Лист на холсте, или Улиточьи рожки (СИ) - Кальк Салма - Страница 15

— А вы вообще как? — он внимательно глянул ей прямо в глаза.

— Нормально, только устала. Времени вот вообще не заметила.

— Тогда тем более поехали.

— А вы уверены, что нас пустят в какое-нибудь приличное заведение? — Элоиза иронически оглядела и себя, и его.

— Пусть попробуют не пустить, — усмехнулся Себастьен. — Особенно, если мы поедем туда, где нас знают в лицо.

— Разве что, — усмехнулась она в ответ.

— Вас же, помнится, пустили в «Котов» в потрёпанном виде и на разбитой машине? — подмигнул он.

— Но долго оглядывали на предмет того, я ли это вообще, — рассмеялась она, вспомнив тот вечер.

— Значит, поехали. Глядишь, и этот вечер потом будете вспоминать с улыбкой!

Их узнали и пустили. Хотя ливрейный привратник очень быстро прикрыл глаза, чтобы не показывать отчаянную смесь из удивления и смеха. Да-да, посмеяться над монсеньором герцогом, не более и не менее. Решительно невозможное действие, даже если он одет как парень с окраины.

Впрочем, как уже было замечено, своего магнетизма он не утратил ни на грамм.

— Что будет дальше, как вы думаете? — спросил он, когда им принесли знаменитое мясо с подливкой.

— Вы про господина Скаполи и моего нелюбимого сотрудника? Я полагаю, ваши сотрудники расспросят их обоих, и они всё расскажут, — пожала плечами она.

— Да, я про них, но не только про них. Конечно, вы правы — завтра их обоих расспросят, и тогда подумаем, что дальше. Но я ещё и про здесь и сейчас. Скажите, сердце моё, у вас глобально были планы на сегодняшний вечер?

Элоиза фыркнула.

— Вообще-то да. У меня были планы на вторую половину рабочего дня, на время ужина и на время после ужина тоже.

— А я нарушил вам уже не меньше половины и пока ничего стоящего взамен не предложил. Как-то я неправ, — задумчиво произнёс он.

— Почему же, предложили. Скорость, — она несмело улыбнулась и посмотрела на него.

Он был какой-то странно задумчивый.

— Правда? Мне приятно. Но я хочу предложить вам кое-что ещё. Правда, для этого вам придётся пожертвовать остатками ваших сегодняшних планов.

— Если вы расскажете, ради чего, то я обещаю об этом подумать.

— Расскажу… что смогу. Если коротко и по делу — я хочу позвать вас в некое место на свидание. Но с некоторыми особенностями.

— Какими же?

— Вы позволите завязать вам глаза по дороге, и не будете спрашивать, что это за место и как туда попасть.

— Что за сказки? — удивлённо рассмеялась она.

— Вот такие сказки. Конечно, если вы скажете «нет», я не стану настаивать. И в любой момент в процессе по первому вашему слову мы вернёмся во дворец. Скажем, если вы приедете, осмотритесь и вам не понравится.

— А мне может не понравиться?

— Я, конечно, надеюсь на благоприятный для меня исход. Но кто же вас знает до конца? Увы, не я.

— Вы меня заинтриговали.

— На это и рассчитывал. Поехали? — улыбнулся он, но было в улыбке что-то… что она расшифровала странным словосочетанием «потаённая надежда».

— А поехали, — улыбнулась она.

— У вас есть шарфик? — спросил он в машине.

— Не поверите, есть, — она открыла сумку и продемонстрировала черный шёлковый шарф с крупной радужной стрекозой.

— Давайте его сюда, — он взял шарф и действительно завязал ей глаза.

— И как далеко нам ехать? — спросила она уже по дороге.

— Недалеко. С четверть часа.

По дороге он развлекал её историями о некоторых своих сотрудниках — эти милые молодые люди, вроде сегодняшнего Эмилио, обладали талантом попадать в удивительные ситуации и поступать не так даже там, где, казалось бы, так сделать невозможно. Она смеялась и совершенно забыла, что едет неизвестно куда с завязанными глазами.

Правда, в компании Себастьена можно совершенно спокойно поехать неизвестно куда с завязанными глазами.

Машина останавливается. Себастьен выскакивает наружу, дальше звуки извещают о том, что открываются ворота. Он возвращается в машину, они куда-то въезжают. Далее ворота пришлось закрыть. После чего они проезжают ещё метров десять.

Он снова выходит, открывает дверь с её стороны и помогает выбраться из машины. Под ногами хрустит гравий. Пахнет какими-то растениями.

Себастьен обхватывает её за плечи и подводит к, видимо, двери. Ключи, снова звук отпирающегося замка. С лёгким скрипом открывается тяжёлая дверь.

А потом он сгребает её в охапку, переставляет через, наверное, порог и опускает на пол. Берёт её за руку и ведёт вперёд на четыре шага. Дверь с тем же лёгким скрипом закрывается, защёлкивается замок.

Себастьен развязывает узел и снимает шарф с её глаз.

Элоиза стояла и вертела головой посреди небольшого круглого атриума, куда попала из, видимо, прихожей. Там, сзади, темно, свет только здесь. На круглом потолке недурная роспись, в простенках картины. На мраморном полу мозаикой выложена сцена охоты на носорога. Себастьен прислонился к стене и наблюдал за её реакцией.

— Я обещала не спрашивать, что это за место, так? А про отдельные его части можно спрашивать? — подняла она бровь.

— Можно. Мы даже можем пойти и посмотреть разные комнаты. Хотите? В доме нет никого, кроме нас, мы не встретим ни души.

— Хочу.

Они посмотрели большую гостиную и столовую на первом этаже, кабинет и библиотеку на втором, заглянули в несколько жилых комнат. Точнее, они должны были быть жилыми, но создавалось ощущение, что на самом деле здесь никто не живёт уже давно.

Дом, несмотря на небольшие размеры, выглядел роскошно. И оформлен был с огромным вкусом. Картины, росписи, мозаики и витражные окна были удивительно на месте. Библиотека содержала на вид две-три тысячи томов.

Впрочем, как в настоящем волшебном дворце, благородные металлы и драгоценности тоже встречались в пригодных для этого местах — в подсвечниках, на обложках книг, в рамах зеркал, в виде инкрустаций на мебели.

По витой мраморной лестнице они поднялись на третий этаж. Видимо, он был меньше нижних по площади — там оказалась всего одна просторная комната, и это была спальня, из которой куда-то вела пара дверей.

— Вот, собственно, и всё, что я могу показать вам в этом доме. Предлагаю остаться здесь, впрочем, если вы хотите — в вашем распоряжении любое из виденных вами помещений.

— О да, в библиотеке я бы осталась пожить на некоторое время, — сообщила она.

— Я не удивлён, — улыбнулся он в ответ.

Она оглядела спальню — неплохих размеров кровать с резной спинкой, мягкий свет от настенных светильников, скрадывающий шаги ковёр, маленький столик — на нём вино и фрукты.

— И что, в доме действительно никого нет? — продолжала уточнять Элоиза.

— Ни одной живой души, кроме нас, — подтвердил Себастьен. — На эту ночь дом в нашем полном распоряжении. Если вы не передумали, конечно. Поэтому ваше слово, экселенца.

Она рассмеялась. Вот так всегда — выпрыгнуть, как чёртик из шкатулочки, нарушить все планы, заняться какой-нибудь непонятной ерундой, и всё это — как будто так и надо. И не похоже, чтобы это был его дом — ни одной комнаты в его любимом стиле, и ни одной комнаты, в которой бы жили дети. Договорился с кем-то знакомым? Впрочем, она обещала не выяснять, значит, и не будет. И стоит такой — в вылинявшей футболке, рваных джинсах, заношенных до крайности шнурованных ботинках, прислонился к шёлковым обоям и смотрит на неё.

Но как же с ним вот с таким хорошо!

— Я выбираю остаться здесь, — улыбнулась она.

— И очень меня радуете, — он подошёл к столику, разлил вино и подал ей бокал.

— Спасибо, очень актуально. Впрочем, я попрошу ещё и воды.

— Непременно. Кстати, вот здесь за дверью душ и ванна — что вам больше нравится.

Душ был немножко старомодного вида, зато ванну, как показалось, можно сравнить с небольшим бассейном.

— Я готова начать с этой заманчивой ванны, — улыбнулась она.

Громкий резкий звук заставил Элоизу подпрыгнуть. Чёрт побери, это же будильник Себастьена. Она разлепила глаза и оторвала голову от подушки. Оглядела окружающую действительность.