встречу такому же рыцарю, чтобы метким ударом выбить того из седла. В душе Алесис был рыцарем, воином и грезил о великих победах на полях сражений. Как в таком роду, где меч в руки брали только для посвящения юношей в рыцарское сословие, вырос столь милитаризованный наследник, одним Богам известно.

Понятное дело, что самому участвовать в турнирах герцогу было невместно, да и воевать маленькое государство ни с кем не собиралось, поэтому окруженному со всех сторон художниками и музыкантами владетелю приходилось сублимировать. Именно он, приняв герцогский венок на голову тринадцать лет назад, одним из первых своих указов учредил ежегодный большой рыцарский турнир, который, как и все Таварское, очень быстро стал популярным, привлекая ежегодно сотни бойцов со всех концов континента.

Вот вокруг ближайшего турнира и крутились мысли герцога, пока он с приклеенной к лицу улыбкой наблюдая за бурлящим морем лучших из его подданых собранных в одном месте, и гораздо больше напоминающих свившийся в тугой узел клубок змей, чем культурную элиту человеческой расы. Если кто-то думает, что люди искусств — тихие, милые, добрые и пушистые, то вероятно ни разу не бывал в их обществе: чистой незамутненной ненависти, построенной в первую очередь на зависти, там больше, чем где-либо.

А турнир как обычно должен был начаться в первый день осени, и, хотя до него оставалась еще большая часть лета, герцог уже мысленно смаковал будущее удовольствие и одновременно прокручивал в голове, организационные моменты связанные с будущим праздником. Договора с поставщиками, приглашение отдельных «звезд», на которых подобно мотылькам слетятся остальные, утверждение программы красочного магического представления — выпускники академии тоже не прочь продемонстрировать свои таланты перед потенциальными нанимателями. И конечно же список рыцарей, которым герцог отправит именные приглашения.

От именных приглашений мысль непроизвольно перепрыгнула на диалог с торговым советником, состоявшийся прошлым вечером.

— Ваша светлость, — немолодой уже мужчина перехватил герцога, когда тот было планировал отправляться на боковую. В этом Алексис тоже не сходился со своими поддаными, в отличии от всей богемной тусовки, он предпочитал рано ложиться спать и рано вставать, то есть был типичным жаворонком. — Можно вас на несколько слов?

— Да Фаллез, — герцога манила подушка, но старый чиновник, служивший еще его отцу, не стал бы беспокоить правителя в такое время по мелочам. — Пойдем в кабинет, не будем разговаривать в коридоре.

Все покои правителя составляли единый комплекс, поэтому далеко идти не пришлось: два десятка шагов и дежурный стражник отворяет дверь впуская мужчин в отделанный орехом герцогский кабинет. Повинуясь соответствующему жесту в углах комнаты зажглось несколько магических светильников — на своем комфорте герцог экономить не привык.

— О чем ты хотел поговорить в такой поздний час? Это настолько важно, что не подождало бы до утра?

— Вот, — вопрос герцога Фаллеза не смутил, видимо, он действительно считал дело важным. Вместо ответа, он без дополнительных пояснений протянул правителю какой-то томик в простой, без какой-либо отделки обложки.

Герцог взял из рук советника книгу, покрутил со всех сторон, прочел на обложке название: «Рассуждения о жизни и магии» Робина ан-Гровера. Классический со всех сторон текст, у него и самого данная книга стоит на полке тут же, в этом кабинете. Не поняв, в чем вопрос герцог поднял на советника вопросительный взгляд.

— Откройте книгу, ваша светлость.

За свою жизнь Алексис Тринадцатый видел очень много литературы. В первую очередь во время обучения в Академии: род Таваров обладал слабым, склонным к затуханию магическим даром, с которым обычно в престижное учебное заведение не принимали, но для наследника, конечно же, сделали исключение. Во вторую очередь, из-за специфики герцогства, как одного из главных производителей книг на континенте. На герцога работало несколько сотен переписчиков, которые обеспечивали своей продукцией как бы не пятую часть всего спроса на книги, в первую очередь связанные с магией, на территории бывшей империи. Конечно, в таких условиях через руки Алексиса проходило огромное количество литературы, которую он с удовольствием читал. Ну и, в-третьих, герцог, продолжая увлечения начатое далёким предком слыл ярым библиофилом, коллекционирующим уникальные тома, некоторым из которых было больше тысячи лет.

Казалось бы, удивить такого человека сложно, однако Фаллезу это удалось, такого правитель маленького государства еще не видел.

— Очень интересно… — герцог покрутил книгу со всех сторон, полистал страницы даже обнюхал. — Где ты это взял?

— Купцы привезли. Говорят, где-то в вольных баронствах придумали как магическим образом копировать книги.

— Бред, — поморщился Алексис. Он был тот еще маг, но даже его теоретических знаний хватало, чтобы понимать, что на такое действие уйдет куча магической энергии. — Сколько книга стоит? Вряд ли двадцать корон, за такую цену, ее бы не стали покупать.

— Мне книгу продали за две с половиной короны, — от слов Фаллеза, брови герцога взлетели вверх, — однако по некоторым оговоркам, я понял, что закупочная цена что-то около одной или полутора золотых.

— Плохо, — герцог нервно отбарабанил пальцами по столешнице, — это почти в пять раз дешевле, чем продаем мы. Как у них получилось уложиться в такую цену? Что это за барон там завелся такой предприимчивый.

— Это не все, — советник скривился, быть тем, кто приносит плохие вести — не хорошо для карьеры, а порой — и для жизни. — Перелистните вконец, ваша светлость.

— Хм… — гадая, что еще там может быть интересного, герцог перевернул книгу и открыл с конца. Надо сказать, выглядел том странно, не так, как делают все. От него пахло утилитарностью — минимум украшательств, отсутствие дорогих материалов в отделке, дешевая бумага, простой, но удобный для чтения шрифт. Сначала взгляд владетеля зацепился за страницу с содержанием, мысленно хмыкнув, и подивившись простоте и полезности такой организации текста, Алексис перелистнул на самую последнюю страницу, где приводилась краткая информация о том, где книгу произвели. Тоже странно — так никто обычно не делает. — Экземпляр 458/1000? Тысяча одинаковых книг? Не может такого быть!

Сказать, что герцог был ошарашен — не сказать ничего. Вся его команда переписчиков за год выдавала едва две тысячи томов, что считалось со всех сторон изрядным количеством. Там, конечно, были книги и пообъёмнее и тома со сложными иллюстрациями, но…

— Купцы говорят, что может. Во всяком случае, к продаже действительно предлагается тысяча штук. Абсолютно одинаковых, причем. Мои люди уже взяли две книги и сравнили — точные копии вплоть до последней запятой. Ни один человек не смог бы сделать их настолько одинаковыми, поэтому я предположил магию.

— Резонно, — вынужден был согласиться герцог. — Нужно будет это дело обдумать. Появление такого конкурента наши переписчики могут и не потянуть.

Над столом повисло тяжелое молчание.

— Ладно, — герцог поднялся на ноги. — Я подумаю об этом завтра!

Советник кивнул — он знал неспособность своего правителя работать по вечерам, поэтому и не ждал никаких результатов сразу.

И вот теперь герцог сидел на троне, улыбался своим подданым, а сам прокручивал в голове сложившуюся ситуацию. Нужно было срочно что-то предпринять, пока эта зараза не стала достоянием общественности и не убила его собственный бизнес на корню. И надо сказать, что пара интересных задумок у Алексиса Тринадцатого появилась.