Внедрение (СИ) - Майер Виктор - Страница 20

Помимо этого, существовала ещё одна серьёзная проблема. Принц понимал, что даже объединёнными силами Стана и Убежища невозможно будет одолеть Клыкастых. В Цитадели — городе, когда-то принадлежавшем ангелам, — разместился крупный гарнизон Армии Хаоса под командованием лорда Урида, который, кроме своих собственных солдат, мог также рассчитывать на поддержку Клана Всеобщей Любви. Оба племени уже продолжительное время являлись союзниками. Воины Клана охотились на кочевников, охраняя таким образом новые земли Армии от назойливых варваров, а взамен армейцы делились с ними продукцией со своих ферм.

Чтобы свергнуть власть Урида требовалось что-то более значительное, чем просто совместные усилия высокородных братьев и их подданных. И вскоре Финнис нашёл подходящее решение: ангелам необходимо было заключить союз с другим племенем, причём один потенциальный союзник всё это время находился неподалёку — в том же лесу, на Диких Землях, но сама мысль о сотрудничестве с ним раньше казалась крамольной. Однако принц всё-таки сумел преодолеть вековые предрассудки и призвал на помощь бывших заклятых врагов ангелов — отщепенцев.

Тиму нечасто приходилось слышать от обитателей Последнего Убежища рассказы про этот народ. Поначалу он считал, что он состоит из полубезумных дикарей и беглых рабов, прятавшихся в дремучих лесах, пока Бродяга в общих чертах не поведал ему историю долгой вражды между ангелами и отщепенцами, истинная причина которой была неизвестна даже ему самому. Но одно он знал точно: после ссоры с братом и основания поселения Финнис никогда не пытался враждовать с отщепенцами и строго настрого запретил своим воинам ввязываться с ними в конфликты. В отличие от принца, Артис время от времени направлял экспедиции глубоко в лес на поиски этих людей, однако все они заканчивались безрезультатно, так как последние, наученные многовековым горьким опытом, умели хорошо скрывать следы своего присутствия на Диких Землях. Лишь изредка происходили смертельные стычки, если ангелы Стана случайно натыкались в лесных зарослях на кого-нибудь из них во время охоты на диких животных.

По словам Бродяги, нежелание Финниса убивать отщепенцев объяснялось, помимо всего прочего, его происхождением, ведь мать принца — давно уже умершая — была рабыней-отщепенкой, и об этом факте знали все жители Убежища. Его случай не был единичным — многие из ангелов родились в Цитадели ещё до наступления Армии Хаоса от рабынь, захваченных в плен во время облав. В старину такая практика была довольно распространенной в этом жестоком племени. Но пришло новое время, и установился другой порядок. У вчерашних врагов появилась возможность стать если не друзьями, то хотя бы союзниками. После долгих поисков людям принца наконец-то посчастливилось наладить контакт с отщепенцами. На переговоры к ним Финнис направил небольшую делегацию во главе с лордом Воданом, своим ближайшим другом и советником. Они ещё не успели вернуться в Убежище, когда Бродяга вместе с оруженосцем и троими ангелами отправился на встречу с Зикуром и его людьми…

Юноша перевернулся на бок, чтобы немного размять тело, онемевшее от долгого неподвижного лежания на земле, чем опять вызвал недовольный взгляд Зикура. Ангел молча покачал головой и отполз от него поближе к своим товарищам.

— Не обращай внимания. — Услышал парень шёпот Романа. — Паршивец просто нервничает. Похоже, боится Клыкастых…

Он посмотрел на воина Убежища, распластавшегося в траве справа от него. Роман подмигнул ему и кивнул в сторону командира ангелов Стана. Всё же люди Финниса сильно отличались от своих бывших соплеменников. Большинство из них уже почти принимало Тима за своего, и им можно было доверять. Бродяга посоветовал ему вчера держаться во время битвы рядом с ангелами Убежища и особо не рассчитывать на поддержку со стороны бойцов Артиса.

Между тем караван был уже совсем близко. Животные, запряжённые в повозки, порой издавали низкие, протяжные звуки, когда погонщики били палками по их мохнатым спинам. В воздухе уже явно чувствовался тяжёлый запах конебыков. Это были единственные питомцы лекарей, которых армейцы сохранили и даже сами занимались их разведением. Вместе с ликвидацией лекарей и берсерков было также истреблено большинство боевых котов, лишь только нескольким особям удалось избежать печальной участи и спрятаться в лесной чаще. С тех пор дикари и даже ангелы становились иногда жертвами грозных, полностью одичавших хищников, рыскающих в поисках пропитания среди деревьев.

Тим насчитал четыре открытые повозки, десять солдат Армии и восемь погонщиков. Последние были обыкновенными фермерами, они не могли оказать сопротивления ангелам, а вот их хозяева являлись грозными противниками. Шпионы Артиса заранее назвали точное число конвоиров. Выходит, на каждого воина в их отряде приходилось по одному Клыкастому, и кто-то из десяти предназначался лично Тиму. От этой тревожной мысли у него даже вспотели ладони, ведь вскоре ему предстоит сразиться не со старым Геральдусом в учебном поединке, а с настоящим врагом, безжалостным бойцом, закалённым в бесчисленных схватках.

Из четырёх повозок в действительности только три были полностью загружены продовольствием: в одной из них под слоем мешков с зерном находилось оружие, изготовленное Мастерами для Армии Хаоса. По сведениям шпионов, этот район был недавно основательно зачищен от кочевников воинами Клана Всеобщей Любви, поэтому груз охранялся лишь небольшим отрядом, да и маскировка под продуктовый караван должна была отвлечь любопытные взгляды от тайного содержимого повозки.

Первый конебык уже проходил по тропе рядом с засадой. Ангелы, скрывавшиеся под сплошным покровом травы, боялись пошевелиться и напряжённо ждали приказа Зикура, которому Бродяга в качестве жеста доброй воли уступил главенство в сегодняшней операции. Около каждой повозки, по бокам, шло двое погонщиков, а армейцы сплочённой группой передвигались в хвосте каравана. Взволнованный Тим не сводил с них взгляда. Солдаты Армии и в прежние времена, когда он ещё был пастухом, внушали ему страх, а сейчас это чувство ещё более усилилось. Он в смятении смотрел на их коренастые фигуры, облачённые в кожаные доспехи, и на пряди длинных, косматых волос, свисающие по обе стороны их голов, а у некоторых из них собранные в толстую косу на затылке. Два острых звериных клыка выступали вниз из верхней челюсти и придавали их отвратительным физиономиям весьма устрашающее выражение. За спиной у каждого бойца висела секира, а на широком поясном ремне — связка метательных ножей и кнут.

У парня предательски заныло под ложечкой при мысли о предстоящем сражении и его возможных последствиях. Он бросил взгляд на Бродягу и, увидев сосредоточенное, будто выкованное из стали лицо друга, устыдился своей слабости, крепко стиснул зубы и выбросил все лишние думы и опасения из головы. К этому времени уже последняя повозка прошла мимо них, и вслед за ней появились Клыкастые.

— Вперёд, ангелы! — зычно крикнул Зикур и первым вскочил на ноги.

Остальные последовали его примеру, и Тим тоже рывком поднялся с земли и выхватил меч из ножен. Воины с яростными криками бросились на врага. Погонщики в страхе попрятались за животными и под повозками, а солдаты мгновенно образовали плотный строй и ощетинились секирами. Роман, бежавший впереди юноши, внезапно упал на землю, и когда Тим нагнулся, пытаясь ему помочь, то увидел, что тот уже мёртв, а из груди у него торчит рукоять ножа, вокруг которой быстро образуется пятно крови. Забота о товарище спасла ему жизнь — он стал бы следующей жертвой метательного оружия, если бы резко не склонился над трупом ангела. Парень буквально спиной почувствовал, как смертоносное лезвие пролетело над ним и исчезло в зарослях травы, и тут же краем глаза заметил ещё одного воина, рухнувшего на тропу с ножом в животе.

В следующий миг нападающие преодолели дистанцию до противника и на смену ножам пришли кнуты и секиры. Клыкастые мастерски владели этими видами оружия, и Зикур, в числе первых очутившийся перед армейцами, едва успел увернуться от удара кнутом, и длинный, плетённый ремень только просвистел в воздухе рядом с ним. Его сородичу повезло меньше — солдат на возвратном движении зацепил голову ангела кончиком ремня, располосовав тому лицо и выбив один глаз. Мужчина завопил от боли и рухнул на колени. Другой Клыкастый, стоявший неподалёку, подскочил к нему и обезглавил одним взмахом секиры. Кровь хлынула из перерубленной шеи, и искалеченный труп уткнулся обрубком в землю.