Отвоёванный шанс (СИ) - Пристрем Иван - Страница 19

Монийки, игравшие роль посредниц, стояли, растерянно наблюдая за происходящим и не зная, что предпринять. Дуб бросился на помощь товарищу с копьём наперевес, и в этот же миг к дерущимся кинулись двое пилотов Федерации…

— Стоять!!!

Тромонт и Врон прокричали это почти одновременно. Какие-то мгновения казалось, что резни не избежать. Но вместо этого Тауран схватил Мору, рвущуюся в бой, и оттащил в сторону, а Тилон прикрыл их, угрожая ножом. Дуб, в свою очередь, закрыл собой Маора.

Сделав пару шагов назад, стрелок остановился и осмотрел повязку на плече. Через неё проступали капли свежей крови — похоже, в горячке боя он повредил наложенный Лайтой шов.

— Отмороженная, — сказал он, отходя ещё на пару шагов назад.

— Я ищу смерти!

— Мора, успокойся. Война осталась там, а мы — здесь.

Мора ничего не ответила. Она просто села на землю и расплакалась. Оса сделала самое умное, что можно было сделать в данной ситуации — подошла к ней, обняла и ласково прижала к себе.

— Нельзя жить местью. Это убивает…

Врон медленно прошёл мимо них, ласково погладив ревущую девушку по спине, и подошёл к командиру монийцев, демонстративно приподняв руки.

— Мир? — спросил он.

Предъявлять трурнийцам какие-либо претензии было бессмысленно — если бы они действительно хотели напасть, то уже сделали бы это, используя драку Моры и Маора как предлог. Но этого не произошло. Вероятно, им можно доверять. Пока что.

Тромонт молча коснулся рукой лба, груди и протянул ему открытую ладонь. Врон произвёл то же самое. Их руки соприкоснулись.

Обстановка между бойцами вроде бы более-менее стабилизировалась. Хотя назвать её спокойной было нельзя: пилоты стояли двумя кучками и оценивающе рассматривали друг друга.

— Признаю, что я сделал весьма нетактичный ход, но я боялся за своих парламентёров, — произнёс Врон. — Надеюсь, вы меня поймёте.

— Что заставило вас заключить мир с нами? — спросил Тромонт.

— Мы без оружия, без связи и без надежды вернуться домой. Никто не знает, где мы. А вдобавок, сейчас нам угрожают ещё и местные.

— Эти местные? — Тромонт указал взглядом на труп гигантского летающего зверя, уже весьма подрастерзанный падальщиками.

— Это был лучший удар копьём, который я в своей жизни видел, — Врон слегка ухмыльнулся и покачал головой. — Наши опаснее.

— Что может быть опаснее этой твари?

— Аборигены с копьями и дубинами.

— Это неприятная новость.

— Они уже пытались нас добыть… — Врон поморщился, вспоминая недавнее убийство. — Как вы смотрите на то, чтобы распить бутылку мира5? У нас, правда, только вода…

— Вы когда-нибудь слабоалкогольный арбурский хейрос пробовали?

— На что вы намекаете? — надбровные перья Врона удивлённо взметнулись вверх.

— Есть пара бутылок… — сказал Тромонт, ухмыльнувшись. — Только он, разумеется, недозрелый. Сами понимаете, нельзя крепкий алкоголь в боевом звездолёте употреблять.

— Как вы его протащили? Я вас всё больше и больше уважаю.

— Напитки крепостью менее 3 % на борт брать можно.

— Да, так будет намного веселее… Вы не откажетесь от встречи на нашем холме?

— Прямо сегодня?

— Почему нет? Нам нужно расслабиться и немного отдохнуть. Забыть про войну. Привыкнуть друг к другу. Похоже, что мы останемся тут навсегда. Заодно покажем вам трупы нападавших. Наши экземпляры намного интереснее, чем ваш птеродактиль-переросток.

— Кстати, а где ваш восьмой? Вас же должно быть восемь, верно?

Врон вздохнул. Его взгляд стал грустным и мрачным…

Глава 13

После переговоров с монийцами Врон сделал ещё одну попытку найти Хорлака. Он и его крылатые бестии отсутствовали довольно долго, вернувшись ближе к вечеру — и снова никаких результатов.

Тем временем монийцы осваивались на холме. Всю принесённую с собой еду, в том числе бутылки с драгоценным напитком, оставили в нише недалеко от опорной колонны и пошли разглядывать трупы дикарей.

Посмотрели комнату, где поселились бывшие пилоты Федерации. Впечатления она ни на кого не произвела. Тромонт и Дуб заинтересовались, что же закрывает замурованный проход, находящийся напротив выхода. Тауран попытался взять эту стенку уже вместе с ними, но и на этот раз попытка попасть внутрь обернулась ничем — только удалось сделать несколько выщерблин и небольшую дырочку, сквозь которую всё равно ничего видно не было. Переборка была сделана на славу и не хотела сдаваться даже через столько веков после постройки.

Когда вернулись те, кто улетал на поиски Хорлака, они сообща приступили к подготовке застолья. Вместо скатерти прямо на землю постелили парашют от челнока — ничего более подходящего, увы, не нашлось. Хотя и так "скатерть" получилась славная. Вскрыли еду, расставили как можно красивее (если это вообще применимо к еде в упаковках из штатного оргпластика).

Атосфера сложилась не очень праздничная. Ася сидела чернее тучи, да и остальные трурнийцы были огорчены потерей одного из своих товарищей.

В полной тишине Тромонт взял бутылку хейроса и тщательно взболтал.

— За дружбу! За мир! За жизнь! За Бога! — воскликнул он и, направив горлышко в сторону заходящего солнца, дёрнул пробку. Раздался смачный хлопок, и из бутылки с приятным шипением вырвался фонтан брызг.

Когда влага оросила землю, Тромонт сел, влил немного себе в рот и с удовольствием глотнул.

— По обычаю, каждый, кто выпьет из этой бутылки, должен будет немного рассказать о себе… Раз мне выпала честь её открыть — я буду первый. Я — Тромонт Вайт, высший капитан, командир «Пурпурной Звезды». Рос в обычной семье, с детства мечтал стать пилотом. Ну, вот и стал. Даже добился некоторых успехов. Хотя войну на самом деле терпеть не могу, это зло. Как бы вот всё, если коротко…

— А можно рассказать про то, как вы целый завод взорвали? — спросила Ора.

— Это длинная история. Давайте сначала познакомимся, а потом будем уже всякие интересности обсуждать…

— Предоставьте эту историю мне, — вставил Дуб.

— Никто её у тебя не отберёт, — заметила Лайта, сделав глоток. — Я Лайта Блей, младший капитан… Всегда мечтала быть врачом или ветеринаром. Но что-то пошло не так. До сих пор не могу понять, как в лётное училище попала. Но все говорят, что я — очень хороший пилот. На базе у меня даже прозвище соответствующее — Синяя Молния. А ещё я люблю печеньки. Вот… Но больше всего — всякую живность.

— Даже аракоидов6?

— В какой-то степени да.

— Фу…

— У вас тоже есть прозвища? — спросил Врон. — В нашей армии это повальное поветрие…

— Я — Синяя Молния, он — Белый Воин, а эти двое — Сказочник и Стрелок Апокалипсиса. Только они у нас не повседневные, а… Как бы так сказать…

— Церемониальные.

— Да.

— А почему он Сказочник?

— Узнаете, — сказала Лайта, передавая Дубу бутылку.

— Итак… — произнёс с глубокомысленным видом он, отпивая глоток. — Если вам правда интересно обо мне что-нибудь узнать, то я начну… Зовут меня Дуб Сарр Сказочник. Почему? Потому что я говорить умею и люблю. И думать тоже, вы ничего такого не подумайте… Родился я на планете, которую на полном основании можно назвать жемчужиной вселенной…

— Ну, ты уж перегнул, — заметил Маор.

— Не перебивай! Это жемчужина, да… технологическая. На ней располагался самый большой монийский комплекс по производству звездолётов…

— Акрикса? — спросил Врон.

— Верно. Родители там и работали: папа инженер, мама инженер, и я… тоже, можно сказать, инженер. Меня всегда всякие железяки привлекали. Я очень увлекался историей оружия с древних времён до наших дней, и не только. Дома у меня была небольшая коллекция всяких древностей. Ну, не натуральных, конечно, а так, просто современные реплики. Но очень качественные, даже порезаться можно было. Не то, чтобы я прям милитаристом был — нет, просто всё это мне казалось интересным и увлекательным… А ещё у нас была дача, и там у меня была коллекция каменных орудий труда — рубила, скрёбла, проколки, даже пара каменных топоров и кирка. Всё сам сделал, по приколу. Единственное — нормальную каменную иглу не получилось сделать, потому что подходящего камня не было. Кстати, тут нам это может пригодиться когда-нибудь…