Кровь королей (СИ) - Волков Влад - Страница 135

Однако монстр уходил под воду и снова выныривал, заставляя и Вельда в своей броне то и дело опускаться в канаву да взмывать на змеино-рыбьем туловище вверх, в попытках удержаться. Змей даже провернулся целиком в правую сторону, изворотливо крутанувшись в процессе своего движения, но даже это крепко державшегося старшего принца не сбросило.

И лишь размашистый удар толстенного хвоста таки сбил Вельдемара, заставив все его цепкие лезвия попросту заскользить вбок, соскочить с чешуйки, проехаться по другой, едва зацепиться за третью, оставляя на поверхности характерные царапины, но удержаться уже, увы, сил и сноровки не хватило.

Чтобы размахнуться и поглубже меж пластин вонзить свой гладиус требовалась хоть какая-то опора, но руки, как и тело, попросту зависли в воздухе, вскоре падая покатившимся телом в кирасе на зелёную траву.

Вельд ушиб правое плечо, схватившись за предплечье перчаткой на левой кисти защищённой сверкающими пластинами, однако же даже меч из руки не выпустил, с досадой поглядывая поверх почти соскочившего от таких кувырков с его короткой стрижки шлема за уходящим в сторону Олмара речным большущим существом. План не сработал, однако же он сделал всё, что мог, дабы остановить это опасное создание на подходе. Предстояло поскорее встать на ноги и сражаться дальше уже у городских стен, а то и вовсе на территории крепости, если змей туда проникнет.

Стремглав несущийся верхом Эйверь дожидался, когда монстр снова ринется вниз либо к воде, либо даже за кем-нибудь из бегущих по обе стороны. Он начал уже приподниматься на седле, вынув бронированные сапоги из стремян, перекидывая одну ногу ко второй, сидя буквально боком и едва при этом удерживаясь на коне, а затем, подловив момент, таки прыгнул на шею шипящего монстра.

Его крупный меч глубоко вошёл меж мускулистых горбов, отменив выпад чудища вниз, так что змей вместе с ним взвился ввысь, прямиком возникнув над вершиной правой башни перед Вайрусом Такехарисом и всеми остальными, кто был рядом. Острозубая голова раскрывала зловонную пасть, брызжа слюной от ярости, моталась из стороны в сторону, пытаясь скинуть воина, сбросить с себя и лезвие меча и вонзившееся копьё, а вскоре в ход пошёл и массивный хвост, пытающий резвыми взмахами сбить вцепившегося лезвием меча Эйверя.

Паладин сейчас практически седлал дикую громадную тварь, держась за меч, покручивая тот и со всей силы пытаясь вонзить его поглубже. Но чем сильнее изгибалась шея, пока чудище наклонялось вперёд к тем, кто был на башне, видимо, чтобы схватить несколько королевских лучниц, тем шире открывалась рана и без того не плотная от движений прокрученного клинка. Так что меч по итогу выскочил вовсе, а паладин оказался сбит очередным ударом хвоста, ведь держаться по сути больше было не за что.

Плавники раскрыты полупрозрачным капюшоном, словно вокруг шеи змеи гнездилось несколько гигантских летучих мышей, расправивших свои перепончатые крылья. Сама кожа поверхности была влажной и скользкой, а там, где начиналась чешуя, и вовсе уже было никак не удержаться. Пришлось хвататься за этот самый хвост, пронзать хвостовой большой плавник, изрубая тонкие полые кости, что явно вызывало море недовольства у хрипящей и шипящей от ярости и боли твари, раскрывшей широко свою пасть.

Змей приблизил кончик истерзанного хвоста прямиком к своей рыбьей голове, чтобы и посмотреть, кто или что доставляет ему столько страданий, и заодно снять докучающего паладина цепкой пастью. Но тот не стал дожидаться, когда гигантские челюсти с раздвоенным языком сомкнуться под дурным дыханием чудовища. Морщась от запаха, он оттолкнулся ногами, хорошенько натянув кусок плавника позади и затем столь же резво его выпустив, дабы прыгнуть вперед прямиком за передние зубы нижней треугольной челюсти.

Крутанувшись в полёте прямо во время приземления, он отсёк чудищу язык прямиком в месте раздвоения. Горловым утробным рёвом речной монстр впервые взвыл от жуткой боли, издав высокий неприятный звук помимо своего обычного хищного шипения, вытянувшись ввысь и широко раскрывая челюсти. И тут же попытался их столкнуть, остатком петляющего извивающегося, как ещё одна крупная змея в пасти гигантской змеи, тело воина поближе к зубам, чтобы растерзать того и пронзить, сомкнув пасть, но Эйверь обеими руками вытянул клинок вверх, устремившись к нёбу создания.

И теперь, когда оно сомкнуло зубы, меч пронзил его голову, воткнувшись прямиком в мозг. Весь в липкой слизи скользкой мерзостной слюны и желтоватой хлещущей крови, Эйверь жмурил глаза от зловония и задержал дыхание, стараясь не открывать рот, дабы попросту не захлебнуться в ловушке жидкостей внутри рта титанического чудовища.

Удерживая рукоять крепкого извилистого фламберга, прокручивая тот в черепе ослабевающей твари. Челюсти речного змея пару раз вздрогнули, испуская смесь крови и слюны, капая на подножье холма перед правой западной башней. А затем шейный капюшон плавников медленно сложился, и толстый ствол выпрямленной туши рухнул вперёд, ударившись подбородком прямиком о поверхность башни, откуда едва успели отпрыгнуть лучницы и обслуживающие катапульты солдаты, а горлом насадившись на заграждения каменных шипов, изливаясь бирюзовой кровью вниз по башне. Впрочем, в убийстве чудища это серьёзное ранение уже не сыграло практически никакой роли.

Одни ловким прыжком ринулись назад, другие успели даже развернуться спиной к падающей твари и отбежать к дальним зубцам или вообще проходу спуска. Иные упали, судорожно отползая при помощи рук по каменистой чуть пыльной поверхности, в страхе наблюдая за приближающимся рыбьим черепом размером с вместительную карету, а то и больше.

А вот сами защитные машины они, конечно, не уберегли. Балки конструкций треснули, плечи механизмов переломились под весом массивной зубастой головы, а та, не способная сомкнуть глаза, так и глядела жидкими жёлтыми дисками, словно ещё живая, но уже бездыханная. Часть башенной кладки обрушилась под давлением насевшей туши, а та уже не дрыгалась и не извивалась, как прежде.

От удара подбородком по катапультам, едва не выскочило копьё Орфа, однако зазубренными лезвиями всё же удержалось в ранении плоти, не выскочив и не упав куда-нибудь вниз с высоты возведённой защитной конструкции. Перепончатый капюшон на торчащих костяных штырях спешно опускался обратно вдоль шеи, став последними движениями поверженного речного змея.

Архимаг, стоя подле Его Величества на стрелковой башне, выпустил костяной посох из рук, облокотив его на плечо, и принялся громко аплодировать случившемуся. Геройству паладина, в первую очередь, но и всеобщей победе над монстром в том числе. Его поддержали боевые кличи солдат, что были с обеих сторон пробоины. Часть войска уже успела забежать вовнутрь, другие были здесь изначально, как поддержка или выполняющие разные другие распоряжения. Оставшиеся снаружи разглядывали мёртвое тело упавшей твари, также радостно восклицая победу, и заодно осматриваясь на лагерь врага, не несутся ли оттуда новые полоумные отряды.

— Чего расселись? — скомандовал Вайрус отползшим рабочим и солдатам, — Вызволять своего паладина кто будет? Его Величество? — ухмыльнулся он, первым показательно направившись к дурно пахнущей башке чудовища.

Те, конечно же, подбежали следом, повскакивали на ноги, и дружно взялись за губы верхних челюстей, начиная приподнимать массивный череп, чтобы зубастый рот змея вновь открылся. На ноги им полилась слизь и кровь, но при всём отвращении мужчины всё же стремились высвободить отважного воина, повергшего ту чешуйчатую громадину. Вот только достаточно высоко крупный рыбий череп с плотной кожей и дырами ноздрей всё равно не могли.

Тем не менее, они хотя бы делали щель, чтобы внутрь шёл воздух, и выпустили большую часть жидкости, хотя обрубок языка кровоточить так и не переставал. Паладин изнутри постарался вытащить свой меч из нёба зверюги, и согнувшись, пролезал в своих широких доспехах меж зубов из приподнятой пасти.

— Уфф, — с тяжёлым выдохом он, наконец, оказался снаружи, размазывая пальцами слизь и, как голубую, так и жёлтую кровь змее-рыбины по волосам, пытаясь их хоть как-то протереть, но у него, конечно же, ничего не вышло, они все буквально были пропитаны жидкостям из изуродованной страшной пасти.