Девочка Дьявола. Без иллюзий. Книга четвертая (СИ)_ - "Dave Gahan Admirer Violator" - Страница 16

— А Марта?

— Марта продолжает жить со мной в резиденции.

— Тоже в качестве любовницы? — уточнила я.

— Да.

Он сказал это спокойно, без тени нервозности или игры, не делая из этого тайну ни для Марты, ни для меня. Я прислушалась к своим ощущениям от этой новой для меня информации, от того намеченного курса, о котором обыденным тоном проинформировал меня Барретт, и в очередной раз поняла, что повзрослела. Сейчас я смотрела на Ричарда и принимала эту истину без истерик и иллюзий.

— Зачем тебе две женщины? — тем же спокойным тоном спросила я.

— Вы мне обе подходите.

Я продолжала внимательно изучать его лицо и понимала, что он не играл, и тем более не выглядел запутавшимся. Он говорил чистую правду — мы с Мартой его устраивали, как любовницы, и как бы цинично это не звучало, но он решил оставить нас обеих в своей звездной системе для разнообразия, потому что ему так было удобно.

Я на секунду опустила взгляд, прокручивая в голове его слова “завтра утром ты переезжаешь в мой пентхаус в качестве любовницы”, и вопрос возник сам собой. Мне нужно было окончательно убедиться, что я правильно понимаю ситуацию.

— Я ведь могу отказаться?

— Тебя никто не держит, — спокойно произнес он, а я мысленно кивнула — да, я правильно поняла его намерения. Мне никто не ставил никаких условий в качестве отработки за реабилитацию, я могла развернуться и уйти на все четыре стороны, и меня никто бы не стал удерживать.

— Можешь идти, — услышала я его спокойный баритон, и Барретт, вновь опустив взгляд на монитор, быстро забегал пальцами по клавиатуре, давая понять, что аудиенция окончена.

Я пошла к выходу спокойной походкой и уже в дверях, услышав трель его смартфона, на секунду обернулась.

— Да. Я буду ужинать в резиденции, — спокойным тоном произнес он и, положив телефон на стол, продолжил печатать.

Я вышла за дверь и, прислушавшись к своим ощущениям, сделала очередной вывод — почему-то у меня не было сомнений, что звонила Марта.

Я ехала в машине обратно в апартаменты, рассматривала прохожих, которые иногда ежились от холодного мартовского ветра, и была на редкость спокойна. Теперь, когда карты были вскрыты, и я получила ответы на свои вопросы, передо мной четко обозначилось два пути. Либо на условиях Ричарда и в его мире, либо сама по себе и по своему пути вне системы координат Барретта. Мне дали ночь, в течение которой я могла забрать сумку и уехать домой. И я была уверена, что в таком случае, меня никто не стал бы возвращать.

Внезапно мы резко остановились, и меня немного качнуло вперед, отчего я вернулась в действительность и посмотрела на бритый затылок Зета.

— Хью, что-то случилось?

— Не беспокойтесь, мисс Харт. Пробки, — бросив спокойный взгляд в зеркало заднего вида, ответил он.

Вспомнив Аврору, которая с утра сетовала на все те же заторы на дорогах, я машинально улыбнулась.

“Хоть на метро добирайся…” — уже хотела сказать я, как внезапно моя память выдала яркую картинку моего сна, виденного накануне. Он пронесся в моей голове так отчетливо, словно мне показали живое кино, отчего я даже тряхнула головой, чтобы избавиться от странного наваждения.

Я стояла в красивом, ультрасовременном вагоне метро лицом к двери и наблюдала за людьми, идущими по перрону. Не знаю откуда, но у меня была уверенность, что это был первый, примыкающий к кабине машиниста вагон длинного, набитого людьми, состава. Я осмотрелась кругом и увидела сидевших на своих местах Лата, Дугласа, Нари, Генри и еще многих людей, которых я не знала. Тут же была и Марта. Она, так же, как и все остальные, сидела в удобном кресле и рассматривала суету прохожих на перроне.

Одна я стояла у открытой двери и понимала, что мне нужно принять решение — выйти или занять свое место в вагоне, потому что через минуту двери закроются, и состав понесет меня вперед по своему намеченному курсу.

— Мисс Харт, я подъеду ровно в десять, — услышала я голос Зета и только сейчас поняла, что мы стояли у парадного входа дома на Первой авеню.

Водитель помог мне выйти из высокого джипа, беллбой, поздоровавшись со мной, открыл передо мной двери, и я спокойной походкой направилась к лифту. Впереди меня ждала бессонная ночь, которая мне была дана, чтобы выбрать один из путей.

Глава 13

Истинная любовь никогда не протекает гладко.

“Сон в летнюю ночь”. У. Шекспир.

Я зашла в пустые апартаменты и, оглядевшись по сторонам, прислушалась. Тишина. Но сейчас она не давила — сейчас она была моей союзницей, как и темнота. Пройдя к террасе, я открыла французское окно, и меня укутало холодным бризом с залива. Я его не страшилась, сейчас мне был необходим бодрящий свежий воздух — нужно было привести мысли в порядок.

Не помню, сколько так простояла на террасе, но, почувствовав озноб, я укуталась в теплый плед, оставленный Авророй, и направилась в свою спальню, к своему любимому креслу. Впереди была длинная ночь.

Я осознавала всю серьезность своего положения — на карту было поставлено мое будущее. Но, прислушавшись к своим ощущениям, я поймала себя на мысли, что во мне не было ни паники, ни негативных эмоций. Сейчас, после предложения Барретта, я поняла, насколько правдив был мой сон о Солярисе.

Я в образе маленькой девочки два года тому назад строила свои замки из песка рядом с необъятным по своей власти, непредсказуемым и беспощадным Солярисом. Строила, пытаясь возвести что-то присущее мне, и этот домик был мне дорог. Но Солярису не нужны были ни мои представления об отношениях мужчины и женщины, ни мои сердечные подарки в виде исполнения дорогих мне песен, ни мой образ взрослого ребенка, о котором мне напомнил внешний вид девочки — яркий детский купальник.

Тот факт, что я смотрела на саму себя маленькую, и видела ее отдельно от себя, означал дистанцированность меня сегодняшней от этого образа, образа ребенка: теперь маленькая девочка была сама по себе, я — сама по себе. Солярис беспощадно и бескомпромиссно, как он это умеет, разрушил своей мощью все то, что возводила маленькая Лили, а сегодняшняя я, наблюдая за этим разрушением иллюзий, осознавала, что все это не имело своего будущего рядом с Солярисом.

“Замок из песка ненастоящий…” — вспомнила я свои утешения для маленькой плачущей меня. И девочка исчезла, ее тоже, по сути, заставил уйти Солярис — осталась только я рядом с Океаном, приняв его сущность.

Что меня ждало, если я откажусь? Отступлюсь? Женское одиночество. Выброшенный на безлюдный берег корабль. Да, будет карьера, существование бесполой единицы Лилит-Евы Харт, и сверхзвуковой поезд по имени “Жизнь Ричарда Барретта” никогда больше не остановится для меня. Либо сейчас, либо никогда. Третьего не дано. После аварии, когда я отчетливо ощутила нелюбовь к Максу, когда я полностью приняла в себе свою предназначенность Ричарду, я не сомневалась ни секунды — другого мужчину я к себе не подпущу. Все это будет суррогатом, который лишь заполнит мое существование, но будет не любовью, а всего лишь благодарностью и спасением от одиночества.

Тигр, чувствуя мою задумчивость, запрыгнул на колени и внимательно посмотрел на меня янтарными глазами.

— Со мной все будет хорошо, — улыбнулась я и, поглаживая его по бронзовой шубке, бросила взгляд на упакованную и готовую к переезду сумку.

Рядом на покрывале были разбросаны вещи, которые я примеряла перед встречей с Барреттом, тут же, на постели, лежал и мой несессер, который я в спешке вытащила в поиске подходящего наряда.

Опустив Тигра на пол, я подошла к кровати и, открыв несессер, вытащила своего счастливого Будду. Я поставила его рядом и, вновь запустив руку в свою “шкатулку”, извлекла оттуда жемчужный браслет, а следом и свою вышивку, где на канве яркими голубыми буквами виднелось имя “Лилит Ева Харт”.

Рассматривая свои недавно нажитые ценности, я вспоминала людей, мне их подаривших.