Поводырь (СИ) - Щепетнов Евгений Владимирович - Страница 1

Евгений Щепетнов

Ботаник. Поводырь

Глава 1

Город изменился. Внешне вроде бы все так, как и было — кто-то спешит по делам, лавируя среди прохожих, кто-то неспешно шагает, поглядывая на витрины лавок и магазинчиков (обычно это приезжие, их сразу отличишь по непривычным одеяниям и нездешнему оружию). Запах жарящегося мяса и рыбы — торговцы снедью стоят буквально через двадцать-пятьдесят шагов, и явно не бедствуют, народа много, и у них всегда что-то покупают. Лавки торгуют всем, чего душенька пожелает — люди входят и выходят, и видно, что заходили не ради пустого словца. Таверны и дорогие рестораны полны посетителями — мужчины и женщины сидят на террасах и внутри помещения (больше всего на террасах, благо что солнце закрыли облачка и с реки потянул прохладный ветерок) и с видимым удовольствием поглощают всевозможные яства.

Готовить в городе любят и умеют, таверна, в которой служит плохой повар обречена на вымирание, так что это естественный отбор в действии. Впрочем возле порта есть такие забегаловки, в которых лучше ничего и не пробовать — или пронесет, или будешь мучиться изжогой минимум трое суток. Но зато там дешево — как раз для пропившихся, обобранных до нитки матросов и грузчиков. Там можно записать на себя в долг, и после заработка отдать причитающуюся хозяину таверны сумму — само собой разумеется, в полуторном размере. Иначе — зачем риск?

Откуда-то привалили целые толпы девиц легкого поведения — они цепляются к наемникам почище, тем, кто выглядит человеком способным выделить хотя бы мелкую серебряную монетку на свои постельные утехи. И находят клиентов — так же, как торговцы жареной рыбой. Если в мире и есть что-то постоянное, так это спрос на еду и секс. Жрать и размножаться — извечное желание любого живого существа. Впрочем — только человек поставил процесс размножения на коммерческую основу.

Кстати, насчет постельных утех — это громко сказано. Большинство девиц готовы подставить свою потную задницу в первой же подворотне, совсем за небольшие деньги. И не только задницу. В городе вдруг возник переизбыток шлюх, и цены на их услуги неминуемо упали. Впрочем, может быть дело даже не в переизбытке жриц любви, а в том, что уровень покупательной способности клиентов катастрофически упал. Наемники, золотоискатели, весь этот сброд, заполонивший город, экономит каждый медяк, оставляя деньги на покупку коней, снаряжения для копки шурфов и постройку специальных сооружений, помогающих золотоискателю отделять золотые крупинки от пустой породы.

В воздухе витает золотой угар. В тавернах по секрету продают карты, которые указывают на золотоносные пески и жилы, и этих карт уже десятки и сотни. По легенде, которую нашептывают на ухо недотепам ушлые жулики, эту карту он снял с трупа золотоискателя, тащившего на себе мешок с золотыми самородками и не выдержавшего долгой дороги. А продает карту только потому, что ему не на что купить снаряжение, да и вообще — его мать больна и зовет ехать на юг, чтобы скрасить ее последние дни. А он, как и всякий добрый сын, не может отказать ей в последней воле, так что…заплати двадцать золотых, и давай, крепи свое благосостояние! Нет двадцати? Ну пятнадцать! Десять! Пять золотых!

Но кроме того, народ будоражит слух о том, что Степь поднялась. Там появился Объединитель Родов, и степняки, которые уже лет пятьдесят (или больше) только лишь вяло покусывали границы Империи серьезно вознамерились покарать белых мягкотелых имперцев. За что покарать? Да просто за то, что они существуют. За то, что богаче, за то…что просто хочется кушать.

Жизнь в степи трудна и безрадостна. Охота, животноводство, добыча камней и того же золотишка — чем еще может жить степняк? А если засуха? А степные пожары? А падеж овец, лошадей, коз? А эпидемии, которые бывает выкашивают целые роды, и против которых бессильны самые могучие шаманы? Выгоревшая, желто-коричневая равнина с редкими деревьями и оазисами на том месте, где вода относительно близко подходит к поверхности земли — вот тот мир, в котором живут степняки, обходясь в жизни только лишь самым необходимым. А под боком — мягкотелые, глупые, изнеженные белые имперцы, дома которых полны ценными вещами, которых нет у степняков! Пойди, и возьми все, что тебе захочется! В том числе и женщин имперцев — тоже изнеженных, не приспособленных к степной жизни, но зато сладких, нежных, умелых в постельных игрищах. Они со своими похожими на женщин мужчинами и знать не знают, что такое объятия настоящего, сильного мужчины-степняка, жеребца, способного покрыть целое стадо этих белых красоток! Красивую женщину можно продать в гарем, или использовать в своем шатре — пока не придет в полную негодность. У имперцев слабые животы, они начинают болеть на обычной степной пище — мясе, кислом молоке и крови. Бесполезный, никуда не годный народ.

Одно лишь обстоятельство останавливает степняков: имперцев слишком много, и надо отдать им должное — драться они умеют. Все, что остается на долю степняков — это поймать караван торговцев и как следует его пограбить. Или просто случайных путешественников. Но в последние годы и это стало смертельно опасно — имперцы стерегут свои границы и сильные патрули постоянно перемещаются в приграничной зоне.

Впрочем — и границы-то никакой нет. Она абсолютно условна. Просто как-то повелось, что выше по течению реки, именуемой имперцами Каной, где-то в пяти днях пути вверх — начинается Великая Степь и кончается Империя Ассан. Крайним пунктом границы считается сторожевой пункт Агроган, в котором постоянно находится небольшой гарнизон примерно в двести всадников. Они дежурят по месяцу, потом меняются — все бойцы принадлежат к Имперской пограничной страже, однако содержание пункта ведется из двух источников — имперской казны и городской, муниципальной, города Вальдаса, степной «столицы» Империи Ассан, последнего крупного города между Степью и Империей. Считалось, что сторожевой пункт одновременно защищает и город, и саму Империю, так что общее финансирование это нормальное явление. Спорный вопрос, но…как повелось, так повелось, хотя муниципалитет Вальдаса вечно ворчит по этому поводу. Негромко, но постоянно.

Меня никто не остановил, когда я шел по улицам Вальдаса. Даже проститутки, которых здесь было столько, что казалось — я попал огромный бордель. Девицы высовывались из окон, демонстрируя вываленные груди, похожие на рыхлые куски теста, стояли у стен домов, время от времени задирая подол якобы для того, чтобы почесать колено, но на самом деле демонстрируя свою «красоту», то бишь товар лицом, просто бродили по улице и приставали к потенциальным клиентам. Я выглядел невзрачно в своем старом дорожном плаще, под которым не было видно ни камзола, ни оружия, по которым легко определить благосостояние клиента. А уж моя физиономия — сморщенная, похожая на печеное яблоко — никак не располагала к более тесному общению. Да и глаза, каким-то образом сделавшиеся фиолетовыми, здешний народ откровенно пугали. По легендам, как я знаю, фиолетовыми глазами обладали люди, одержимые демонами. Ну вот одержал демон человека — тот и зафиолетовел. Делов-то!

Кстати, что-то в этом на самом деле есть. Ведь с точки зрения здешних людей я не что иное, как одержимый демоном человек. Демон из другого мира вселился в тело Альгиса. Может и правы легенды? Может это и есть признак попаданца? Надо будет присмотреться к таким…с фиолетовыми глазами. Может кого знакомого встречу. Вот было бы забавно встретить кого-нибудь из сослуживцев! Хе хе… И ничуть не шутка. Если уж я что и понял за последние месяцы, это то, что ничего невозможного в мире нет. А еще — это то, что рассказы о загробном мире не такие уж и рассказы. Иначе бы меня тут не было.

Извозчика нанимать не стал — идти не очень далеко, от порта, вернее от парома — километра четыре, не больше. Хорошим шагом меньше чем за час доберусь.

И добрался, несмотря на толчею и постоянную опасность попасть под груженую телегу тяжеловоза. Они тут совсем какие-то очумелые, возьмут, да и припустят свой грузовик по мостовой так, что только искры из-под колес сыплются. А уж грохот стоит! Между прочим, насколько я знаю — муниципалитет запретил ломовикам устраивать такие гонки по городским улицам. И прохожим опасность, и честные горожане не могут прикорнуть после обеда в своих домах — такой грохот разбудит и мертвеца. Но эти мерзавцы плевали на распоряжение, как впрочем и городская стража, которая якобы должна смотреть за порядком, а в том числе и за тем, чтобы извозчики вели себя в рамках закона. Нет, ну не «якобы» — должна, но честно сказать им глубоко плевать на всяких там извозчиков и прочую мелкую шелупонь. Они делают свой маленький гешефт, докапываясь до приезжих и собирая мзду с проституток.