О дивный другой мир! (СИ) - Бородин Илья - Страница 47

— Я сказал о͢ст̀а̡новис͏ь͡! — руки замерли, а стены трамбовали меня со всех сторон. Но, серая энергия, что была на моих кистях, начала тянуть их в разные стороны, будто доделывая мою работу.

Практически вся чёрная масса, что старалась всеми силами вернуться обратно к сердцу, держалась за последние две ниточки.

— Неееет!!! — зарябило в глаза от такого громкого шума. Одна из ниток рвется и меня насильно вытягивает наверх. Скорость всё увеличивается и увеличивается. Чем быстрее меня тянет, тем ярче становиться.

Невидимая сила выкидывает меня в сторону света с такой мощью, будто еще немного и достигну скорости одного маха.

Резко становиться светло, и я медленно открываю глаза.

— Ох, мать… — осматриваю округу, где повсюду висят на ветках деревьев разорванные тела тех самых отрядов. Тут и солдаты Щита, и полиция, и те самые монахи и косплееры. Когда-то зеленый лес окрасился в алый цвет.

Чувствую, что я одет также в костюм Греты, а в моих руках висит без тела чья-то голова, что, разинув рот будто кричала от агонии.

Быстро выкинув голову, я осматриваю место событий и думаю, что делать дальше.

— Да, Макар, в такую передрягу ты еще не попадал, — называю себя именем, что было в прошлом мире и смотрю, как в мою строну летят огромные железные киты. Плывут в небе будто живые, а по земле гремят танки ходуны. Ну, они как обычные танки, но вместо гусениц у них восемь лап как у пауков.

Сверху ударяет вспышка и на землю приземляется человек, похожий на бога Зевса. Такой же седовласый накаченный старик, а из глаз его бьют молнии.

— Может договоримся? — неловко улыбаюсь и поднимаю руки.

Мужчина осматривает место резни с брезгливым видом, снова бросает взор на меня и кидает молнию в моё тело, что не достигает торса благодаря спасению в виде красного тумана. Однако, песчинки становятся черными, будто выгорая, а грудь оголяется и получает ожоги. Костюм просто разорвало.

«Ух нихера себе!» — разворачиваюсь и пытаюсь убежать, как левую ногу пронизывает адская боль и я в этот же момент падаю, обнимая собственную оторванную конечность.

— Ааа-аа!!! — кричу от адской боли. Это не Иран, мать вашу!

В мгновение ко мне телепортируется Зевс, наступает мне на торс и заносит новую молнию над головой.

— Ты сдохнешь здесь, тварь ты этакая! — гремит его голос.

Горло пронизывает адская боль, от чего я тут же теряю себя.

«Неужели это конец?…» — проходит мимолетная мысль, что вместе с сознанием утопает во мрак.

***

— Полина, та как? — забегает Михаил Сергеевич в палаты Щита и обращается к блондинке, у которой все глаза покраснели от плача. Рядом с ней на кровати сидит София и гладит ту по голове.

— Она не говорит, Михаил Сергеевич, — обращается она к мужчине, что в это раз был одет в костюм тройку. Но его огромные мышцы растягивали швы на ткани, от чего казалось, что он ему не по размеру.

— Это он сделал? Марк? Рапорт мне, сейчас же! — лицо его краснело от гнева, а голубые глаза заливались краснотой от лопнувших от напряжения капилляров.

— Михаил Сергеевич, мы можем говорить об этом не здесь? — девушка в маске держала руки Полины, что при одном упоминании Марка тут же схватились за её плечи, а голову уткнула девушке в спину. Она делала всё, чтобы спрятаться от этого мира.

— Да, конечно. Пойдем, — слегка поубавил пыла Михаил и вышел в коридор, ожидая Софию.

Девушка вышла в коридор, выдохнула и начала рассказывать: — Как вы и приказали, я следила за Полиной в случае, если она начнет ликвидацию Марка. Но… — замялась девушка.

Михаил скрестил руки и продолжил молчаливо ждать ответа. Он знал, что если София так задумывается и пытается подобрать слова, то лучше не мешать.

— Он стал другим, — тяжело выговорила девушка и посмотрела в пол. — Я не знаю, что это такое. Но, мне кажется, что в марке живёт две личности.

— Две? — нахмурился глава Щита. Болезни на подобии раздвоении личности, конечно, есть, но они научно доказывают отклонение. А София, что не любит приукрашивать, когда начинает докладывать, даёт зерно сомнения на не адекватность оценки.

«Точно ли она имела это ввиду?» — подумал мужчина.

— Я понимаю, что вериться с трудом. И это не болезнь, не похоже на неё, а совсем другая личность.

Михаил задумался, почесал затылок и сказал: — Ладно, дальше.

— После он убил отряд Полины, что был специализирован на поимке особо опасных граждан. Двух человек он просто убил, одним словом, — тихо проговорила девушка, будто сама не веря своим словам.

— То есть словом? — удивился Михаил. — Просто сказал им умереть, и они умерли?

— Да, — воцарилось молчание тяжёлого понимания, где каждый думал о своём. Но, тут мужчина решил узнать, что было дальше и сказал: — Продолжай.

— Аааа-ааа!! — закричали из палаты, где лежала только Полина.

София и Михаил быстро вернулись обратно, и увидели, что блондинка зажалась в угол, а на телевизоре, что был без звука, показывали оторванную голову молодого парня, что держал седовласый старик с зелеными глазами. Он что-то активно рассказывал журналистам и всё время поднимал оторванную голову к камере. И в один из таких моментов, когда объектив оказалась слишком близко к лицу, глаза и рот парня открылись. На картинке было плохо видно, но рот и глаза парня были черны как смоль. Будто непроглядная тьма поселилась в них. Через секунду, как все кто смотрел в этот момент на репортаж и не зафиксировали эту картину куда-то в подсознание, в этот же момент картинка пропала, а за окнами прозвучал оглушительный взрыв.

— Это что такое было?! — ошарашенно Михаил смотрел на телевизор с надписью: «Скоро мы вернемся. Оставайтесь с нами!», а София, что смотрела в окно, ответила только одно: — Я не знаю. Не знаю…

Глава 24. Вид со стороны

{Интерлюдия}

Иванова Полина Арсентьева

"Почему мне страшно? Почему мне так страшно?! Чего я боюсь?! " — сидела в углу больничный палаты Щита Полина, вцепившись руками за свои прижатые к себе ноги и уткнувшись головой в колени.

Прозвучал взрыв за окном, что был очень далеко, но даже до стены долетела звуковая волна и потрескала все окна, что оглушительным звоном на мгновение лишил слуха всех рядом находящихся.

Полина схватилась за уши и начала безмолвно кричать. На уголках глаз появились слезинки, а рядом упала София, что легла в позу эмбриона и заткнула уши.

Изо рта блондинки вышли красные песчинки, что мгновенно растворились в воздухе.

Только Михаил Сергеевич, начальник Щита, стоял на том же самом месте и смотрел на разбившееся окно, а точнее на то, что там творилось. Из его ушей текла кровь, которую он вытер без намека на боль. Он сейчас был весь в анализе ситуации, что творилось за окном.

— Что это за херня? — безмолвно он проговорил.

В комнате стояла оглушительная тишина, что постепенно увядала и возвращала противные звуки сирены. В коридоре горели аварийные кристаллы, что постоянно освещали всё пространство в красный цвет.

Михаила постучали по руке, стараясь привлечь внимание начальника. Он развернулся и увидел трех людей в спортивных костюмах, у которых тоже шла кровь из ушей.

По губам было понятно, что они спрашивали "что нам делать?", от чего Михаил оглядел комнату, поднял Софию как спящего ребенка и вышел из палаты, оставляя за собой скованную болью и страхом девушку.

Но страха больше не было.

— Как же больно! — держала Полина свои уши заткнутыми. К её ладоням подтекла теплая жидкость, что медленно сползала в сторону локтя. — Дрянь!

Вместе с теми непонятными песчинками ушел и страх, оставляя после себя только злобу. Злобу на всё. Она ненавидела всех окружающих. Но, особенно себя.

Полина с трудом поднялась на ноги и направилась к окну, огибая лежащие осколки на плитке.

Она ненавидела всех. Но особенно Марка, что оказался монстром.

"Он убил моего брата!" — загорелась в её глазах искра ненависти.