По ту сторону холста (СИ) - Дез Олла - Страница 30

-Вам она нравится? – вдруг спросила меня Бьянка.

Я очнулась и обернулась к ней. Мы остались с ней одни возле картины. Рихард и Пьетро отошли вглубь комнаты, и что-то обсуждали с серьезными лицами.

-Она чудесна. Это величайшее произведение. Помимо того что она потрясающе красива, она полна еще и глубоким смыслом – не могла сдержать я своего восхищения.

-Вы знакомы со всеми вариантами её толкования? – снова спросила она. Такая молчаливая во время ужина сейчас она вдруг оживилась.

-Те, что мне были доступны. Не могу отвечать за всё. Но такое огромное количество толкований, разве не говорит о том, что каждый видит в картине  своё? Близкое ему?  И это лишний раз говорит о том, что это гениально – ответила я.

-И что же близко сейчас Вам? И как вы думаете, что близко им? – и она кивнула на мужчин в глубине комнаты.

-Я думаю что Рику, в смысле герцогу Рихарду близка версия о политике. Что крайняя фигура Меркурия это Лорентио Великолепный. А девушки это его одержанные победы. Выгодные сделки, соглашения о сотрудничестве, переговоры о мире. Как то так. Ну и фоном его многочисленные любовные похождения, а девушки это его любовницы – ответила я.

-Вот как? А я думала, что Ваша с ним связь полностью лишила вас способности здраво его оценивать – приподняла она свои идеальные брови в неподдельном удивлении – А Пьетро?

- Я знаю его всего один вечер, и не могу судить, но возможно что-то из философии? Возможно идеи неоплатонизма о всеобщей гуманности и любви? Или религиозная, где фигуры с одной стороны это любовь чувственная, а с другой к ближнему.  В центре любовь к богу?

-Да. Вы снова правы. Обе версии подходят. Последнее время Пьетро тяготеет к размышлениям и философствованию – кивнула она – А Вы сами?

-Ох. Мне если честно близка классическая версия. В центре богиня любви Венера, над нею слепой Купидон рассылает свои стрелы. Весна, рассыпающая розовые лепестки, танец трех прекрасных Харит, и Меркурий, изгоняющий злые холодные ветра. А еще, наверное, немного музыкальная. Где каждая фигура это нота  – улыбнулась я.

- Да. Одно время эта трактовка тоже была мне близка. Но со временем меняется наш мир. И мы меняемся. И теперь картина передо мной не кажется мне прекрасной – не ответила на мою улыбку она.

-Вот как? А что же видите Вы? – настал мой черед удивляться.

-Я отвечу. Но прежде. Я бы хотела понять. Вы осознаете, что вы делаете? И ради Бога Всемогущего объясните мне, что творит  герцог? Ведь он, в отличие быть может от вас, всё отчетливо понимает – спросила она.

-Это наше личное дело. И я не собираюсь обсуждать с кем бы то ни было свои взаимоотношения с герцогом - отчеканила я, уже набившую оскомину фразу.

Кому я только её не повторяла. И Арчибальду Дрейму, и братьям, и Элли с Ги. А уж сколько раз я повторила ее эманум Альме и эманум Кокорине и не счесть. Только два человека не вмешивались. Мэтр Липринор и Свен. Один, так как понял что это бесполезно, а другой по каким то своим соображениям. Вот и сейчас я уже собиралась прервать наш разговор и уйти, когда она вдруг снова заговорила.

-Внебрачные связи, несмотря на жуткое неодобрение общества, все равно случаются. И я тому яркий пример. Но в Вашем случае все иначе. Вы оба обладаете магией. А она все меняет. Когда в паре один маг, а второй нет, такая связь не может привести к, сколько ни будь, трагическим последствиям. Поэтому они и встречаются сплошь и рядом - и она подняла на меня свои черные как южная ночь глаза. А потом продолжила.

- Герцог же Вас привязывает к себе. Даже я это вижу. И когда все закончится, Вам будет очень больно. И нет гарантии, что Вы справитесь. Но он не понимает, что ему будет в разы больнее, когда вы оборвете магические нити связывающие вас. Только вот он думает, что на это сил у вас не хватит. И вы всегда будете с ним.

-Почему я должна их обрывать? – все же вступила я в разговор.

-Потому что жизнь это не картина «Весна». В реальности у всех есть свои обязанности, роли и цели. Они есть у герцога, они есть у вас. И пока не видно что бы они совпадали. Однажды обязательства герцога вынудят его сделать выбор. И Вы уйдете. И я не знаю, сумеет ли каждый из Вас выжить. И это страшно. Газеты не зря пестрят о Вашем самоубийстве. Вы не задумывались почему?

- Знаете в моем мире связи и нити что вы сейчас описываете, называются проще. Любовь. Да она есть. И да она может уйти, быть оборвана обстоятельствами и сложностями. Но это не значит, что любить не надо. И в нашем мире есть много людей не способных принять и понять - потерю любви. Ромео и Джульетта как классический пример. Но мы с герцогом взрослые люди. И сможем все принять и понять. Тем более обстоятельства, о которых вы говорите, будут еще очень не скоро – и я все-таки повернулась к ней спиной, намереваясь вернуться в крепкие объятья Рихарда. Но она снова меня остановила.

-Не хотите послушать, что вижу я? Я же обещала Вам.

-Наверное, алхимия? Или быть может астрономия? – попыталась я угадать.

-Крайние фигуры - Зефир преследующий Хлориду. От преследования не может быть ничего хорошего. Преследование это насилие. Следующая фигура Весна. Её лицо - это лицо Симоны Веспучино. Она разбрасывает лепестки розы, самый капризный и быстро вянущий цветок. Все знают, что прекрасная Симона умерла, когда ей было всего двадцать три года. Это разве прекрасно? А затем идет фигура Венеры. Она явно ждет ребенка. Только вот её ноги опираются на морозник. А это символ Пацци, что убили её возлюбленного. Она ждет ребенка от врага. Дальше идут три Хариты, но в одну из них уже целится слепой Купидон, которому все равно куда попасть. И наконец, образец мужества Меркурий. Он не прогоняет северные ветра, а наоборот зовет их. Что бы жизненный цикл, не прекращался.

И мы застыли глядя друг другу в глаза.

-Клари? Всё в порядке? – обняли меня знакомые руки.

-Да. Все хорошо. Мы просто немного не совпали во мнении на счет картины – я прижалась к нему, впитывая его тепло.

-Вот как? Бьянка ты же считаешь её до невозможности романтичной?- спросил Пьетро.

-Разумеется, любимый. Но вот нот и музыки я в ней не слышу. Увы – повернулась она к нему.

-Ну, я надеюсь, что это у нас впереди – ответил ей он.

-Клари, ты не можешь дотронуться до «Весны». Она закрыта в магический футляр. И открыть его нельзя. Это необходимо и для предотвращения возможных повреждений  и для защиты от воров. Но у Пьетро есть и другая картина Алессандро ди Филипепи. Это портрет молодого мужчины. Предположительно Лорентио Великолепного. И вот к нему ты сможешь прикоснуться – улыбнулся мне Рихард.

-Это было бы чудесно. Восхитительный подарок. Спасибо – и я потянулась за поцелуем.

-Странно. Картина принадлежит мне, а целуют все равно его. Тебе не кажется это несправедливым, дорогая? Где мой поцелуй, Бьянка? – послышался голос, прервавший нас.

-Пойдем лучше обследовать твоего Лорентио – ответила Бьянка и направилась первой на выход.

-Вот так всегда – притворно вздохнул Пьетро, догоняя её.

Лорентио Великолепного сложно назвать красивым мужчиной. Но, безусловно, сильным и властным. Меня даже немного напугал этот суровый человек на картине. И я с осторожностью коснулась холста.

На меня повеяло жаром. Жаром огромного костра, пылающего на пощади. Костер из книг, картин, произведений искусства. А над всем этим возвышалась фигура в черном балахоне.

-Роскошь это порок! Всякий излишек это грех! Художники должны прославлять только бога!

Слова летели отовсюду. Звучали тут и там. А на площади толпа ликовала и кричала. В костер летели все новые и новые картины. И вот уже чья-то рука пытается  выхватить у меня из рук картину. Но я вцепился в нее и мои скрюченные пальцы невозможно отодрать от рамы.  И тогда меня толкают к костру. Я чувствую его жар и пламя. Оно все ближе и ближе. Как щит у рыцаря, я прижимаю к себе раму с картиной. Я чувствую, что сам сейчас окажусь в этом костре.

Но вот внезапно толчки прекратились. И я стал медленно пятиться от костра, все также прижимая к себе картину.