Кровавый Тони (СИ) - "Vilian Grimm" - Страница 48

Глава 29

Ох как же скверно тут… Холодно, темно, воздух тяжёлый. Земля трещит под ногами, и вечно это чувство, что за тобой кто-то следит… И здесь так моросит, что я выдыхаю пар… Листочку я сказал спрятаться мне в плащ и не отсвечивать. Это место явно лишилось былого величия… Я прошёл сто метров, а уже вижу тени и любопытные взгляды…

***

Какого чёрта вытворяют старшие и древние…

— Это зашло слишком далеко! Весь младший пантеон погиб от его руки… Выжил лишь обида, мы можем и дальше пытаться ему помешать… Но пророчество сбывается, Тьма захватила уже половину всего мира… И всё из-за одного человека… Вы понимаете, что это значит? — спросил седой парень, он был древним и сейчас объяснял старшим их глупость.

— Нет… Но это, непозволительно! Что бы какой-то смертный… Один вверг половину мира во Тьму… Он уже близок к башне… Мы должны помешать ему. Иначе умрём, — говорил старший, это был старик, главный в этой шайке старших.

— Ты идиот!? Тебе и всем вам нужно разобраться с тьмой! Постараться отвести её в глубины океана! Спасти свою паству! Глупцы… Этот человек не так прост… Я вижу, что он на грани безумия, и за счёт этого не регрессировал в землях падальщиков… Удивительно, я наблюдал за ним с самого его появления здесь. Я проклял его, и несмотря ни на что он выжил, более того, он изменился… В прошлом мире как я увидел, он хоть и убивал, но это было исключительные меры, не убей он убьют его. А здесь… Он стал куда опаснее, не знаю в чём вина… В Тьме, или безумии… Или всё сразу, но это определённо коснулось его рассудка. Если я ему и подыграл один разок благословив монетой за то, что не здох… То теперь меня начинает беспокоить его мысли… А ещё меня беспокоит откуда здесь в этом мире взялась частица Тьмы? Жаль, безумие был убит этим человеком… Если он сможет забрать искру… Тогда он точно тот самый смертный из пророчества… Тот, кто уничтожит всех и всё даже богов узников, и разозлит жнецов затронув законы мироздания… Тот, кто окунётся во все омуты: Тьмы, Безумия, Иссушения, Хаоса… И поглотит их…

— Вы так верите в это пророчество… О, великий Декх, зачем вы дали ему выжить?

— Мне было любопытно… Не думал, что это любопытство перерастёт в проблемы… Ещё и жричество ему свалилось… Пока что он без сил… Значит, займитесь очагами Тьмы, а после все, кто есть в твоём пантеоне и моём собираемся у башни… А я попробую с ним договорится, наверняка он захочет стать божеством… Уверен, захочет. А ещё захочет вернуть сына… Я, пожалуй, поторгуюсь с ним и выдам координаты.

— Как бы он и вас не того…

— Не забывайся Холос! — разозлился бог жадности, хотя на деле он был богом бережности…

***

Тем временем Шон:

Ага, подонок, так-то легко меня убить. Ну-у, я из пасти магматического дракона выбирался! Чего мне какой-то доходяга! Разумеется, пришлось притворится мёртвым… И да я видел их разборки… Нона и Наву умерли по-настоящему, бог ужаса молчит… А я сейчас у самых границ нечистых земель и земель падальщиков, нужно выяснить какого чёрта произошло. Ну и пендалей отвесить сопляку. Нас, жрецов, не так просто убить… А всё благодаря нашим хранителям узникам. Главное не попасться этим падшим… Они точно если не убьют, то душонку-то мою съедят…

***

Вернёмся к Тони:

Ох, как же дышать тяжело… Твою мать! Я не хожу, я ползаю! Этот воздух не то, что тяжёлый… Он твёрдый! Все мои жадные попытки надышатся превращаются в приступ астмы, которой у меня никогда не было… Это когда дышишь, а воздуха нет, и задыхаешься, вот сейчас у меня такое состояние… Я упал на колени, расстегнул воротник, а тени становились всё ближе… Мне становилось холодно, этот холод пробирал до не то что костей… Я чувствовал холод в голове… Это было невыносимо, потом я свалился на сухую землю, а тело свело судорогой… Всё будто затекло, и стало больно жгуче, болели лёгкие, в глазах темнело. Воздуха вскоре не осталось, что послужило причиной болезненного погружения, в холодную тьму. Последнее что я видел, это чёрный силуэт с белыми глазами, которые сияли… Он кровожадно мне улыбался и махал рукой…

— Надо же, смертный… Посмотрим сколько в тебе света… Совсем чуть-чуть… Куда же он делся? Ничего, выясню, в отличие от слабоумных братьев и сестёр я сохранил рассудок и умею спрашивать, а не съедать сразу… И ты мне ответишь, если не умрёшь… — это было последнее, что я слышал перед тем как кануть во тьму.

Мне вновь снился сон… Такой странный и страшный, я стою по среди Тьмы, в ней копошится всякое… Руки ноги, тени то многое, что заставляет тебя боятся темноты… Но больше всего пугали глаза, эти белые и жаждущие глаза что смотрят прямо на меня… Я вижу это в близи, и эти глаза по всюду, это пугает и нервирует. А позже слышится смех, он донёсся до меня ото всюду. Эхом прошедшись по тьме, смех был злорадостным, он заставлял тебя чувствовать себя некомфортно. Мне было страшно, страшно без причины. В голове было ни одной мысли, лишь пустота что съедает меня с момента смерти Роберто. Эта пустота причина моей смерти и смерти моего брата… Смех был тихим, но его было прекрасно слышно, мужской смех… Это был мой смех… Это я смеялся, я держался руками за волосы уселся на холодный теменной пол и начал раскачиваться, рвя на себе волосы. Я смеялся как безумец, и не понимал почему я так делал. Я будто наблюдал со стороны. Тьма, что наблюдала за этим, обратилась ко мне:

— Ты преисполнен сожалениями и виной. Ты не можешь отпустить прошлого, за которое страдаешь. Если не отпустишь его, тогда свет покинет тебя. Ты потеряешь надежду и веру в лучшее. Отпусти его, он умер, — слышался женский шёпот у моих ушей.

— Легко тебе говорить, черномазая. Чего уж там, всем легко говорить. Все учителя жизни… Вам-то легко, вы же смирились с потерей, позабыв своих близких… Вместо этого вы веселитесь и живёте как ни в чём не бывало просто без того человека… А я не хочу его забывать! И не могу! Не хочу! Я люблю своего брата! И не позволю затмить его память ерундой! Я не хочу веселится и смеяться над глупостями! Я ненавижу вас всех! Чёртовы лицемеры! Как вы можете!? Неужели он был вам дорог? Тогда почему после смерти заходит речь о женитьбе!? Твари!! Ненавижу вас всех! Прочь, с глаз моих! Уходите! Я ненавижу вас всех! Мир поганых лицемеров! Я ни за что не отпущу его, я буду помнить и нести траур! Не нужна мне любовь и прочая чушь! Мне нужен лишь мой брат Роберто! Мой брат, что любил меня ни смотря ни на что! Ни за что не отпущу! — сокрушался я, размахивая кулаками и лупя ногами по теменному полу. Я пытался ухватить руки из тени, но они ускользали. Я был зол, ведь слова отпусти и забудь мне надоели! Я ненавижу таких людей, поэтому возненавидел и Монику, и своих родителей, и всех родственников что наверняка и по сей день продолжают жить как ни в чём не бывало…

— В таком случае ты потеряешь свет… Ты готов потерять себя? Своё я? Стать монстром, живя сожалениями? Желая смерти? Ненавидя всех? — спрашивал женский голос.

— А-А-Аргх! Ну всё тварь, ты договорилась! — и я бросился прямо на встречу этим двум огромным белым глазам, в гневе я пробежал и врезался прямо в один из них. Попав в белый свет. Я чувствовал режущую боль по всему телу и жгучую по лёгким. Я медленно открыл глаза и увидел канделябр с кубком, в котором виднелось вино. А в вине копошились много чёрных рук, свет от канделябра погас, а руки что копошились в вине быстро поползли ко мне словно пауки. Из-за темноты, в которой я пребывал и ничего не видел я не заметил, как меня всего обхватили, а похоже я почувствовал, как мне растягивают рот, и как туда заползают множество маленьких рук, они хватают они царапают, они делают больно. Они перекрыли мне воздух, всё что я мог это пустить слезу и вечно давится… Казалось, это продлилось вечность, я уже и забыл почему я в этой Тьме, но Тьма не забыла:

— Отныне нет более в тебе света, лишь чернота, лишь я в тебе пребываю, лишь я тебя буду направлять. Теперь ты принадлежишь мне, свет покинул тебя и его место заняла я. Проснись дитя… Отныне ты несёшь в себе мою волю. Волю небытия…