Быть или казаться (СИ) - Афанасьев Семен - Страница 10

Нуралия мгновенно вспыхнула. Кретин хотя и произнес слово чуть иначе, но откуда-то знал его значение. Одно из.

Видимо, от персов — поскольку это они наделяли جالاپ‎ непристойным смыслом. Не рабыней же он её обозвал, в самом деле²?

Знавшие её ближе определили бы, что она из последних сил сдерживается и балансирует на грани. А уж в своём-то заведении ей было что сказать любому, и не только словами. Положение обязывает.

— О правах гостя в доме хозяина вообще молчу. — Продолжил русский, от которого метаморфозы её мимики и прищур глаз, разумеется, ускользнули.

— Не тебе, собака нечестивого народа, о них поминать, — зло процедила египтянка.

— О том и толкую, долбаная расистка, — издевательски хмыкнул в ответ Щукин. — Эх-х, да что с вас взять! Законы гостеприимства, как вижу, в арабском мире и правда давно канули в лету. — Затем он что-то добавил на языке, которого египтянка не знала.

— Что ты там лаешь? — брезгливо выплюнула она.

И тут же пожалела об этом: не надо демонстрировать ему даже тени того, что он может принять за любопытство.

— На всякий случай, рьяным поборникам истинной веры. — Гадёныш продолжил издеваться, упражняясь в острословии. — Перевожу на английский: Пророк Мохаммад сказал: «Гость является проводником в Райские сады». У тебя, судя по всему, своё мнение о нормах этикета… а Его мнение ты не разделяешь.

— Не смей поминать имя Пророка, мразь! — сейчас Нуралия шипела не хуже эфы.

Вот же… Всё-таки ухитрился вывести её из себя и уязвить где-то справедливым замечанием.

С другой стороны, не говорить же ему, что заочно как раз он-то давно знаком всем, подключённым к локальной сети мелкого и среднего бизнеса сектора. Уже наверное часа три как.

— Недотраханная токсичная стерва, — сделав ангельское лицо, парировал Щукин. — Это когда у злой бабы здесь зудит, — он потрогал себя за промежность, — то и голова её страдает. Нестабильность эмоционального фона, знакомые слова? Мозги, в смысле, не соображают, потому что только одно на уме. Так у нас старики говорят.

— Ты решил, видимо, не дожидаться неприятностей от Молний и найти их самостоятельно?! — женщина кое-что решила для себя прямо сейчас. — Не сходя с места, здесь?

— Боже упаси! — мгновенно открестился славянин, кажется, быстро успокоившись.

В отличие от неё.

— Если тебя так оскорбляют чужие взгляды, надела бы абайю? А не сиськи вываливала б в проход? Идиотка, да я вообще на твой медальон смотрел! Нужны мне твои буфера больно! Думал, ты правоверная… Ошибся. Счастливо оставаться, — с этими словами русский с досадой огляделся по сторонам, покачиваясь на носках и собираясь разворачиваться.

Его предпоследние слова, как ни смешно, достигли своей цели гораздо лучше, чем вся их перепалка, вместе взятая.

Нуралия действительно чувствовала подсознательно весь последний год, что ей, ну а как же, действительно необходим мужчина. Однако серьёзных отношений в данный момент строить было не с кем, а просто так тешить плоть она была не готова — сказывались исторические корни и остатки воспитания.

— Как ты назвал меня, щенок? — побагровев от злости, она упустила тот момент, что была старше него лишь на несколько лет.

— Недотраханная стерва, — равдушно пожал плечами посетитель, направляясь к выходу. — У тебя с ушами что-то? Сходи к отоларингологу. Впрочем, у вас тут и с врачами напряжёнка… хреновы дикари.

За время их такого насыщенного общения русский машинально сделал несколько шагов по залу, приблизившись к ней. Теперь вот возвращался обратно.

Египтянка, не владея собой, схватила с полки первую попавшуюся бутылку и запустила ею в спину негодяя.

Как назло, это был бренди в мягком пластиковом имитаторе натурального стекла.

Щукин вздрогнул и чуть дёрнулся вперёд после удара сзади между лопатками. Затем остановился и резко развернулся:

— Совсем рехнулась? Дать по зубам?! Не посмотреть на разницу гендеров? Идиотка…

— ОХРАНА! — Нуралия решительно нажала тревожную кнопку на брелке. — Вот, кое-кому нужно объяснить правила приличия, — отдала она распоряжение через несколько секунд.

Когда сразу из двух подсобок, в том числе отрезая русскому дорогу к выходу, в зале появились четверо её сотрудников соответствующего профиля.

— Без расширений! — на всякий случай поспешно уточнила она.

Мало ли? Если этот мудак даже на Молний настучал, то и на неё может. К чему лишние неприятности?

С субтильным неудачником её здоровяки справятся и так, с выключенными нейро-концентраторами. Благо, они тренированы в лучшем зале сектора и отлично умеют выбрасывать из заведения и не таких посетителей, буде те начнут бузить.

— Эй-эй-эй, четыре танкиста и собака! — моментально забеспокоился русский. — Может, свалите обратно, откуда пришли? Вы что, совсем дикие? На людей бросаться?

— Кто здесь собака? — спокойно спросил один из охранников, приближаясь к посетителю со стороны входной двери.

— Пф-ф, ну эта самка естественно, — пожал плечами Щукин, указывая пальцем на Нуралию. — По крайней мере, лает неотличимо, ещё и укусить пытается. Эй, буйвол, а ну замер на месте!

— А то что? — всё также безмятежно осведомился первый номер, разумеется, и не думая останавливаться.

К величайшему удивлению владелицы заведения, в воздухе мелькнул кулак белого цвета.

Единственный подавший голос сотрудник охраны мешком осел на ковролин.

— Что-что, а то ушибу, — проворчал куффар задним числом, перепрыгивая через лежащее на полу тело и опрометью бросаясь в угол.

Оставшиеся на ногах трое охранников встревоженно переглянулись.

— Точно без расширений? — уточнил один из них у хозяйки. — Вон, какой он шустрый!

— Эй, кретины, сдайте назад! Я просто уйду — и никому ничего не сделаю! — русский, занимая тактически выгодное место (где его нельзя было обойти со спины), в одно касание проиграл стратегически.

Теперь, чтобы прорваться к выходу, ему нужно было делать в три раза больше движений.

Да только кто же позволит, особенно после всего.

— Без! — решительно ответила подчинённому египтянка.

В том, что трое здоровенных и подготовленных мужиков запинают одного худого пацана, она не сомневалась. Их возможные синяки в процессе её волновали мало.

А вот то, как русский справился с номером первым, заставляло думать, что он не совсем пустой.

Может, не такой он и дурачок? Или ему в полиции какие-то расширения поставили? Заодно и посмотрим, как будет трепыхаться.

Охранники решительно двинулись в направлении нарушителя спокойствия.

Первые несколько секунд групповой возни в углу прошли мимо хозяйки, поскольку происходящее было скрыто широкими спинами ребят. Только вот дальше начало происходить что-то невообразимое.

Один её сотрудник скорчился в полуприседе, баюкая ушибленный пах. Второй хрипел, оставаясь на ногах, но прижимая ладони к обоим глазам.

А вот третий, захвативший дурачка за правую руку, балетным танцором скользил по окружности в борцовском приёме.

Наконец экзекуция подошла к ожидаемому финалу. Ноги русского сверкнули в воздухе по вертикальной дуге и кретин со всего маху спиной приложился об пол.

— Слава Аллаху, — пробормотала Нуралия, сопровождая слава ритуальным жестом. — А то я уже нервничать начала, что вы с одним придурком вчетвером не справитесь…

Щукин, словно сказанное его не касалось, изобразил пружину. Как-то странно изогнувшись и упираясь лопатками в пол, не обращая внимания на почти материальный хруст в собственном плече, он в полуразвороте зарядил правой пяткой со всей дури в пах последнему бойцу. Ещё через секунду уже его левый каблук впился в живот последнего боеспособного противника.

А египтянка с ужасом поняла, что на сегодня осталась без охранников (это как минимум на сегодня).

— А вот теперь давай пообщаемся. — Побледневший Щукин с неестественно висящей правой рукой, тем не менее, достаточно бойко взделся в вертикальное положение.

Нуралия с ужасом почувствовала, что её ноги налились свинцом, а дыхание перехватило настолько, что у неё нет сил ни убегать, ни звать на помощь.