Кровь королей (СИ) - Волков Влад - Страница 95

— Тогда будем надеяться, что до этого, — показал он конверт, перед тем, как спрятать во внутренний карман бурого камзола, — не дойдёт.

— Ах, как хотелось бы, друг мой Вайрус, узнать секрет эликсира бессмертия, — вслух размышлял король, — Да не такого, что б дряхлеть вечно, и не того, чем ведают вампиры, а настоящий бы источник молодости и сил. Вот тогда бы мы и вправду ни в каких богах бы не нуждались.

— Хотелось бы, — вздохнул Вайрус, — И сами себе были бы боги! Зачем нам небесные глупости с пустой верой в несуществующие странные личности? Человек сам себе хозяин в этом мире. А силы природы не щадят никого. Нет смысла молиться и что-то просить. Как там дети? — поинтересовался он.

— Да, вот, говорю, вроде не боятся. Кирстен с ними, а мать в отдельном убежище, — сообщил ему монарх, — А вот твоё мнение, что богов не существует, я всё равно не разделяю, дружище.

— Вы король, вам положено верить и молиться, — только и произнёс в ответ Такехарис, — Это стереотипы. Отец, мать, помогающий брат, послушная дочь. Безымянные архетипы, на которые люди хотят полагаться, не веря в свои силы и ища того, на кого бы свалить собственные неприятности. Кому — то просто необходима вера, чтобы жить и оставаться человеком. Но всё добро и зло, все божественные силы и рок судьбы — внутри нас самих. Мир суров, здесь нет божественной доброты, на которую принято уповать в церквях Семерых. Я могу вонзить кинжал в спину, а могу обнять. Нет бога кроме человека, это лучше помнить, мой король, даже если и не соглашаться. Мы сами творим судьбу, а многое вокруг нам всё равно не подвластно. А чужие мысли, чужая душа — потёмки.

— Ох, ну в чём-то твоя правда есть, это так, — вздохнул монарх.

— Ну, и славно. Как там патеки? Наши визитёры, — заодно спросил камерарий.

— Также в одном из убежищ. Размышляют, оставаться или по подземельям крепости убраться восвояси, — проговорил Джеймс, — При них прислуга, накрытые столы, мой шут Гонзо и пара музыкантов.

— Распорядитесь из верховьев склада им игры настольные разные принести, чтобы развлечься, — посоветовал камерарий.

— Добро, пойду, сейчас распоряжусь, — согласился зеленоглазый монарх

— Приходят весточки от разных баронов, что видели подозрительно много кораблей на реках мимо себя. Встревожились. Но только письма их дошли к нам, когда уже поздно. Надо с этим что-то делать, нам нужно быстрое оповещение о подобных делах, — вздыхал и как бы жаловался Такехарис.

— Может, придумают чего светлые учёные умы из наших палат, — прикоснулся к своей густой бороде монарх.

— Будем смолы и стрелы на это всё тратить? Всё равно винеи не пробьём, — кивнул советник головой вбок приближающегося войска.

— Не стоит стрелами их снабжать, пусть зверь взведет свои махины, — сказал король.

— Как скажете, — согласился камерарий и обернулся в поисках паладина, — Эйверь! Они уже близко! Принимай командование обороной!

— Так точно, дядька Вайрус! — безо всяких любезностей, но с азартной ухмылкой бросил ему паладин.

Сегодня его волосы смотрелись более ухожено. Асимметричная причёска бокового не совсем прямого, а полумесяцем пробора лежала причёсанной копной густых золотистых прядей, немного вьющихся по всей своей длине к плотному доспешному вороту и бронированным плечам. Челка была зачёсана вбок аккуратнее, не спадая на глаза при всех активных движениях мечущегося от башни к башне по настенным галереям паладина.

Он велел прицелить катапульты к области, где шагали злоумышленники и дать единый залп из всех взведенных орудий с обеих от стены сторон. Сам Эйверь махал рукой снизу вверх, веля побольше припасов поднять на башни к катапультам, которые уже взводились рослыми и крепкими парнями.

Паладин специально отобрал силачей, в числе которых были и Стромф, и даже Гала, которая парнем, естественно, не являлась, но комплекцией и мышцами Эйверя весьма впечатлила на утреннем смотре войск. Ближний бой поначалу будет вести гвардия в проёмах между стенами, так что все, кто ждал в запасе и не являются лучниками, могут помочь в обороне. В частности нужны были самые могучие, кто быстро будет натягивать «ложки» обратно для новой погрузки снарядов, и заодно эти самые булыжники грузить быстрее, чтобы время между залпами максимально сокращалось.

И если врагу удавалась тактика бить издали по стенам, сминая возведённые за ночь укрепления, то защищающейся стороне удалась задумка бить по тоннелям-винеям массивными камнями, калеча и расплющивая эти постройки вместе с находившимся внутри.

Бывало, что многослойные покрытие воловьими шкурами и выдерживало натиск, распределяя урон на саму конструкцию, переламывая балки или отдельные участки. Но тогда по тому же месту старались попасть новыми залпами. И так, раз за разом, мощные снаряды сминали многие отряды на подступах к замку.

Те же немногие, что смогли приблизиться, встречали и подъём холма, и раскиданный щебень, скатывающийся под ногами, не дающий взбираться вверх, да ещё и мимо частокола. Но, к сожалению, если пехоту неприятеля удавалось подбивать таким прицеленным способом, то ничего поделать с летящими в крепость камнями было нельзя.

Внешняя стена крошилась в пыль под новыми и новыми залпами, стирая переднюю линию обороны. Примятый со временем щебень и осколки камней становились возвышенностями и насыпью. Однако за проломом уже поджидала королевская гвардия Олмара в полном обмундировании, готовая защищать свой замок ценой собственных жизней.

Спрятавшиеся в винеях тоже оказались не так просты. Вооруженные мощными арбалетами стрелки начинали быстрый прямой обстрел несущейся на них охраны, вминая и пробивая панцири, легко находя бреши в кольчуге, и даже умудрялись находить зрительные щели в рыцарских забралах у шлемов обороняющегося войска.

Даже малого количества дошедших к стенам отрядов хватало, чтобы эффективно расстреливать выходящие из узкого прохода бреши войска, да тех к тому же придавливали новые камни от залпов расставленных на удачной позиции катапульт.

— Спалим их! Тех, что справа! — предлагал архимаг, видя, как эти орудия продолжают безнаказанно вредить стенам и теперь ещё хоронят людей под своими массивными снарядами.

— Там уже вовсю готовят диверсию подкопом холма, — заявил ему король, — Пустая трата энергии, побереги себя и волшебников, друг мой. Может, сегодня пиромаги пусть отдохнут после вчерашнего? — предложил он, — С этими «накидками» придётся действовать по-другому, — кивал он в сторону передвижных укрытий.

— Что ж, тогда можно помочь вам их расплющить, — произнёс Бартареон, вышагивая на край, проводя нижним концом посоха окружность, плавно закручиваемую в спираль.

В тот же момент руины внешней стены задрожали и заколыхались от подчиняющей и охватывающей их энергии. Обломки литых блоков стен, куски гипса и кирпича, внутренней отделки мрамора, осыпанные камни, булыжники и насыпи, крупный и мелкий щебень, даже массивные снаряды вражеских катапульт, покоящиеся там внизу, сейчас теряли в весе и плавно взмывали в воздух всей грудой бесформенных обломков.

Огромная масса зависшая без опоры, словно астероиды с глубин космоса, поднялись прямиком к верхушке стены, к ногам архимага, удерживаемые лишь его волей и колдовской силой. Они могли бы выстроиться плотной стеной, защищая от стрел, если б те угрожали сейчас залпами, или могли бы принять на себя разок-другой удары катапульт.

Однако Бартареон не стал громоздить из каменных булыжников сплочённый щит, а движением левой руки с костяным драконьим посохом направил их лететь прочь от башни, прямиком к сползавшимся, словно гусеницы на лакомые листья, подвижным защитным тоннелям ничего не подозревающего противника.

И вот с огромной высоты, не просто отпустив их на свободное падение, но и направив вниз, усилив энергией броска, архимаг обрушил всю эту груду прямиком на головы идущих снизу, прорывая шкуры на крышах, переламывая крепления и каркас вместе с костями и черепами засевших внутри арбалетчиков и пехотинцев.