Зайтан-Бродяга (СИ) - Слобожанский Илья - Страница 43

— Держи. — Нехотя, но отдал Карлуха шкуру и вернулся к черноголову.

— Вот чёрт. — Выругался Серёга. — Тяжёлая. Зачем на дерево?

— До утра полежит. — Залез на зелёную, улёгся на ветку, потянулся рукой. — Поднимай выше! — Кричу Серёге.

— Куда выше? Хватайся, не удержу.

— Ещё немножко. — Тянусь рукой, ветка прогнулась. Ухватил шкуру, тащу. Гнётся ветка зелёной, как бы не подломилась? Зелёная — это дерево такое, оно всегда в одной поре. Нет на ней листьев, вместо них иголки. С горем пополам уложил шкуру. Здесь её точно зверьё не достанет.

— Зачем тебе шкура?! — Кричит Серёга. — Шубу пошьёшь?

— Ага, пошью. — Лезу вниз, хватаюсь за сучки. Руки смолой измазал.

— Гляжу я на тебя Серёга! — Из-за кустов кричит Карлуха. — Ты дурак или прикидываешься?

— Почему я дурак? — Спросил и пошёл за куст. — Чёрт бы тебя побрал! — Громкая брань всколыхнула лес. Мелкий с усердием потрошит черноголова. Руки по локти в крови, лицо тоже. Вспорол зверюге брюхо, кишки вытаскивает.

— Три лопатины шипаря да шкура клыка. Вот и всё наше богатство. — Пояснил я, вытираю травой руки. Хорошая смола, прилипла не ототрёшь. — Лопатины не каждый возьмёт на обмен. А шкуру в любом поселении на еду или патроны сменяем. Запросим две сотни. Дадут полцены и на том спасибо.

— Не согласен я — Возмутился Карлуха. — Две сотни, дешевле не отдам. Ты мех видал? Да из этой шкуры, столько всего полезного можно пошить.

— Меньше болтай. — Оттираю руки травой, а смолы меньше не становится, только и сделал что размазал по ладоням.

— Песочком нужно. — Советует Коротун, тычет мне под нос печень. — Видал какая здоровая. Тёплая ещё.

— Мяса нарежь. — Тру руки песком, помогает. Молодец мелкий и как я сам до этого не додумался?

— Откуда резать? — Обошёл Карлуха черноголова, разглядывает с умным видом. Хмурит брови, примеряется к ноге. — Со спины срезай.

— Карлуха. — Позвал Серёга. — Тебе что человека что зверя прижмурить плёвое дело. — Уселся Серёга под кустом, курит. — Поделись опытом. Как умудрился такую зверюгу убить?

— Вот так и умудрился. — Отрезал Карлуха добрый кусок мяса, положив на травку. — Иду, а он стоит. Я ему уходи, а этот. — Коротун ткнул ножом черноголова в бок. — Рычать начал. На меня пошёл.

— А ты его по башке. — Вытер травой руки, достал нож. Не выходит у мелкого мясо срезать. Не режет, а кромсает. Там кусок, здесь кусок.

— Ага. — Закивал Карлуха. — Ты что делаешь?

— Спину обвалю остальное выбросим.

— Его бы к нам в Бочку. — С неподдельной грустью выдохнул Карлуха. — У Хабибулы мяса оставалось на одну закладку.

— Тащи в Бочку, я не возражаю. — Присоветовал я. Срезал большой кусок мяса, положил на травку. — Всё. Серёга, режь верёвки. Потащим в яр.

— Это я легко. — Отозвался Серёга.

— Мясо переложим листами лопухатого. Часть пожарим, другую подкоптим. — Предложил я.

— Хорошего черноголова я прибил. — Хвастает Карлуха.

Протянул на ладошке три кубика печени. — Ешьте пока тёплая.

— Твою мать. — Выругался Серёга и вскочил. — Да вы оба чеканутые.

— Почему. — Спросил Карлуха полным ртом.

— Костёр там. — Тычет Серёга пальцем на шалаш. — Зачем сырое жрёте?

— И то верно. — Коротун оскалился, показал кривые зубы.

— Вот ты и ступай, жарь мясо. Мы ещё по куску съедим. Оттащим клыка подальше. Пусть и зверьё порадуется, мы не жадные.

— А давайте, шашлык сделаем? — Предложил Серёга.

— Может не нужно? — Карлуха почесал щеку.

— Почему?

— Да так. — Коротун глянул на Серёгу, потом на меня и спросил. — Может, ты знаешь, чего он хочет сделать?

— Нет, не знаю. — Пожал плечами, жую печень.

— С вами всё ясно. — Махнул Серёга на нас рукой, и принялся выбирать куски мяса. — Щас, я вам такой шашель сварганю. За уши не оттащишь.

— Вот оно что. Мясо решил пожарить? — Карлуха, одобрительно кивнул. — Так бы сразу и сказал. А то шашель-шашель. И где ты только таких слов набрался?

— Дома, где же ещё. — Серёга выбрал два больших, жирных куска, на что Карлуха скривил недовольную рожицу.

— Смотри, не спали. — Предупредил Коротун. — Жир начнёт капать, подгорит мясо. Для варки в самый раз, а вот жарить. — Коротун пожал плечами. — Сгорит.

— Что сгорит, то не попреет. — Сообщил Серёга и сгрёб оба куска. — Шашель получиться отменный, добавки попросите. А я ещё подумаю, давать или нет?

— Ступай. — Карлуха махнул рукой. — Язык без костей. А ты докажи.

— И докажу. Не дам и всё тут.

— Дашь. Куда ты денешься? — Без зла, но строго предупредил Карлуха.

***

Потроха и тушу оттащили в глубокий яр. Сегодня у зверья праздник. Им хорошо и нам спокойней. Чем дальше звериный пир, тем лучше для нас.

На обратном пути нашли два здоровенных злапаня. Гриб такой, синий с красными точечками. Ножка тоненькая, а шапка как голова у Карлухи. И как эта палочка-ножка держит такую вот шляпу? Вообще-то этот гриб здесь не растёт. Не рос раньше. Встречается злапань у реки в Малом пролеске и на пустыре у Гнилой ямы. В тех местах повсюду жёлтые лужи, воняет как на помойке. Не бывает в лесу луж, и не воняет. Напрашивается вопрос, откуда этот гриб здесь взялся?

Злапань ядовитый, но и польза в нём есть. Нарежь кусками и разбросай по округе. Ползучие гады не сунуться, да и зверьё его не пожалует. Сторонится зверь, обходит его десятой дорогой.

Сбил ногой одну шапку, раздавил. Заверну в лист лопухатого, вернёмся вокруг шалаша разбросаю. Ночь уже близко, самая пора для ползух. Вреда большого от них нет, кусать не кусают, беззубые они. Жучки да букашки, древесные лягушки, вот еда для ползух. Лихо они охотятся, длинными языками хватают. Наблюдал, знаю. Шустрые ползухи, в шалаш, как пить дать зашустрят. Они к теплу лезут, не в костёр конечно, под одеждой спрятаться норовят.

Расхваленный Серёгой шашель, оказался самым обыкновенным жареным мясом. Да ещё и пригорело оно.

Карлуха, было ворчать начал. Но после двух глотков горькой захмелел, жуёт шашель с превеликим удовольствием. Нахваливает, говорит — очень удобно, куски маленькие, резать не нужно.

А как третий раз к фляге приложился, Серёга стал для него лучшим приятелем. Оказывается, он с первых минут знакомства понял — Серёга наш парень. Свойский, хоть и чужак.

— Да я. — Раздухарился Карлуха не на шутку. — За тебя Серёга кому хочешь в морду дам. Кто обидит, говори не стесняйся.

— Верю. — Чуть ли не отбиваясь, от крепких объятий Коротуна согласился Серёга. — Ты кушай-кушай. Закусывай.

— Ага. — Карлуха потянулся к фляге. — Выпью и сразу покушаю.

— Хватит! — Прикрикнул и забрал горькую. — Не умеешь пить не берись. Забыл, как на болоте стонал? — Пить больше не буду. Да я горькую на дух не переношу. — Передразнил мелкого и спрятал флягу.

— Я стонал? — Таращится на меня Карлуха. — Не было такого.

— Было. — Подтвердил Серёга. — Ты лучше расскажи, как медведя притащил? Что-то мне не верится. От горшка два вершка, колись, как ухитрился?

— Какого медведя? — Заплетающимся языком спросил Карлуха. — Не знаю я таких.

— Черноголова. — Пояснил я. — Поделись опытом.

— А чего тут делиться? — Карлуха почесал затылок, глянул на меня затуманенным взглядом. — Я иду, он стоит. Глядит на меня, вот такими глазищами. — Сжал Коротун кулаки приставил к глазам.

— Это мы уже слышали. — Прикуривая, поторопил Серега. — Что потом было?

— Дык. — Карлуха икнул. — Я к нему со спины подкрался. И как дам по башке камнем.

— Каким камнем? — От такой новости Серёга поперхнулся дымом. — Ты же сказал дубиной.

— Сам ты дубина. — Коротун взял флягу. Искоса глянул на меня, хитро улыбнулся. Он-то не видел, как я подменил горькую на воду. — Где найти такую дубину, что бы черноголова с ног свалила? Скажешь такое? Да и некогда мне было её искать. Поднял камень побольше, и пошёл. Между деревьев черноголов застрял. Вот я ему по башке и саданул. — Приложился Карлуха к фляге. Глотнул один раз, второй, третий. Хмурит брови, заглядывает в горлышко, нюхает. Вздохнул тяжело и громко, полил на руку, умылся и пожаловался. — Перевелась горькая, пропала.