Наследник (СИ) - Борисов-Назимов Константин - Страница 35

Она верно оценила мою одежду, дорогой байк и не стала возмущаться, что на территории посторонний.

— А что за продукцию выпускаете? — задумчиво поинтересовался я.

— Два вида, — удивленно ответила та. — Детскую туалетную воду и шампуни. Что интересует?

— А духи? — непроизвольно спросил, так как не ожидал такого ответа.

— К сожалению, — развела она руками.

Слово за слово, выяснилось, что работает три линии в одном цехе, второй давно простаивает. Элла Федоровна, директор площадки, так она представилась, еще бы больше рассказала потенциальному клиенту, коим меня посчитала, но не успела.

— Беда! Беда! — с криком подбежала к нам толстая женщина в таком же синем халате, как и на директрисе. — Элла Федоровна! Кабинет твой горит! Дверь никак сломать не можем!

Мы все, в том числе и грузчики, побежали в сторону здания. Лифт не работает, пришлось бегом подниматься на последний этаж, где располагаются кабинеты и лаборатория. Госпожа Игнатова, такая у директрисы фамилия, развила завидную скорость, да еще на бегу причитает, что в кабинете важные договора на поставку сырья. Один из грузчиков вынес плечом железную дверь. Из проема пошел дым, едкий запах горящего пластика. Одна из работниц, с криком:

— Гриша, подь в сторону! — отпихнула грузчика и нажала рычаг огнетушителя, направив струю внутрь кабинета.

Прибежали еще несколько парней. Один притащил ведро с песком, другие несли огнетушители, и кто-то даже развернул пожарный рукав, который хранился в ящике на стене в конце этажа. Народ действует суетливо, но собирается бороться с огнем собственными силами и о пожарных не заговаривает.

— Могло оказаться хуже, — выдохнула директриса, когда пожар потушили и окна настежь открыли. — Через час выдам зарплату, сделка состоялась, и мы отгрузили фуру продукции! — объявила она работникам, а потом ее взгляд на мне остановился: — Вы еще здесь? Что-то хотите?

Собирался брякнуть, что прибыль желаю получить, да понял, что шутку не оценят. Прекрасно вижу, что предприятие пытается выжить всеми силами и заслуга в этом коллектива и руководителя.

— Элла Федоровна, нам бы переговорить, — сказал ей. — Уделите время, будьте так любезны.

— Хорошо, — кивнула женщина. — Давайте пройдем в бухгалтерию, заодно и деньги оприходуют, да ведомости подготовят, — она посмотрела на толстушку, которая сообщила дурные вести о пожаре: — Так ведь Зиночка?

— Как прикажете! — широко улыбнулась та.

Бухгалтерия занимает большой кабинет, нет, даже не кабинет, а зал! Письменных столов насчитал аж восемь штук, но чувствуется, что большинство стоят давно и за ними никто не работает.

— Скажите, как к вам обращаться? — уточнила у меня директриса, выкладывая перед бухгалтершей деньги.

— Станислав Викторович, — подумав, ответил я, не став пока называть фамилию.

И ведь не боится, что грабителем окажусь! Впрочем, с такой-то «охраной», что за дверями кабинета ей ничего не страшно. Там работяги с работницами ждут заветных денег, достаточно одного негромкого приказа и меня тут в бараний рог скрутят. Ну, это утрирую, тут много дерева и магической энергии. Кстати, у Эллы-то имеется активный дар руководителя, может быть, поэтому она не переживает и не ощущает с моей стороны угрозы?

— Присаживайтесь, — предложила директриса, пройдя к окну и указав на стул.

Она чем-то похожа на строгого завуча, из моего родного мира, такое на ум пришло сравнение. Элла Федоровна расположилась за столом, напротив меня. Зинаида сразу же к ней подошла с просьбой подписать ведомости.

— Скажите, как понимаю, предприятие борется за свое существование, — медленно начал я, — есть ли какие-то перспективы развития и что для этого необходимо?

— Земли и цеха, оборудование, в том числе и эти столы со стульями, все, что вы видите, принадлежит клану парфюмеров и не продается. Не надейтесь на помощь высокопоставленных чинов — не помогут. Угрожать и грозить — нет смысла, ни я, ни мои работники ничего не решаем. Обложить нас данью тоже не выйдет, уже проводились аудиторские проверки и производство работает на зарплату. Кстати, задолженность по налогам большая, — произнесла заученную речь бесцветным голосом директриса.

Она сразу потеряла ко мне интерес, посчитав, что представляю покупателей или рэкетиров.

— Я не об этом, — чуть улыбнулся, подумал и достал из кармана удостоверение личности, но прежде, чем ей его показать, попросил: — Не афишируйте, пожалуйста и не говорите о моем статусе.

Брови директрисы от моих слов поползли вверх, она удивленно на меня посмотрела, взяла в руки мою верительную грамоту и с минуту вчитывалась в текст, время от времени кидая на меня удивленный взгляды.

— Очень приятно, — шумно сглотнув, вернула удостоверение, — простите, не могла знать, кто вы на самом деле. Что-то желаете? Чай, кофе… покрепче? Или организовать встречу с трудовым коллективом? Ой, о чем это я! — она провела ладонью по лбу.

Пальцы женщины подрагивают, в глазах тоска и ужас, обрушившийся беды.

— Элла Федоровна, что с вами? — подошла к нам бухгалтерша. — Сердце? Водички? — суетливо спросила и внимательно на меня посмотрела, мол не я ли ее начальницу довел.

— Зина, все хорошо, иди работай, — махнула ей рукой начальница, а когда та отошла, криво улыбнулась и сказала: — Она у нас все видит и подмечает.

— Хорошие у вас люди, — сделал я комплимент. — Не переживайте, хуже не будет. Продавать ничего не собираюсь, выжимать соки — тоже. Встану на ноги и предприятия заработают, как в старые добрые времена. Проведите экскурсию, а народу объявите, что ведете переговоры, чтобы получить большой заказ.

— Врать не хорошо, — покачала она головой.

— А и не собираюсь, — усмехнулся я.

Однако не стал ничего уточнять. Цех в Сомовке не справляется с заказами и если наладить тут производство мазей, в шаговой доступности от столицы, то дела сразу пойдут в гору. Вопросов много, в том числе и есть ли тут нужное оборудование. Если исходить из обычной логики, то обязано найтись, производство духов сложнее, на мой взгляд. В какой-то степени оказался прав, но есть и сдерживающие факторы, в том числе и износ оборудования, частично оно демонтировано и законсервировано.

— Почему так произошло? — коротко поинтересовался, когда отправились в соседнее здание, где давно ничего не выпускается и на крыше которого видел проросшие кустарники.

— В то время я работала начальником лаборатории, — ответила та, правильно поняв, о чем спрашиваю. — Уже до гибели главы клана у нас дела шли со скрипом, если так можно сказать. Поставщики задерживали сырье, руководству оплату приходилось выбивать. Стали снижать зарплату и премии. Народ стал искать лучшую работу. Когда же убили главу клана, то мгновенно разорвались все деловые связи и обязательства. Нам повезло, что директор площадки оказался честным человеком, не позволил все разворовать и растащить. Дорогие духи, которые приносили основную прибыль, сразу перестали выпускать и переориентировались на производство того, что позволит выжить без внешней поддержки, — она со скрипом отворила железную дверь в цех и замолчала.

Оборудование стоит под пленкой, материей, но на полу мусор и грязь, выбиты стекла, обломки кирпичей… Весь первый этаж цеха завален, остались узкие проходы и найти тут что-то нужное не так-то просто.

— Время от времени залезают любители легкой наживы, но редко когда что-то пропадает. Сюда перетащили все механизмы, емкости и те узлы, которые смогли демонтировать с верхних этажей, устраняли протечку крыши, а возвращать назад не стали, — пояснила Элла.

Ехал сюда с какой-то надеждой, потом от увиденного разочаровался, сейчас же двоякое чувство, когда работники так ко всему относятся, то это обнадеживает.

— Скажи, — начал я, но потом уточнил: — Ничего, что на ты обращаюсь?

— Без проблем, сами так общаемся, но при посторонних стараемся соблюдать субординацию, — ответила Элла.

— Ты прямо как в армии говоришь, — хмыкнул я. — Ладно, задача простая и в тоже время сложная. Необходимо подготовить линию по производству мази или крема, свойства у него будут лечебные, рынок сбыта организую.