Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Быть или казаться (СИ) - Афанасьев Семен - Страница 3


3
Изменить размер шрифта:

Здесь, на севере, многое было уже иным. Не таким, как сто с лишним лет назад.

Но ему, происходившему из страны много южнее, не нужно было объяснять, что делать мужчине, когда трое парней начинают выбивать в коридоре зубы хрупкой девчонке. Даже какой-то там чемпионке по боксу.

Курбон заозирался по сторонам, прикидывая, кому из земляков позвонить, если что. Отчего-то эту ситуацию он принял весьма близко к сердцу.

Очень много респектабельных таджиков, великолепно чувствующих себя сегодня в Казахстане, ещё пятнадцать лет назад стояли на оперативном учёте в местном Комитете. Кое-кто даже вполне справедливо именовался полевым командиром в недавнем прошлом.

— А ведь Казахстан — единственная страна, где всегда и всем хватало места, — пробормотал он скорее себе, по инерции.

— Ты о чем? — не понимая, наклонила голову к плечу Абилхакимова.

— Тут всегда и всем хватало места, — пояснил таджик громче. — Ты просто молодая, не понимаешь ещё. Славянам, тюркам, нам — фарси. Вайнахам, пашто, арабам, да мало ли. Всем места хватало! Неужели и здесь началось…

— С ума сошёл? — спортсменка чуть не подпрыгнула на месте. — Национальность — это так, несерьёзно. Для затравки разговора было! Они обижались, что я их сестрице вломила, так что чистая бытовуха, никакой политики…

— Как зуб сломали? — задавший вопрос оперативно развернулся на звук открывающейся двери мужского туалета.

Появившаяся оттуда троица была явно той самой. Из хорошего — земляков на помощь можно было не звать. Всё и так, по большому счёту, сделано.

Хм. Хрупкая женщина? Впрочем, судя по тому, что он видел, Абилхакимова как минимум была очень техничной. А силу её удара на себе он пока не проверял, хе-хе.

— Перстень на пальце, — чемпионка указала на субтильного парнягу, идущего вторым. — Подумала — додик, не ушла до конца под руку. Поленилась скрутиться ниже… а перстнем, железкой, по зубу цокнуло.

— Эй, джигиты, ко мне! Прыжками. — Спокойно и вежливо потребовал Курбон.

Несмотря на абсолютно мирную профессию и уважение людей (особенно — земляков), в некоторых вопросах его возможности были намного шире, чем у обычного законопослушного гражданина его новой родины.

По большому счёту, добавлять троим по шее было не нужно. Но и не поговорить с мудаками (в этой ситуации) считающий себя мужчиной таджик не мог.

То, что неотличимую от естественной ткани пломбу из фотополимера он девчонке поставит сразу после заживления мягких тканей ЛИЧНО, ясно и так.

Как и то, что не возьмёт с неё ни копейки.

Но вот с этих красавцев стоимость лечения он сейчас получит по верхней планке. Исключительно поговорив с ними.

Либо — придётся плюнуть на принципы и кое-кому позвонить. Тогда тройка не в меру заботливых братьев той четвертьфинальной сестры всё равно заплатит, но уже намного больше и уже совсем другим людям.

* * *

Безукоризненно вежливо, не сказав ни единого бранного слова, Курбон выяснил отношения с представителями титульной нации буквально за три минуты.

Те и сами задним числом пришли к выводу, что были, мягко сказать, неправы — ему даже не пришлось их особо упирать.

Опустив глаза, пацаны извинились перед Абилхакимовой и, получив на Каспий переводы от родни либо знакомых, тут же оплатили стоматологу полную стоимость лечения.

— И стоило слёзы лить, — таджик по-братски подтолкнул девчонку в спину, увлекая её с собой. — Пошли в местный медпункт. Пусть за меня Сакен слово скажет.

— Сакен Хакимович? Врач? — тут же расслабилась чуть напрягшася спортсменка, покосившись на мужскую руку на своём плече.

— Угу. Мы учились вместе. Терапевтом он уже потом стал, а изначально — челюстно-лицевая хирургия.

Чай на троих в медпункте окончательно закрепил знакомство и утешил пострадавшую: она даже не особо расстроилась из-за двухнедельного планируемого ожидания пломбы (увы, ускорить заживление мягких тканей не мог даже Курбон).

— Нравится? — Сакен указал взглядом на закрывшуюся дверь, когда девчонка убежала на награждение (которое чуть не прозевала вместе с ними).

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Да. Но это ничего не меняет, — спокойно пожал плечами таджик. — Ты же знаешь. Я не ем, не пью и не делаю харам. Будем просто дружить. Наверное.

* * *

— Он это, если вашим документам верить, — угрюмо говорила русская на ходу, шагая по пятидесятиметровому коридору между матерчатыми стенками палат. — Но он не мог сделать того, что вы сказали. Он бы никогда не поднял руку на женщину. Кстати, он и на обоих языках отлично говорит, и сам Асфендиярова заканчивал. Чего б ему от пульсоксиметра шарахаться?

История её абсолютно платонического романа с достаточно приятным мужиком (почти на двадцать лет старше, блин) года полтора назад не сходила с некоторых аккаунтов инстаграм.

Как назло, владельцами акков были долбаные популярные хайповщики, разгоняющие свои догадки до уровня новостей и абсолютно не знающие правды.

Не спали они с Курбоном никогда, что бы кто ни думал… Хотя и очень дружили.

Он был слишком сильно мусульманином для этого, хотя и не кричал о том вслух.

Он ездил с ней вместе на соревнования, она водила подруг к нему в клинику. Он фотографировался вместе с её группой на практиках, как и она — с его друзьями.

Кстати, она была бы и непротив. Того самого.

Возражал как раз он (кому расскажи!): или вначале женитьба, остальное потом — или только дружба. Никаких контактов, как мужчина и женщина, иначе.

Ей, в силу возраста, брак казался чем-то столь же неуместным, как и полёт на Марс.

Так они и дружили — чемпионка по боксу и владелец сети клиник, поднявший свой бизнес с ноля собственными руками, исключительно благодаря трудолюбию и толике везения.

Пока совсем недавно земляки-фарси (из Ирана, правда) не пригласили его в Европу, открыть ещё одну клинику вместе, уже там.

— Да и неоткуда ему сейчас взяться здесь в стране, — завершила неожиданное для себя короткое пояснение Виктория, решительно отбрасывая в сторону занавеску и входя в палату номер двадцать четыре.

* * *

Меруерт и Гаухар, добросовестно следуя в кильватере спортсменки, тоже заглянули в палату. Из двоих пациентов, в наличии был только один.

Абилхакимова заговорила на таджикском, потому следующих слов казашки не поняли (кроме имени), хотя и с нетерпением ловили каждое слово.

Это ты — Курбон Махмадшоев? - медсестра, нависая над кроватью, наверняка сверлила взглядом пациента, точнее со спины было не понять. — Или второй, который здесь с тобой?

Взгляд лежащего на боку больного заметался из стороны в сторону:

Тихо, не шуми, сестра! Давай спокойно поговорим!

- Ты мне не брат. Кто из вас ударил её? — интерн кивнула себе за спину, хотя в защитных костюмах медсёстры между собой практически не отличались.

Узнать Гаухар могли только коллеги, но никак не больные.

Не шуми!..

- Кто из вас Курбон?

- Он Курбон! — сжимаясь от напора спортсменки, пациент неопределенно кивнул в направлении коридора. — Он в туалете, скоро вернётся. Никто её не бил! — последние слова были сказаны хотя и с акцентом, но по-русски.

Врёт, - припечатала из-за спины Гаухар. — Он сам ударил.

— Встал. — Уверенно скомандовала Абилхакимова, дублируя команду по-таджикски.

Э, что задумала? Чего хочешь? Не встану я! — тридцатилетний давно не брившийся мужчина говорил хоть и узнаваемо, но явно как чужой.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Дари, — поняла Виктория, обращаясь к подругам. — Это не форсии тоджики. Это дари, просто вам непонятно.

Так они не из Таджикистана, а афганцы? — мгновенно сообразила Меруерт, бывавшая у родни жениха в Самарканде и ориентирующаяся в персидских реалиях лучше Гаухар.

Несмотря на казахский язык, больной, лежавший на кушетке, видимо, узнал географические названия. Его взгляд забегал по палате, а сам он что-то громко закричал на всю арену. К сожалению, матерчатые стенки палат высотой два метра с небольшим капитальной преградой звуку не являлись.