Мяч круглый. Испанский дебют (СИ) - Шопперт Андрей Готлибович - Страница 45

Ещё Нетто попенял Степанову, что рано передачу отдаёт — надо чуть подержать мячик, выманить на себя испаноговорящий народ.

— Понял, не дурак… во, слушайте!!!

Дураки всегда снижают

Наш футбольный урожай.

Чтоб добиться урожая,

Дураков уничтожай.

— Вадим, ты смотри там за Трофимкой! Вот нутром чую — сейчас их тренер даёт команду своим защитникам пожёстче встречать Арисагу.

— Так йейст, сеньор Игор. Я слышай. Пузан говорийть: «Педро, твоя майть нальево! У вас этот крисето… не знай, как сказайть, такой крийса бес хвост… бегайт, как у себя по стьеп. А Педро ему — у него скоройсть… Тогда тот толстьяк кричить — в ноги встречайть этого каброн… козьола этого». Они тут грубо очень играйть, хуже, чем «Шахтьер».

— Давай-ка, Вадим, чуть вперёд выдвинись — подстрахуешь Трофимку, — потеребил подбородок Лобан-Агностик.

В это время в соседней раздевалке происходил похожий разговор.

— Педро, ты ведь у нас правый бек? Так объясни мне, idiota! (идиот)! Que carajo quieres? (Какого черта тебе надо?) Почему этот негр толстожопый, gilipollas (сволочь) эта мелкая, резвится в зоне твоей ответственности?

— Так он носится как чемпион мира по спринту…

— Cierra el pico! (Заткни рот!) Жёстче работай, в кость, нужно выключить эту чернокожую молнию.

— Дон Роке, это же товарищеский матч, — Педро Гомес сморщился, словно виноградная улитка, которую он утречком высосал, решила вернуться по пищеводу в свой виноградник.

— Делай, что говорят. Мы два месяца назад 2:0 с «Валенсией» сыграли, а тут русский дворовый клуб! Всё, парни, собрались, выходим.

Парни вышли. Все эти пятнадцать минут зрителей развлекали «Прощанием славянки» в исполнении духового оркестра из Краснотурьинска и стройными рядами не менее стройных ног барабанщиц из Алма-Аты. Испанцам нравилось! Особенно когда гусарки совершали поворот все вдруг, и без того короткие юбочки вздувались, почти показывая, чего там у чертовок под этими красными поясками, сползшими с талии. Под конец пятнадцатой минуты многие Педры уже раздумывали — а за кого болеть-то?

Вместо почти местного Миши Посуэло вышел Роберто Беттега, не пригодившийся «Ювентусу», ну, или перекупленный в самый подходящий момент Айзешписом. Парень был даже выше Севидова. Каланча! Юра-то плотный ещё, а этот — дрищ дрищом, но скорости показывал в товарняках с дублем и «приглашённым» «Манулом» из Павлодара — разве чуть хуже Трофимкиных.

На место Пряника хотели поставить второго итальянца Ренато Дзаккарелли, воспитанника «Торино», но в последний момент Лобановский передумал. Всё же Данилов чистый защитник, а Ренатка — выраженный хавбек, всё время рвётся вперёд. Так рисковать в первом же матче не стоит. Потому дали шанс проявить себя ещё одному экс-иностранцу — правым беком вышел Пауль Брайтнер. Кашпировский у него перед носом чего-то пальцами пощёлкал — очевидно, классовую ненависть отключая.

Вообще, если в испанской раздевалке ругались, то в советской офигевали. С командой приехало девять массажистов — и не притворяющихся ими любителей, а профессионалов. Шесть корейцев и трое наших, которые у них стажируются. Хоть сами уже в годах — но учиться никогда не поздно. Всех восьмерых футболёров, что возвращались на арену стадиона «Мануэль Мартинес Валеро», отмяли и отутюжили. Кроме того, иглоукалыватель, которого оторвал от сердца и больной ноги Тишков, с китайской основательностью вонзил в тех же восьмерых по десятку иголок. Чего добру-то без дела пропадать? Форму ребята сменили на свежую, да и вышли под рёв тридцатитысячной толпы — отдохнувшими и будто с новенькими ногами. А ещё и Довженко с Кашпировским чего-то пробубнили на дорожку — слов не разобрать, но явно заклинание какое-то. Русские — они все колдуны.

Глава 22

Интермеццо восемнадцатое

— Вчера на футбол ходил — такая ерунда…

— А кто играл-то?

— Знаешь, не уверен. Судя по крикам с трибуны, «Волки позорные» и «Козлы вонючие»…

Испанцы, всё уже потерявшие, кроме гордости, рванулись в атаку чуть ли не раньше свистка арбитра — и добрались до оттянувшейся назад полузащиты и защиты. Если раньше был «бетон», то тут стальная стена. Разбились, потеряли мячик новый телстаровский, что привезли с собой проклятые русос, и попытались откатиться. Поздно! Степанов уже отдал «телезвезду» Долматову. Тот, как Нетто и наказывал, начал собирать вокруг себя фанатов дриблинга. Когда посчитал, что зрителей хватает, отправил совершенно не прикрытому Квочкину — Арисагу двое защитников окружили и взяли в плен. Горбыль принял неудачно — чуть далековато, и нога не та, потому, пока обрабатывал, один из Трофимкиных опекунов мяч выбил, прямо с ноги снял. Полетел круглый к парочке Трофимка-Педро. Теофило быстрее — принял и… получил умышленный удар по голени шипами одной ноги, и по ахиллову сухожилию второй. Педро Гомес указание тренера выполнил.

Чуть-чуть истории. Футбольные щитки придумали англичане сто лет назад, и в 60-х годах двадцатого века ими пользовались уже почти все профессиональные футболисты. Большеберцовая кость очень слабо защищена вдоль передней медиальной поверхности — она, собака, располагается непосредственно под кожей, и ей не хватает амортизации мышцами, которую имеют другие кости, окруженные ими со всех сторон. Поэтому именно большеберцовая кость — самая подверженная травмам в результате ударов, вплоть до переломов. Такие травмы страшно болезненны, потому что в надкостнице много болевых рецепторов.

Футбольные щитки, применяемые сейчас, в первую очередь, распределяют нагрузки по всей поверхности, что позволяет ослаблять эффект от ударов. В то же время, щитки не способны поглотить много энергии и предотвратить перелом, если удар очень сильный — а ещё они тяжеловаты и сковывают движение, и заднюю часть ноги вовсе не защищают. Тишков звякнул Гречко, услышав об этом, и попросил допустить парочку человек до Титанового комбината, он же завод № 95 в Верхней Салде. Конструкторы разработали, а УЗТМ отштамповал. Теперь по древним лекалам, заброшенным всем остальным миром на свалку, «Кайрат» получает усиленные титаново-резиновые щитки с защитой лодыжки и ахилла.

Педро срубил Арисагу в паре сантиметров от белой линии. Инерция — вещь от педров не зависящая, потому кувыркнулся вопящий негритёнок в штрафной. Судья из Валенсии был буквально в нескольких метрах — ещё до того, как русо прекратил орать, показал на одиннадцатиметровую отметку. Тут Педро бросился доказывать арбитру, что он сломал комми ещё до штрафной. Судья уже отходил, и Педро схватил его за футболку.

Степанов летел через половину поля. Опять проворонил! Пока бетонил от наскоков эльчан, а потом передыхивал, отправив мяч вперёд, Трофимку срубили.

9 марта 1969 года Анхель Франко, сегодняшний судья, судил матч Сегунды на стадионе «Рамон Санчес Писхуан» — «Севилья» играла с «Хихоном». Встреча закончилась со счетом 3:3 и скандалом — игроки и журналисты были взбешены судейством. «Ни на что не годный Франко», «Франко расправился с Севильей», «Все ненавидят Франко», — писали газеты на следующий день. Каудильо был, мягко говоря, не в восторге от подобных заголовков во всех центральных газетах. Это был последний матч, который судил Анхель Франко. Ему пришлось стать Франко Мартинесом — фамилия отца заменила имя, и добавилась фамилия матери. Сейчас, лишь несколько месяцев спустя, это ещё не заметно, но зародилась новая традиция — почти все испанские рефери отныне будут известны публике именно в таком формате. В XXI веке будет знать Ундиано Мальенко, Медину Канталехо, Мехуто Гонсалеса, а вот как этих уважаемых сеньоров звала в детстве мама, когда те заигрывались в футбол — ну, там, «Альберто, или Луис, или Мануэль, живо домой — третий раз паэлью разогреваю!!!» — почти никто не в курсе. Ну, так или иначе — а по итогам той истории Франко Мартинес поимел немало проблем, которые аукались ему до сих пор, перманентно пребывал в отвратительном настроении и не собирался спускать наглостей в свой адрес.