Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу


Достигнуть границ (СИ)

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Достигнуть границ (СИ) - "shellina" - Страница 18


18
Изменить размер шрифта:

— Государыня моя, я больше других знаю тебя, и могу с уверенностью сказать, что ни одним своим действием ты даже в помыслах своих не опорочила бы государя, Петра Алексеевича. Более того, тот бедный куст явно свидетельствует за то, что инфант был именно выброшен из твоего окна. Но, чтобы завтра начать торговаться, а я подозреваю, что именно поэтому ты нанесла урон и боль своему милому личику, я должен знать, что произошло на самом деле, дабы не попасть впросак.

— И что же меня выдало? — спокойно ответила Филиппа, поднимая щетку и начав расчесывать волосы.

— Ты говорила на испанском языке, так, чтобы все присутствующие слышали тебя и поняли, о чем ты говоришь, — Румянцев вздохнул. — Хотя в минуты такого потрясения я ждал скорее французскую речь. Ну и так, по мелочам, — и он жестом указал на перстень. — И что навело тебя на эту мысль?

— Это старый прием, — Филиппа усмехнулась. — Я читала, что одна из королев древности таким образом избавилась от всех старших сыновей своего мужа, указывая на то, что они ее домогались. Я все время смотрела на часы, чтобы не выйти за те рамки, о которых шептались дамы в доме моего отца, необходимые для адюльтера, — она вздохнула. — Так что никто не посмеет меня обвинить в измене, на кою у нас просто не хватило бы времени. А вот в нечестивых намерениях Карла, вполне.

— Возможно, но в насилии? Карла? — Румянцев усмехнулся.

— А в попытке развязать войну, пытаясь опорочить гостью? — теперь улыбнулась Филиппа. — Изабелле нужно будет очень сильно постараться, чтобы замять дело, и всем рассказать, что это была случайность, например, я получила порез на лице шпорой сапога, когда подошла к окну, а там как раз лез Карл, дабы пожелать спокойно ночи даме, чьи покои расположены над моими. А еще он начал падать и случайно, чтобы удержаться, ухватился за мой корсаж, а я просто все неправильно поняла, да еще и вазой его приласкала.

— Знаешь, государыня моя, я думал, что везу очень милую и умную девочку, которую Петр Алексеевич может в итоге подавить, — Румянцев встал, на этот раз глядя на нее серьезно. — Я рад, что привез государю императрицу, — он поклонился и направился к выходу. — Завтра нам предстоит очень тяжелый день. К тому же теперь все время, пока мы находимся здесь, с тобой будет рядом находится кто-нибудь из верных тебе людей и пара служанок.

— Я потерплю до Москвы, — она слабо улыбнулась и снова взяла щетку. — Ну а там государь, Петр Алексеевич сумеет меня защитить.

* * *

— Фридрих вошел в Гельсингфорс, — Митька положил передо мною сверток донесения, которое привез гонец.

— Потери? — я выпрямился от маленькой печки, в которой жег уголь, чтобы сравнить имеющиеся образцы, и стянул рукавицы и фартук.

— Не столь велики, как могли быть, — Митька задумчиво смотрел на ровное пламя, бьющееся в печке. — Ласси сказывал, что и он не сумел бы лучше все организовать.

— Отлично, — вытерев пот с лица платком, специально положенным на отельном столе в мастерской, я только после этого развернул послание. — Ну все же потери есть, хотя да, и не настолько чудовищные, чтобы начать паниковать. И кроме этого Фридрих не ожидает большего сопротивления, потому что силы Швеции практически себя исчерпали и им теперь не до Финского княжества, при доме бы остаться. Как идет подготовка к вывозу женщин и детей из Астрахани?

— Полным ходом, — Митька оторвал взгляд от печки и посмотрел на меня. — Только мне, так же, как и Татищеву не совсем понятно место их вывоза…

— Это-то как раз просто, — я сел на табурет, стоящий возле стола. — Не слишком далеко, чтобы все еще чувствовалась угроза их безопасности, но и не совсем рядом, чтобы не волноваться за них во время битвы. Оптимальное расстояние, чтобы солдаты не расслаблялись, но и не дергались словно их за бока щиплют. Трубецкой прислал пробы породы с реки Лугань?

— Прислал. Молодой Ломоносов в них закопался, говорит, что зело жирные земли: и уголь есть и железная руда встречается. Не так много, как в Сибири на Томи, но достаточно, чтобы начать добычу полноценную.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Я так и думал, — кивнув, я посмотрел на горящий уголь. — Демидов отписался, как проходят его эксперименты с углем древесным и каменным? — В последнее время дел стало так много, что я уже физически не мог объять необъятное. Основные моменты мне докладывали Министры, а вот такие, кои я в частном порядке пока решал, в большинстве своем императорской канцелярии поручено было отслеживать.

— Вроде бы испытал оба, говорит, что разница есть, но незначительна. Да еще он сталь начал как-то по особенному калить. Его поляк у бритов вроде как подсмотрел. Как только результат появится, так сразу же отпишется. Так, а что по Лугани?

— Завод там надобно ставить, вот что, — я встал и подошел к печи. Надо было потушить пламя, прежде чем выходить из мастерской. — Но это в будущем. Румянцев прислал гонца, что Луиза Елизавета благополучно разрешилась от бремени мальчиком, и они с Филиппой возвращаются домой, а вот с чем, молчит, гад. Не с пустыми руками, это точно, и Филиппа ничего не пишет. — Митька только понимающе покивал, он эти послания впереди меня читал, и тоже никак не может дождаться, когда же они приедут, чтобы все разузнать. Да еще Румянцев, сволочь, нагнетает, пишет, что могу разгневаться, потому все будет сказано лично по приезду. Я же знаю только, что с Филиппой едет Андре Левре, которого она каким-то невероятным образом сумела заманить в Россию. Понятно, что к самим родам его мало кто допустит, все-таки женщины еще не привыкли показывать сокровенное мужчинам, но вместе с протеже Филиппы Кондоиди, они сумеют организовать повивальное дело в Российской империи, потому что задерганному Лерхе вообще не до женщин и их проблем. Филиппа же по официальной версии поехала именно затем, чтобы через сестру к таинству рождения приблизиться, ну и по святым местам по дороге проехаться, куда же без них.

— Андрей Иванович спрашивает, пора давать отмашку нашей помощи «османам» али еще обождать?

— Давайте, только к крымчакам после вывоза женщин и детей, и пущай активнее казаков привлекают. Им на этой земле жить, ежели не напакостят, и не вышвырну я их к чертовой матери вон Долгорукому помогать Америки осваивать, так что пущай не ленятся, а землицу свою с оружием в руках защищают и преумножают. Я вообще против этой вольницы. Сейчас, когда отрицательного примера запорожцев и некрасовцев нет, спасибо в этом Крымскому хану, пора бы и у наших казачков порядок навести.

— А Шереметьева к ним отправлять — это хорошая идея? — в голосе Митьки прозвучал скепсис.

— Он хочет на дипломатическую стезю выйти, вот пущай на казаках тренируется, как можно прийти к определенным соглашениям. Что там время? — я посмотрел на часы. — Так, сейчас рубаху сменить, дабы потом не смердеть, и пора уже включаться в работу, а то Министры решат, что я не приду к ним, да еще разбегутся по своим норам, — я вздохнул и направился к двери. Интересно, настанет ли то время, когда я смогу, наконец, как следует отдохнуть?

Глава 8

— Никита Федорович, погоди, куды ты разогнался, пень старый? — князь Волконский остановился и обернулся, поджидая догоняющего его Радищева. — Ох, насилу угнался. И чего это ты так понесся, словно тебя кнутом подгоняет кто.

— Да задумался чего-то, Афанасий Прокофьевич, — Волконский переложил папку из одной руки в другую и провел ладонью по своим коротким волосам, которые сейчас стригли, глядя на государя, чья прическа из месяца в месяц становилась все короче и короче, практически все, от мала до велика. — Иной раз смотрю на государя и думаю, круто берется Петр Алексеевич, а потом как вспомню деда его, так и сразу же мысли энти глупые свисть из головы. По сравнению с дедом, государь зело мягок, все сперва уговорами пытается добиться своего, токма когда совсем не понимают людишки глупые, кулаком по столу бьет…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Ну да, уж дед-то руки об столешницы не разбивал, он сразу по мордасам, да лбом об ту же столешницу… Энто ежели нужный ему человек заупрямился, ну а ежели не совсем нужный, то топориком мог приласкать, до чего дотянется: борода ли, шея ли, все едино, упокой Господь душу его грешную. — Волконский с Радищевым переглянулись. Оба они были сподвижниками начинаний Петра первого, но все равно вздрогнули, вспомнив монарха в плохом расположение духа. — Ничего, глядишь, не понадобится государю так лютовать.