Путь Тьмы (СИ) - "Sleepy Xoma" - Страница 41

— Считай это глупостью.

— Уже! — Генерал хотел продолжить, но его заглушил громовой раскат и треск дерева — сразу две башни прекратили надвигаться на стены. Одна — попав под точный залп метателей камней, вторая — вспыхнув, будто свеча, после удара молнии.

А пехота исиринатийцев уже лезла наверх. Люди падали, но следующие продолжали карабкаться с упорством обреченных. Они гибли, не успев встретиться лицом к лицу с защитниками Цитадели. Вынесенные вперед башни — новое веяние, появившееся в годы правления Шахрионова деда, — позволяли засевшим в них стрелкам бить по атакующим с флангов, метя в бока и спины. Но все новые и новые латники становились на неустойчивые, липкие от грязи и крови ступени.

Шахрион посмотрел на восточные стены — там дела обстояли схожим образом. Несколько тысяч пехотинцев упорно стремились закрепиться наверху. Быть может, это и не обманный маневр.

Император задумчиво теребил в руках жезл. Не стоит ли послать подкрепление туда? Хотя бы пять-шесть сотен ополченцев? Нет, от них будет немного толку.

— Генерал. Сотню легионеров на третий и четвертый участки восточной стены, пускай сцементируют ряды ополчения, — распорядился Шахрион.

С северо-запада донесся победный рев, подхваченный по всей стене — последняя башня полыхала, начиненная десятками зажигательных копий из баллист. Даже дождь и сырое дерево не спасли ее от горящей смолы и пакли.

Шахрион довольно кивнул.

— Иритион, перенаправь камнеметы на южную стену, и отведи от западной стены две тысячи человек — в резерв.

Его внимание привлек один из камнеметов, команда которого оперативно разбегалась во все стороны. И было от чего, метательная машина прямо за ними разваливалась на глазах — поперечная рейка сломалась посередине, один за другим лопались толстые тросы, и корзина с землей, весившая как десяток рыцарских коней, рухнула на мостовую, продавливая древние камни и растирая в кашу бедолаг, не успевших убраться на безопасное расстояние.

— Зараза, — пробормотал генерал и выругался, после чего произнес с горечью в голосе. — Столько золота отдали за нее.

— Да, это печально, — согласился Шахрион. — Но век тяжелых камнеметов недолог. После боя нам в любом случае придется чинить и укреплять каждый из них.

— Не сходить ли нам, чтобы проверить самочувствие метателей?

— Ты действительно волнуешься о своих подданных, или это очередной способ поднять их мораль?

— А разве одно мешает другому? — осведомился Шахрион.

— Не мешает, просто уже не первый год хочу, но не могу понять тебя. Что движет Черным Властелином: забота о своем народе, или же жажда мести?

Император невесело усмехнулся.

— Я и сам хотел бы знать ответ на этот вопрос. — Его взгляд стал жестче, а в голосе появилась злость. — Но в одном можешь быть уверен — если для победы и возрождения Империи мне придется половину из них отправить на убой, я сделаю это, не задумываясь.

Схватка на южной стене, меж тем, разгоралась. Врагам удалось закрепиться на двух участках и сейчас они умело оттесняли ополченцев к башням, расширяя прорыв.

Пять сотен легионеров спешило туда, чтобы сбросить захватчиков, и еще четыреста человек направлялись из личного резерва Иритиона — генерал счел ситуацию опасной.

Шахрион приложил трубу к глазу. И не он один — Бирт Тавриэн направил к ним подкрепление — два крупных отряда, которые вполне могли добиться успеха.

— Нужно отделить прорвавшихся врагов от подкреплений, — приказал император.

— Владыка, ты хочешь применить это?

— Да.

— Как пожелаешь, — склонил голову Иритион.

Очередной приказ был отдан, над замком разнесся условный сигнал, и обслуга осадных машин спешно стала вытаскивать булыжники из сеток, меняя их на бочки. В это же время другие воины с дикой скоростью работала лопатами, выбрасывая из корзин камнеметов лишнюю землю. После этого они же развернули машины на подвижных платформах. Наблюдатели со стен яростно махали флажками, указывая, в каком направлении следует метать снаряды.

Инженеры не зря все предвоенные месяцы занимались по десять часов в день на уменьшенных копиях камнеметов, приводящихся в действие не противовесом, а самой обслугой, единовременно дергающей за канаты. Метатели швырнули свои снаряды с ювелирной точностью и те врезались в строй латников, разбившись и макнув людей черной маслянистой жидкостью.

Мгновение ничего не происходило, а затем поверхность, на которую упали капли, вспыхнули белым пламенем. Огонь разнесся во все стороны с неимоверной скоростью, стоило ему попасть на человека, как тот становился похожим на факел. Ни вода, ни земля не могли остановить кошмарное порождение лиосской военной мысли. Даже бурая грязь и та полыхала, словно хворост, брошенный в печь. Пламя моментально перебралось на деревянные постройки, стремительно пожирая щиты на колесах и даже палисад.

Над обреченными людьми разверзлись небеса — чародеи, оставшиеся у исиринатийцев в резерве, вылили на них потоки воды, пытаясь сбить пламя, но то, казалось, подпитывалось живительной влагой, становясь от нее лишь сильнее.

— Еще залп? — предложил Иритион.

— Хотелось бы, но нельзя, змеиный огонь нам пригодится. Я думаю, что пора ввести в бой оставшихся магов — пускай нанесут удар по лагерю исиринатийцев. Пьеса вышла захватывающей, но всему приходит конец, пора опускать занавес.

— Как пожелаешь, властелин.

Отряд отдохнувших магов способен на многое. Наверное, они смогли бы даже уничтожить около трети, или даже половины исиринатийской армии, но это-то как раз и не входило в планы императора.

Высоко над западным лагерем врагов в небесах рождался ледяной брат близнец огненного смерча, остановленного над Цитаделью стараниями чароплетов Империи. Да, некроманты Гартиана не так хорошо владели четырьмя базовыми стихиями, как прошедшие обучение в Академиях личные маги Шахриона, но их было много, они были свежи, и ими руководила Тартионна.

И когда столб трещащего от страшной стужи льда обрушился на лагерь, ему навстречу взвился лишь слабый щит, сотканный из воздуха, не способный остановить стихию. Лед ударил в землю, выпустив во все стороны длинные синеватые пики, и подмяв под себя часть вражеских укреплений.

— Вряд ли это нанесет им ощутимый урон, но хотя бы испортит настроение, — подытожил Шахрион.

Он был прав — Бирт приказал трубить отступление, и утомленные исиринатийцы побежали прочь, подбадриваемые в спины стрелами и копьями.

— Поздравляю тебя с первой крупной победой, повелитель. Иритион снял шлем, и его лицо расплылось в довольной улыбке.

— Да, — кивнул Шахрион, глядя на то, как легионеры на стенах берут в плен оставшихся в живых врагов. — Думаю, это надолго отобьет у них охоту штурмовать Цитадель. Узнай, скольких мы потеряли, и организуй сбор трупов. Пленных не добивать, у меня на них есть виды.

— Слушаюсь, — коротко ответил генерал.

Сам же император покинул свой пост и направился в Новый Город.

Ближе к внешним стенам начали попадаться следы сражения — дома, разваленные камнями, обломки неясного происхождения, оттащенные с мостовой, чтобы не загораживали проход, пятна крови. Последние, правда, были редки — всех мирных жителей переселили в Старый город, справедливо рассудив, что лучше жить в тесноте, чем попасть под обстрел.

Взойдя на стену, император подошел к покореженным зубцам, осторожно переступая через валяющиеся тела.

— Владыка, — подбежал к нему офицер в залитой кровью бригантине, — это опасно, у них могут быть стрелки.

— Не волнуйся, — император похлопал солдата по плечу. — Я уверен, что вы хорошо поработали, и врагов под стенами нет. По крайней мере, боеспособных.

Он напряг слух — откуда-то снизу доносились стоны, вопли, проклятия и мольбы о помощи, смешивающиеся в страшную симфонию.

Шахрион перегнулся через стену и посмотрел вниз. Ворота были открыты, а на поле, покрытое телами сотен солдат, орудовали несколько отрядов с телегами, на которые они наваливали трупы. Раненых, правда, с мертвецами не смешивали, их размещали отдельно и даже оказывали помощь — приказ императора выполнялся безукоризненно.