Эвермит: Остров Эльфов (ЛП) - Каннингем Элейн - Страница 7

Кореллон понял, что не может насмехаться над этим мрачным обещанием. Жар боевой лихорадки быстро улетучивался, а тяжесть ран давила на него. Вполне возможно, что орк, как бы тяжело он ни был ранен, мог сделать именно то, что обещал. Не говоря больше ни слова, Кореллон снова повернулся к Арвандору.

* * * * *

Плотным и глубоким был лесной занавес, окружавший Арвандор. Заблудившиеся существа могли бродить в лесу за его пределами много дней, ни разу не переступив невидимую границу и, возможно, даже не поняв, что их путь прегражден. Древние деревья менялись, сбивая прохожего с толку, тропинки появлялись как бы случайно, чтобы затем исчезнуть в лесном водоеме или зарослях папоротников; ручьи внезапно расширялись, превращаясь в огромные зияющие пропасти; густые сплетения лиан вдруг прорастали колючками или просто отказывались расступаться. Арвандор был убежищем и крепостью.

Скрытая среди зеленых теней, окружавших и защищавших Арвандор, эльфийская богиня прижалась к самым верхним ветвям дерева и смотрела на лес. Ее тонкие черные пальцы крепко сжимали рукоять, а прекрасное лицо было напряжено от предчувствия.

Три долгих дня прошло с тех пор, как Кореллон Ларетиан, ее возлюбленный и лорд, отправился на встречу с оркским богом. Арошни ждала результата с напряженным нетерпением. На карту было поставлено многое. Неизвестно, что может случиться среди Селдаринов, если Кореллон не вернется. Хотя никто из эльфийских богов не мог по-настоящему заменить Кореллона, многие наверняка попытались бы это сделать.

Отношения Арошни с лидером Селдаринов были уникальными. Кореллон Ларетиан был эльфом во всем: воином и поэтом, магом и бардом, даже мужчиной и женщиной. Но с приходом Арошни божество приняло лишь один облик - золотого эльфа-мужчины. В Арошни он увидел свою идеальную противоположность: женщина - мужчине, художник - воину, тайны полуночи уравновешивают яркость дня. Хотя Арошни была лишь второстепенной богиней, Кореллон был совершенно очарован ее красотой и сделал ее своей супругой. Она родила ему детей - близнецов, таких же мрачных и прекрасных, как она сама. Как возлюбленная Кореллона, Арошни занимала почетное место среди Селдаринов, а также обладала новыми силами, которыми наделил ее эльфийский бог. По указу Кореллона судьба смертных эльфов, разделявших ее темную красоту, была в ее руках. Она научилась наслаждаться этой силой и боялась ее утраты не меньше, чем исхода битвы.

Ее острый слух уловил слабый звук - отдаленное шипение и шорох топчущегося под ногами подлеска. Ни один эльфийский бог не издал бы такого грохота. Наконец-то Арошни получила ответ.

Богиня соскользнула со своего места на волшебной нити. Ее туфельки без звука коснулись лесного пола, но не успела она сделать и шага в сторону победоносного орка, как ее взгляд упал на самое неожиданное зрелище.

Кореллон.

Повелитель эльфов был всего в нескольких десятках шагов от нее. Он шел медленно и выглядел потрепанным, как поникший цветок, но все же двигался по лесу, как дуновение ветра. Взгляд Арошни упал на его бедро. Ножны, которые она сплела и зачаровала, исчезли, и меч Сахандриан был цел. Невидимая аура прилипла к мечу - безошибочное прикосновение лунной магии Сеханин.

Багровые глаза Арошни вспыхнули от этого нового доказательства вмешательства соперницы в ее личные дела. Задыхаясь от ярости, богиня вскинула руку, чтобы стереть следы работы Сеханин. Магия вырвалась из кончиков ее эбеновых пальцев, превратившись в огромный занавес, перекрывший лес в любом направлении, насколько хватало глаз.

Кореллон остановился, явно озадаченный сверкающим барьером, который, как предполагалось, преграждал ему путь в Арвандор.

Арошни охватила досада. Конечно, бог должен был знать, чьих рук это дело. Даже такой влюбленный, как она, он наверняка расценил бы этот поступок как предательство. И даже такой ослабленный, каким он, очевидно, был, он мог легко затмить магию второстепенной богини. Тогда где бы она была? Проклятая одним порывом, вся ее работа пошла прахом.

Быстро сообразив, Арошни начала плести другую паутину. Она вышла из тени на виду у всех, ее лицо светилось притворным облегчением и радостью.

Проходи, любовь моя, - тихо сказала она, вливая свои слова в сознание Кореллона. Паутина не помешает тебе, но преградит путь орку. Иди и найди исцеление.

Она почувствовала ответный всплеск благодарности и любви Кореллона - и ее захлестнула почти непреодолимая волна изнеможения. Словно почувствовав это, Кореллон быстро отстранил свое болезненное прикосновение. Эльфийский бог проскользнул сквозь сети Арошни так же легко, как сокол пронзает облако. Он поцеловал ей пальцы в знак приветствия, а затем исчез в лесу в поисках деревьев Арвандора.

Арошни осталась на месте. Как ни неприятна была эта перспектива, она должна была поговорить с Груумшем, ибо у нее были вопросы, на которые мог ответить только орк.

Ждать пришлось недолго. Груумш, очевидно, уловил эльфийский запах - то ли её, то ли Кореллона, она не знала и не заботилась об этом - и с диким криком бросился через лес к ней.

К паутине.

Орк влетел прямо в нее. Дико извиваясь, он ревел и проклинал, но ничего не добился, только безнадежно запутался. Из дальнего леса до него донесся смех Кореллона, словно золотые колокольчики - прекрасный даже в насмешку.

Повелитель орков удвоил усилия, но его удалось остановить. Конечно, с язвительной улыбкой подумала Арошни, естественные защитные силы Арвандора справились бы с этим и без ее "вмешательства". Очевидно, эта мысль не пришла в голову Кореллону. Он был слишком сильно поглощен чарами Арошни, чтобы увидеть какой-либо гобелен, кроме того, что она сама соткала.

"Глупец", - шипела она, глядя на одного пленника и размышляя о другом. И когда она произнесла этот эпитет, Арошни задумалась, кто из орков или эльфов заслуживает этого больше.

2. Мастер Охоты

Ускользнуть из мира богов, принять облик аватара и искать союзника богов в незнакомых лесах мира смертных было делом непростым. Это было нелегко, но, впрочем, ничто в этом деле, к которому Арошни приложила руку, не было легким.

Эльфийская богиня бесшумно проскользнула через лес, следуя за невидимыми нитями магии к месту необычной силы. Плетение было сильным в этом мире. Это было необыкновенно красивое место, с его единственным обширным пространством земли, расположенным, как полированный нефрит на берегу моря цвета лазури. Драконы бродили по лесам и властвовали в небе, но и другие магические расы притягивались к этой земле, как пчелы к клеверу. Новые расы тоже поднимались, быстро увеличивая свою численность. Даже боги видели перспективы в растущем мире - в последнее время здесь происходила настоящая миграция великих и малых сил. Арошни надеялась найти среди этих богов союзника, достаточно сильного и податливого, чтобы заменить непокорного Груумша.

После битвы с Кореллоном Ларетианом - не говоря уже о бесславном конце приключения в качестве оркской мухи в паутине эльфийской богини - Груумш категорически отказался иметь что-либо общее с Арошни и ее амбициями. Она была эльфийкой, а значит, его бессмертным врагом, и дело с концом.

Да будет так. Арошни была рада избавить свой нос от зловония бога орков. Были и другие существа, которых можно было обмануть, задобрить или соблазнить, чтобы они выполнили ее просьбу. Поэтому она сосредоточилась на магических линиях, следуя за ними в самое сердце земли. Со временем они сошлись в плотную сеть над одним древним лесом.

Это был лес, такой же густой и глубокий, как любой в Арвандоре, и почти такой же фейский. Огромные треанты, почти неотличимые от окружающих их вековых деревьев, наблюдали за проходом богини с видимой незаинтересованностью, свойственной долгоживущим существам, которые соизмеряют подобные события с веками. Маленькие грации единорогов рассыпались и бежали перед ней, как испуганные серебристые олени. Стремительные вспышки света указывали на присутствие спрайтов или фейри-драконов - или, возможно, более злобных, но все же интригующих существ, известных как блуждающие огоньки. Но, несмотря на все чудеса леса, здесь было множество свидетельств опасности: далекий рев охотящегося дракона, перо, выпавшее из крыльев линяющего грифона, следы мантикор, отпечатки ног проходящего мимо оркского военного отряда.