Грация королевы небес: тайна Адель (СИ) - Шерри Ана - Страница 64

— Мне надо здесь еще закончить, я должен быть здесь!

Она схватилась за его руку, пытаясь не скатиться, пытаясь удержаться, пытаясь кричать, но голос пропал, она только заглянула в его глаза:

— Марко, прошу…

— Живи, — он с силой расслабил ее руку, и Адель скатилась вниз, пытаясь забраться снова, но тут же ее схватили спасатели.

Она не могла поверит в реальность происходящего, не могла поверить в то, что Марко остался один! Почему он? Почему не пошел следом? Почему дал ей шанс на жизнь, лишаясь своего?

Ее тянули подальше от самолета, она поддавалась, бежала, но внезапный грохот заставил упасть на землю и не дышать. Сердце остановилась, и жизнь вдруг стала пустой, а пелена из слез закрывала картину, которую она никогда не забудет — самолет полыхал в адском пламени, который забрал жизнь угонщика вместе с жизнью освободителя.

— Маркоооо! — Закричала Адель, не узнавая свой голос. Она кинулась к самолету, но чьи-то руки ее держали, не давая сделать шаг. Вот теперь поток слез выступил из глаз, и она снова осела на землю, рыдая, раздирая руки в кровь от асфальта и теряя рассудок. В эту секунду хотелось умереть вместе с ним.

Глава 33

Спустя сутки после трагедии

Адель тяжело ступала по мраморному полу в больнице «Бретонно» в Париже, каждый шаг давался сложно, ноги буквально не шли, а заплетались. Она не спала сутки, вновь и вновь оказываясь в аду и переживая все заново раз за разом. Бесконечные вопросы следователей и руководства, которое прибыло сразу, как только стало известно о случившемся, окунали в реальность. Преследование репортеров тоже не давало покоя.

Она смутно помнила последние часы своей жизни, теряя все эмоции и чувства. Тот страх, которые пережили все, не забудется никогда.

Сначала это была комната с приглушенным светом, куда запускали каждого члена экипажа по одному и начинали допрос. Потом руководители лично разговаривали с ними, пытаясь выяснить каждую деталь трагедии. Пассажиров развезли по гостиницам, но не давали им покинуть город. Все находились в Париже, чтобы помогать следствию.

Репортеры заполонили собой все пространство, каждая программа по телевизору, каждая газета пестрили своими зловещими фотографиями с места событий. Адель возненавидела журналистов, даже не желая с ними разговаривать, и прекрасно зная, что сочувствия в них мало. Им лишь бы написать сенсационную статью, но чувства людей им безразличны.

Она провела с экипажем большую часть этих суток, просто уставившись в одну точку. Даже Эмма не подходила ближе, она больше сторонилась, думая о своем. Кевин пару раз пытался успокоить Адель, но у него ничего не получалось. Саманья молчала, желая все забыть. Торы не хватало, не хватало ее наставлений, ее оптимизма. Думая о ней, всегда появлялись слезы.

Жак Леруа приехал сразу, как только узнал новость о случившемся. Ему дали обнять дочь почти через сутки после того, как самолет потушили. Элис уже летела в Париж к сестре.

Теперь Адель шла по больнице. Слез уже не было, она оставила их все возле горящего самолета. Ее голос охрип от крика, а сил хватало, чтобы только идти.

Взрыв произошел в хвостовой части, в ту минуту она кинулась к горящему самолету, но ей не давали двигаться. Она кричала и кричала, давая понять, что там еще есть живые.

На борт спасатели поднялись, как только пламя было потушено. Задымление было жутким, и чтобы выжить, надо иметь силу и чудо.

Адель спросила, как пройти до отделения интенсивной терапии, и медсестра с пониманием указала ей путь. Кивнув ей, Адель пошла дальше, завернула за угол и увидела знакомые лица: Фабрицио дель Боско сидел у стены, смотря в одну точку на противоположной стене. Лучиана напротив согнулась, приложив платок к заплаканным глазам, рядом Лука касался ее плечей и что-то шептал. Маленькая девочка Фаби одиноко сидела в другой части коридора, прижимая к себе игрушку. Ее мать, Патриция, встала сразу, как только увидела Адель. Это черная картина их жизни на сегодняшний день — молитвы и тяжелое ожидание, которое казалось бесконечным.

Патриция стояла молча, выглядела она ненамного лучше Адель. Ее глаза покраснели, а из статной женщины она превратилась в тень. На ее лице залегли темные круги под глазами, ни грамма косметики, волосы наспех забраны в пучок. У нее не хватало сил даже на то, чтобы перечить. Она лишь разревелась и села рядом с Фаби.

Ее движение заметил Лука, который поднял взгляд и посмотрел на Адель. Его руки замерли на плечах матери, которая тоже подняла опухшие глаза.

— Адель, — голос сзади заставил девушку обернуться — это сказал отец, идущий позади и держа за руку Джулио. Мальчик тут же от взглядов присутствующих прижался к ней, и Адель взяла его руку в свою.

— Мне надо к Марко, — прошептала она, смотря на Лучиану, желая получить одобрение, хотя оно ей было не нужно. Женщина опустила взгляд на мальчика ничего уже не понимая в этой жизни. Она промолчала, но рассматривала его так пристально, что Джулио отошел на шаг назад и спрятался за Адель.

Лука пришел на помощь, быстро встав со своего места, и подошел к Адель:

— Вряд ли тебя пустят, да и он без сознания. Не думаю, что это хорошая идея, Адель.

— Мне надо, — снова прошептала она, — очень надо. Это очень важно. Марко бы хотел.

Он понимающе кивнул, хотя Патриция попыталась возмутиться, но сил на это не хватило. Она лишь прижала Фаби к себе и разревелась.

— Врач сказал, если по одному и на пять минут. Но боюсь, что Марко ничего не слышит.

Адель кивнула, попыталась улыбнуться, но губы дрогнули. Если бы они знали, какой ад пережила она, пока кричала о том, что в самолете живой человек. Спасатели услышали ее не сразу, она похоронила Марко в жутком огне, который разъел пластик и обшивку хвостовой части и середины салона. Бог спас того, кто спас остальных. Каким чудом Марко оказался в кабине пилотов — Адель только догадывалась, но следствием было вынесено предварительное заключение — он спасал еще одного человека, который и затеял весь этот ужас — угонщика. Их двоих обнаружили без сознания в кабине пилотов лежащими на полу. Марко почти не дышал, наглотавшись углекислого газа и смеси от горящего салона.

Адель это показалось знакомым, однажды уже было такое, но он выжил. Она верила, что сейчас будет так же, но узнавая новости она с каждой минутой теряла надежду.

— Тогда иди, — с понимание произнес Лука, — он бы хотел тебя видеть, ты права.

Она потянула Джулио за собой под пристальные взгляды всех присутствующих людей, оставляя отца стоять одного. Открыв дверь в палату, набираясь смелости, она ступила шаг и тут же ее обволок запах лекарств и гари. Или это гарь до сих пор преследует ее с тех самых пор, когда она лезла в горящий самолет.

Медсестра подняла на нее взгляд, уже желая ответить отказом, но узнав Адель из теленовостей, тут же встала и пошла к выходу:

— Не больше пяти минут.

Адель кивнула и вошла в саму палату, встречаясь со своими страхами — Марко на больничной кровати с инкубационной трубкой, подсоединенной к аппарату, с множеством катетеров, торчащих из обеих рук. Этот человек отдаленно напоминал ей Марко. Лишь только черные волосы, знакомые ресницы на закрытых глазах и табличка над кроватью, являлись доказательством того, что это он.

Она прошла ближе, держа ребенка за руку, другой рукой коснулась пальцев Марко, понимая, что глаза снова наполняются слезами. Она вложила руку Джулио в его руку:

— Познакомься Джулио, это твой папа, — и разревелась присаживаясь на кровать, потому что ноги уже не стояли. Простит ли когда-нибудь ее сын за то, что столько молчала? Простит ли Марко, если останется жив? Она сама себя никогда не простит.

Пять лет назад

Мальта, Ла Валетта

Адель сидела на диване сестры, держа в руках тест, который отчетливо показывал две полоски. Она беременна. Эта новость выбила ее из колеи. Хотелось проснуться и понять, что это сон.