Море для Грейнджер (СИ) - Вейла Елена - Страница 1

========== *** ==========

Гермиона Грейнджер, талантливая молодая волшебница двадцати трех лет, вундеркинд, Героиня Войны, тихо доживала свои дни на юге Англии.

Свои последние дни.

Врачи говорили, что это последствия проклятья, кто-то думал, что это влияние какого-то неизвестного зелья. Но Гермиона точно знала, что это из-за надписи «Грязнокровка» на её руке, которую она удалила два года назад.

Всё началось именно тогда. Настало то время, когда Гермиона наконец решилась съездить к родителям и вернуть им память, вернуть их в свою жизнь. Она хотела избавиться от напоминаний о войне. О Беллатрисе Лестрейндж и её издевательствах. Молодая ведьма не могла предстать перед родителями с этой позорной меткой. Да и сама давно хотела от неё избавиться.

Лечебные мази и обычные магические манипуляции не помогли ей.

И Гермиона нашла заклинание в одной из древних книг. Тёмное заклинание. Время и силы природы, казалось, были на её стороне. Она дождалась затмения солнца, о котором трубили все газеты и научные источники. И когда в яркий солнечный день всё вокруг резко погрузилось во тьму, Гермиона сделала соответствующие движения палочкой и проговорила хорошо заученное заклинание. Буквы загорелись магическим светом и к тому моменту, как солнце вновь озарило землю своим ярким светом, она наложила повязку, пропитанную настойкой растопырника.

На следующее утро мерзкая надпись пропала. Гермиона вскочила с кровати, трогала чистую кожу и улыбалась, еле сдерживая слёзы. Она была свободна от прошлого. Так она думала тогда.

А через час у неё пошла носом кровь… И на следующий день тоже… Каждый день Гермиона теряла драгоценные капли крови. Целители не успевали восстанавливать её. Грейнджер начала слабеть и слепнуть. Её осмотрели многие доктора Англии. Кингсли вызывал кого-то из-за границы, но никто не мог это остановить. Через год она полностью ослепла и еле двигалась.

Прошёл ещё один год. Ужасный для неё. Она была немощна, и жила в это время у Гарри на Гриммо, двенадцать. Друзья, как могли, заботились о ней, но когда у Джинни родился ребёнок, Гермиона не захотела быть обузой. Она не видела и еле двигалась, вот только слух у неё был отличный. И Гермиона слышала, как друзья горько вздыхали на кухне. Она знала, что умирает, что выхода нет.

Грейнджер попросила друзей найти хорошую частную клинику, чтобы там за ней следил профессиональный медперсонал. Гарри и Джинни уговаривали остаться, нанимали лучших помощников. Но ей не хотелось умирать на их глазах, в доме, где они растили детей. Она упрямо настаивала на своём. И вот уже пару месяцев как жила на юге Англии в лучшем пансионате для магов, умирающих от проклятий. Магия её никуда не делась, но стала бесполезна и даже опасна. Гермиона чувствовала, как магическая энергия дрейфует в крови вместе с тем, что убивало её. Врачи советовали не колдовать рядом с ней, потому что это делало Гермиону слабее с каждым днём.

В пансионате ей нравилось. Заботливая, немного грубоватая помощница приходила к ней каждое утро и без магии мыла и кормила, а потом одевала и выводила на прогулку. Гермиона обожала свой распорядок дня и особенно часами гулять, сидя в инвалидном кресле и наслаждаясь свежим морским воздухом. Она мечтательно вздыхала и представляла себя чайкой, улетающей за горизонт.

Но в это утро кое-что изменилось. Наблюдающий за Гермионой целитель объявил, что медсестра, к которой она привыкла, заболела и её не будет какое-то время. А на смену придёт медбрат с хорошим послужным списком. Если, конечно, она не против того, чтобы за ней ухаживал мужчина.

Грейнджер было всё равно, кто за ней ухаживает, за два года стыда не осталось. Её пересмотрело и перещупало столько медиков, что она относилась к этому легко. Тем более, что она не видела их.

Конечно, Гермиона привыкла к своей помощнице, хотя та была грубоватой и молчаливой. Поначалу Грейнджер нестерпимо хотелось общения, а потом она перестала мучить миссис Лукас вопросами и стала витать в своих, не всегда положительных, мыслях. И потому даже обрадовалась, что кто-то новый появится в её размеренной жизни. И может быть, она разговорит этого человека и её последние дни пройдут не так грустно.

Когда в её комнату с громким уверенным стуком вошли, чтобы помочь провести утренние процедуры, первое, что Гермиона почувствовала, это аромат парфюма. Приятный аромат. От медбрата пахло свежестью, мылом и океаном.

— Здравствуйте, я Гермиона Грейнджер. — проговорила она в пустоту, внутри её головы была чернота и ей очень хотелось понять, кто там так тяжело вздыхает. — А как вас зовут?

В ответ раздался новый вздох, Гермиона подумала, что это очень невежливо с его стороны. Её плеч коснулись тёплые руки и хриплый голос проговорил:

— Я знаю кто вы, мисс Грейнджер. Сейчас я отнесу вас мыться. Мне сказали, что с утра вы любите душ.

— Да, всё правильно, — её легко подняли на руки и понесли.

Гермиона прекрасно чувствовала каждый рельеф груди мужчины, прижимающего её к себе. Руки Грейнджер почти не двигались, но иногда у неё бывали приливы сил, и она могла пошевелить ими, и Гермиона еле подняла ладошку, чтобы коснуться лица того, кто её нес.

— Давайте без рук, — мужчина был груб на словах, но осторожно усадил её на стул в душевой и, сняв с неё сорочку, спросил: — Вы любите погорячее?

Гермиона почувствовала в его голосе какую-то издёвку и ответила с вызовом:

— Я люблю тёплую воду.

Он включил душ и тёплыми струями начал омывать её. Гермиона почувствовала, как мягкая мочалка с пышной ароматной пеной, заскользила по телу. Медбрат был аккуратен: бывшая помощница обычно безжалостно терла её, как будто Грейнджер копалась в грязи весь день. Он осторожно провел по её груди. Гермиона не знала, осталось ли что-то от её красоты, потому что не могла себя пощупать.

— Как она? — спросила Грейнджер, слыша острым слухом, что, кажется, медбрат заскрипел зубами.

Его рука задержалась на груди чуть дольше.

— Кто она? — хмыкнул он.

— Грудь… Она ещё стоит внимания?

Тот ничего не ответил, но сразу же перешёл к её животу и, раздвинув её ноги, побрызгал там водой и снова их сдвинул.

— Как вас всё-таки зовут? — поинтересовалась она.

— Зовите меня… Джон, — послышалась усмешка. — Волосы будем мыть? В туалет?

Гермиона вздохнула.

— Волосы не надо мыть… Да, хочу в туалет…

— Хорошо. — Он выключил воду, завернул её в большое махровое полотенце. — Если захотите по-крупному пошалить, предупреждайте…

Она вдруг рассмеялась с его “пошалить”, миссис Лукас обычно не была так нежна и называла все своими именами.

— А вы смешной… - проговорила Гермиона с улыбкой.

— А вы скоро умрёте… — бросил вредный помощник и усадил её на унитаз.

— А вот это уже не смешно… — Гермиона закусила губу, сделала свои дела.

«Джон» снова перенёс Гермиону в кровать. Он мастерски, почти без больного дерганья, расчёсал её кудрявые волосы, которые отстригли до плеч. Переодел в футболку и штаны, почти не касаясь, и сухо предупредил:

— Сейчас принесу завтрак.

Когда дверь за ним закрылась, Гермиона наконец выдохнула. Этот мужчина. Он был сильным, стройным и очень аккуратным. И знакомым ей. Это точно… Но кто же он?

— Как ваше настроение, мисс Грейнджер? — в палате раздался голос целителя Брауна, следившего за течением её болезни.

— Всё хорошо. Мне бы хотелось узнать, как зовут моего помощника? — спросила она.

В палате послышались ароматы завтрака. Блинчики и малиновое варенье, овсянка, чай и, кажется, кто-то поставил розу в вазочку.

— Мы же уже познакомились с мисс Грейнджер… — проговорил уверенно «Джон».

— Мисс Грейнджер, — голос целителя стал тревожнее. — Что-то с вашей памятью?

— Нет, что вы доктор, всё хорошо! — занервничала Гермиона — как только у неё начинались ухудшения, сразу же вызывали Гарри, а она очень не хотела его беспокоить по пустякам. — Я вспомнила, да! Джон, точно!

— Хорошо. Приятного аппетита, — дверь за доктором закрылась, и она с облегчением выдохнула.