Патологическая анатомия (ЛП) - Каррэн Тим - Страница 15

При виде этого он упал на задницу, и он лишь смутно помнил, как Бёрк оттаскивал его, и крики солдат, и выстрелы "Энфилдов", и того сержанта-майора, крикнувшего: ЛОЖИТЕСЬ! ВНИЗ! - когда он выдернул чеку из гранаты и бросил ее в то существо. Раздался оглушительный взрыв, и огненные осколки полетели вниз вместе с дымящимися кусками оскверненных трупов.

Офицеры хотели, чтобы люди вернулись, но Крил пробрался туда, чтобы посмотреть, прежде чем они остановили его. Один из солдат направил на него луч прожектора. Монстр был в значительной степени разорван на куски, но в одной тлеющей оболочке осталось достаточно, чтобы он смог увидеть то, что ему нужно было увидеть.

Он не был уверен, но головы этих щенков были явно пришиты на место.

- Камера? - спросил он. - У кого-нибудь есть фотоаппарат?

Ответа не последовало, и это было потому, что сержант-майор бросил на солдат злобный взгляд, бросая им вызов его могуществу и власти.

- Немедленно убирайтесь оттуда! - крикнул он, когда худощавый молодой военный хирург вышел вперед, чтобы осмотреть останки. - Пропустите доктора Гамильтона!

И что больше всего поразило Крила, так это то, что Гамильтон, казалось, не удивился тому, что он увидел. Шокирован – да, испытывал отвращение – конечно. Но, удивлен? Нет, казалось, он ожидал этого.

Позже, вернувшись в резервную траншею – после того, как капитан Ширс хорошенько отчитал его за "вмешательство в военные дела", пообещав ему, что он покончил с Лондонскими ирландскими стрелками и большое ему спасибо – он отвел Бёрка в сторону.

- Ты видел это так же, как и я, и не выпячивай мне свой чертов йоркширский стоицизм, - сказал он ему, стоя к нему вплотную. - Эта тварь – часть всего этого. Это произошло не случайно, и ты это знаешь. Эта тварь была сшита, Бёрк, и наш доктор Гамильтон даже глазом не моргнул по этому поводу.

Бёрк вздохнул.

- И что ты хочешь, чтобы я сделал, приятель?

- Я хочу, чтобы ты помог мне разобраться в этом, приятель, - сказал Крил, ухмыляясь почти маниакально. - Это существо не было собакой... Боже мой, оно кричало, как женщина. Это часть чего-то. Все странные вещи, которые мы видели и о которых слышали, являются частью чего-то. Что-то, чему суждено было случиться.

- Хорошо. С чего начнем?

- Мы начнем с того, что разузнаем об этом лейтенанте, докторе Гамильтоне. Он из канадцев, но у него американский акцент, - объяснил Крил. - Вот с этого мы и начнем. Потому что этот парень, о да, он держит ключи от ада в своих руках.

15. Сон Разума

Спрятавшись в маленькой норе, вырытой в стене траншеи, но достаточно большой, чтобы устроиться в ней, свернувшись калачиком, Крилу удалось заснуть около пяти, и ему сразу же начали сниться кошмары.

Он увидел, как солнце, скрытое за слоями свинцовых облаков, погасло, словно спичка, брошенная в лужу. Оно погрузилось в свою могилу, его забросали влажной землей, а потом осталась лишь пустота.

Затем по всей Ничейной земле воцарились тишина и ожидание; по ней дрейфовали болезненные ищущие фигуры с глухим шепотом и сдавленным, замогильным дыханием. Ибо здесь всегда был час колдовства, и ухмыляющаяся толпа могильных теней двигалась, как октябрьский ветерок по угрюмому церковному двору с тоскующим дыханием дождливых склепов. Их мертвенно-бледные, словно лик луны, лица восхваляли ночь, дождь и человеческие обломки. Они были сделаны из красного бархата шкатулки и белого воска для манекенов. Они прятались в темных лужах вонючей воды, черной крови затонувших могил, показывая себя только тогда, когда улавливали движение и биение живых сердец.

Крил двигался вместе с ними, как они.

Легионы мертвых.

Они были одушевлены, они были разумны, они были одержимы, неумолимы и невыразимо голодны. Они скрывались в зловонных глубинах Фландрии, крадучись и скользя по канализационным стокам и затопленным траншеям, как болезнетворные микробы в закупоренных артериях. В течение всей этой ночи и многих других раздавалось царапанье по парапетам и шепот в тенях, царапанье по дверям разрушенных деревенских домов. Лица, покрытые грибком, прижимались к закрытым ставнями окнам, а крошащиеся пальцы царапали их створки. Мертвецы просыпались в затопленных подвалах, просачивались в почерневшие от огня трубы и вылезали из затопленных снарядных отверстий.

Но они придут.

И с каждой ночью их будет все больше.

И он будет одним из них, не узнав и не постигнув мертворожденных глубин их разлагающихся умов.

Вместе они вышли в ночь.

Когда Крил проснулся с криком, три толстобрюхие крысы грызли его ботинки.

16. Лаборатория

Найдя Уэста на его ферме и не теряя времени, я довольно грубо отвел его в сторону и потребовал некоторых ответов, потому что уже давно прошло время, когда я слушал его саркастические жалкие отрицания и его дерзкий циничный юмор. Ибо события стремительно выходили из-под контроля.

- Ты сегодня в плохом настроении? - сказал он.

- И у меня есть чертовски веская причина для этого, Герберт. Я только что из Лооса.

Он наморщил нос.

- Самое неприятное из того, что я слышал, хм? БЭС вступили в бой и были отброшены туда, откуда они начали.

- Я не об этом говорю, Герберт. ЛИС расстреляли одного из твоих питомцев, ту тварь, которая была прикована в углу, - сказал я, указывая на то место, где раньше была эта мерзость, но теперь там было пусто.

Он одарил меня своей типичной легкой улыбкой.

- Хм. Жаль беднягу. Похоже, он сбежал ночью. Ну ты знаешь этих собак.

- Герберт, прошу тебя.

- Боже милостивый, ты же не думаешь, что я выпустил его нарочно?

Меня бы это не удивило.

- Дело в том, Герберт, что люди начинают задавать вопросы. Насчет той собаки. О великом множестве других вещей. Это только вопрос времени, когда они найдут это место.

Он поднял руку.

- У меня есть полное и исчерпывающее разрешение полковника Уимберли на проведение исследований в области передовой боевой медицины.

- Хватит, Герберт! – вскрикнул я. - Это зашло достаточно далеко! Ты, очевидно, не можешь контролировать свои эксперименты! Настало время уничтожить их! Если британская армия найдет твою лабораторию, я даже думать не хочу о последствиях.

- Уничтожить их? Нет, нет, нет... Eще нет. Не раньше, чем я закончу, не раньше, чем ткань ферментируется должным образом.

Он, конечно, имел в виду тот чан, в который он ежедневно помещал различные фрагменты человеческого организма. Мне не нравилось постоянное глухое пульсирование, исходящее из этого чана с шипящей тканью, которое очень походило на равномерное биение какого-то огромного мясистого сердца, а также тo, как различные части в стеклянных сосудах с пузырящейся сывороткой, казалось, реагировали ритмичными искажениями. Это было не только непристойно, но и извращенно, и, да, это было воплощением чистого зла. Ибо нельзя было отрицать зловещую, ядовитую атмосферу мастерской Уэста, и ее источник было достаточно просто отследить: чан, этот пузырящийся чан безымянной плоти.

Уэст был в своем обычном неприятном, конфликтном настроении. Я задал ему несколько вопросов, касающихся некоторых историй, циркулирующих среди солдат: о восставших мертвых существах, встреченных на Ничейной земле. Но все, что я от него получил, это отрицание. Чистое отрицание.

- Ты что-нибудь знаешь о приюте для сирот? - спросил я его, имея в виду Католический сиротский приют Св. Брю, который был разрушен в результате неверно направленной газовой атаки немцев с использованием высокоскоростных снарядов дальнего действия.

Никто не выжил. В результате этого ужасающего зверства погибло около сорока трех детей. Я не принимал участия в восстановлении их бедных маленьких тел, но слышал, что это было так ужасно, что невозможно было себе представить.