За стеной из диких роз (СИ) - "Lett Lex" - Страница 64

— Что? — переспросила Аннабелль, но женщина лишь хихикнула и, приложив палец к губам, начала отступать назад.

— Кстати о смерти, — сказала она. — Помни о том, как дождь своими слезами вымывает скверну из земли, давая начало жизни, и не забудь об этом, когда с небес пойдёт живительная вода, — на секунду она сбросила окутавший её флёр таинственности. — Это чтобы деревенские не убили тебя, если ты не сможешь вылечить ту крестьянку.

Аннабелль не успела раскрыть рта, как ведьма зашла за дерево и исчезла. Лес погрузился в звенящую тишину. Молчали птицы, точно они были поражены словами ведьмы не меньше самой девушки. О чём говорила колдунья? Казалось, что ни о чём и обо всём сразу, но Анна слишком долго пребывала среди всего пропитанного магией, чтобы научиться искать подсмысл везде, где он мог быть. Девушка несколько раз обежала дерево в одну и в другую сторону в надежде вновь наткнуться на ведьму и задать ей пару уточняющих вопросов, как вдруг, сделав ещё один круг, поняла, что поляна, на которой она разговаривала с ведьмой, исчезла.

Анна принялась озираться по сторонам, чтобы хоть как-то понять, где находится. Её окружали тёмные ели, цеплявшиеся друг за друга ветвями, словно держась за руки, по стволам изредка и в какой-то едва ощутимой панике бегали белки, спускались на землю, осматривались, хватали первое, что попадалось им на пути, и тут же взбирались в тень ветвей. Порывистый ветер заставлял лес шуметь, деревья гнулись и вопросительно кивали друг другу, спрашивая, когда в последний раз летом была такая погода. Белёсые облака растеклись по небу и на них, как на холсте, нехотя проступал серебристый с металлическим отблеском узор, вдалеке слышались перекаты грома. Холодный влажный ветер, несущий капли дождя, беспрепятственно проходил между деревьев, возвещая уставшим от жары обитателям леса, что грядёт ливень, какого в этих местах ещё не видали. И, несмотря на приносимый этой вестью восторг, живность боязливо пряталась, изредка показывалась на глаза, будто спрашивая: «началось?». Всё вокруг ждало дождя и всеобщее волнение, приятное, как перед долгожданным торжеством, передавалось Аннабелль.

В отблесках далёкой вспышки она увидела букетик маргариток, который она сама собрала пару часов назад и положила на протянутую ладонь ели. Перед глазами тут же всплыл маршрут, сделавшийся неузнаваемым в предгрозовом полумраке: пройти немного вперёд до каштана с изрезанным стволом. Все, кому не лень, вырезали на нём имена и памятные даты (кто-то подсуетился и уже утром на нём появилась свежая дата — приезд правителя); от него ещё шагов пятьдесят на восток — и будет тропинка, ведущая прямо к деревне. Единственным препятствием на пути мог стать мост — несколько брёвен, перекинутых через овраг. Постройку нормального моста так давно откладывали на потом, что от времени брёвна сделались идеально гладкими, скользкими и на солнце сверкали, как зеркало. «Но если успеть до дождя, то всё ещё может обойтись», — успокаивала себя Анна.

Вдруг среди раскатов грома проступил иной звук — громкий голос. Кто-то кричал, надрываясь, отчаянно и до хрипоты. Аннабелль замерла на пару секунд, прислушалась, убеждаясь, что это не проделки эхо или очередная колдовская шутка, а через несколько мгновений уже бежала на зов, постепенно становившийся всё отчётливее — крик о помощи, полный разрывающей мышцы и перехватывающей дыхание боли. Анна бежала всё быстрее — мимо каштана, по тропинке к мосту. Там она огляделась: крик оборвался, в нарастающем гуле грозы и скрежете, поднимаемом порывами запутавшегося в елях ветра, голос полностью растворился. Девушка осматривалась, пытаясь найти хоть какую-то подсказку. «Ты уже попадала в такую ловушку однажды, — настойчиво твердила память. — Неужели не помнишь сказку про мальчика, который кричал „Волк!“?». Анна только пожимала плечами, не в силах противиться здравому смыслу, равно как и ощутимому страху — а вдруг там всё же зовёт на помощь живой человек? Вдруг случилось что-то совершенно ужасное? Конечно, хотелось сохранять оптимизм, как бы он ни был неуместен, но девушке всё хуже удавалось скрываться от реальности.

Крик повторился. Девушка подошла поближе к мосту и, опершись руками на брёвна, посмотрела вниз. На дне глубокого оврага лежал, глядя наверх, человек. Он был с ног до головы перемазан грязью и только холодные глаза блестели на его потемневшем от земли лице. Мужчина полулежал на спине, упираясь в землю локтями, и пытался поднять корпус как можно выше, он запрокидывал голову и вытягивал шею, чтобы увидеть, идёт ли кто-нибудь, но, увы, безрезультатно. Когда над ним появилось лицо Аннабелль, он не сразу заметил девушку, только когда её голос достиг его, он понял, что ещё не теряет сознание, и понадеялся, что это всё-таки не видение. Анна увидела осмысление в его глазах, человек медленно перевёл на неё взгляд и, казалось, совершенно не разбирал её слов. Девушка принялась спускаться к нему, хватаясь за длинные пучки травы, покрывавшие почти отвесные края оврага.

«Осторожно, здесь скользко», — слабеющим голосом проговорил человек. Осознание постепенно возвращалось к нему и взгляд прояснялся. Отрезвляюще действовали и первые капли дождя, всё чаще ударявшие его по лицу и вывернутым плечам, падавшие на выгнувшуюся под неправильным углом ногу и на украшенную алыми ошмётками кость, торчавшую из этого угла.

Анна застыла, глядя на это. Несколько секунд сердце билось учащённо, а потом — ещё быстрее, на этот раз от волнения, ставшего почти привычным и накатывавшим на Аннабелль каждый раз, как она кого-то лечила. Готовые вот-вот подогнуться колени и неприятное, немного щекочущее покалывание в груди, немой вопрос: «А вдруг…?» — так девушка ощущала вес ответственности за чью-то жизнь. В такие моменты всё казалось неправильным, Анна думала, что это не ей следовало оказаться здесь, а настоящему врачу, опытному, работавшему со всеми этими ранами и инфекциями множество раз. Всякий раз она чувствовала пугающую близость ошибки, а в следующую секунду брала себя в руки и принималась за дело. Она по привычке говорила одни и те же фразы, пытаясь успокоить ополоумевшего от боли и вида собственной кости человека: твердила, чтобы он смотрел только на неё или на облака, и говорила, говорила. Спрашивала про семью, родной дом и всё, что могло отвлечь от пульсирующей боли и хлюпающих звуков, раздававшихся всякий раз, как Аннабелль двигалась в овраге, на дне которого скапливалась, смешиваясь с землёй и кровью, вода. Уже через час здесь будет болото и тогда единственным, что она сможет сделать для бедняги, это отрезать ему ногу. Несчастный отвечал невпопад, глухо, точно вот-вот готовился потерять сознание. Анна подбадривала его, срываясь почти на крик от волнения — конечно, в любом случае не хотелось, чтобы он умер здесь, у неё на руках. Она подняла лицо к небу, всматриваясь в облака, пока светлые, но уже начинавшие темнеть. Через несколько минут должен был разразиться настоящий шторм. Девушка ещё раз взглянула на лежавшего на земле мужчину. Тот, видно, пытался превозмочь мучившую его боль и удержать остатки рассудка, чтобы хоть как-то, даже на одних руках, выбраться из оврага. Он перевёл взгляд на Аннабелль, точно дожидаясь, что она первой придумает что-нибудь, по крайней мере, гениальное. Его взгляд обжёг девушку, точно она оказалась в одной яме не с человеком, а с разъярённым голодным львом. До взволнованного мозга вдруг дошло, что перед ней Иларий. Вместе с осознанием в глазах девушки появилось удивление и немой вопрос. Мужчина раздражённо махнул рукой и сказал, с трудом переводя дыхание после каждого слова: «В деревне. Мои. Ребята… приведи».

«Они помогут Вас вытащить», — закончила за него девушка. Воодушевлённая, она поднялась и приготовилась уже выбираться из оврага, но, бросив взгляд на Илария, снова вернулась к нему и, оторвав левый рукав, достаточно длинный, порвала его на полосы и принялась накладывать жгут. Мужчина морщился и ругался: «Да чёрт возьми, я же сказал тебе идти! Я сам! Дай мне эту тряпку, только иди, а то нас тут обоих похоронят! Иди, иди уже! Ну!», он махал рукой, второй упираясь в землю, в то время, как Анна накладывала жгут и подкладывала под ногу палки, чтобы вода вместе с грязью не попали в рану, когда хлынет дождь и овраг станет превращаться в маленькое озеро. Убедившись, что всё готово, девушка поднялась и стала ловко карабкаться вверх, хватаясь за росшие на склоне травы и ветки деревьев, жалобно гнувшихся, когда девушка пыталась подтянуться на них. Ноги скользили по мокрой земле и траве и Анна отчаянно старалась двигаться как можно быстрее, чтобы преодолеть большее расстояние до того, как снова начнёт соскальзывать. Через минуту край её юбки в последний раз взметнулся над оврагом, а ещё через мгновение Анна уже бежала в направлении деревни, чувствуя, как по спине ей барабанит усиливавшийся дождь.