Сферы влияния (СИ) - Коновалова Екатерина Сергеевна - Страница 8

Мужчина перевёл на Гермиону взгляд, и она в который раз за вечер испытала приступ ужаса — на этот раз необъяснимого. Брат парня на «Ше» не был уродом и не показывал клыков. У него была весьма заурядная внешность, ранние залысины на висках и явные проблемы с лишним весом. Но его глаза пугали. Невольно у Гермионы мелькнула ассоциация с дементором — от взгляда мужчины веяло таким же могильным холодом. — Я не сразу заметил вас, мисс, — произнес мужчина. — Что бы мой брат ни использовал, это не слишком опасно. Он блестящий химик. Думаю, вашему другу стоит дать рвотное и обеспечить покой и наблюдение. Брат, я жду.

Парень бросил на Гарри взгляд, полный сожаления, схватил со стула пиджак, пошатнулся и подошёл к мужчине. Сфокусировал взгляд на Гермионе и сказал: — Она не входила в комнату.

— В машину, — прошипел мужчина и последовал за братом, как конвоир.

Дверь закрылась, и Гермиона подошла к улыбающемуся сумасшедшей улыбкой Гарри. — О, Гермиона! — воскликнул он. — Слушай, я наговорил тебе чуши. Я не имел этого в виду.

Он попытался было встать, но не сумел, и Гермиона пробормотала: — Я не сержусь уже. Пойдём домой? К Джинни?

Гарри сглотнул. — Она меня убьёт. Она клялась, что убьёт. Но в этот раз всё не так. Я в порядке, видишь? Я снова тот самый Гарри, которого она любит. И я…

Вдруг он всхлипнул и зарыдал навзрыд.

Гермиона обняла его и неловко погладила по жёстким волосам. — Мне так стыдно. Я подвожу вас. Я не справился. Он победил.

Он начал заговариваться и, трясясь от рыданий, всё повторял, что Волдеморт победил, что он, Гарри, не справился, что Дамблдор ошибался, потом начал извиняться.

Гермиона и сама чувствовала, что сейчас заплачет — от жалости и всё от того же страха, который не отпускал её в течение всего вечера.

«Ну же, Гарри. Всё хорошо. Ты справился», — попыталась сказать она, но не сумела выдавить из себя ни звука, поэтому просто обнимала друга, пока он не затих и не провалился в нездоровый сон, вызванный неизвестным веществом.

Глава четвёртая

Гермиона ещё раз коснулась губ Рона и отстранилась с улыбкой. — У тебя глаза в крапинку, — заметил Рон и фыркнул — этот факт показался ему крайне смешным. — У всех глаза в крапинку, бестолочь, — она ткнула его пальцем в нос, — это связано со строением радужки. — У тебя крапинки заметней, — пожал плечами Рон.

Гермиона расхохоталась и откинулась на подушку — понятное дело, что спорить было бесполезно. Если Рон вбил себе что-то в голову, он не отступится, пусть даже это «что-то» — мелочь вроде крапинок в глазах.

Некоторое время они лежали молча, потом Гермиона спросила: — Как думаешь, что делать?

Рон отлично понимал её (если только речь не шла о теории магии или нюансах законодательства), и ответил, не уточняя, о чём она говорит: — Я всё ещё думаю дать ему в морду. — Боюсь, что это не поможет.

Рон и правда рвался вытрясти из Гарри «эту дурь», если надо, вручную, без применения палочки. Учитывая, что он был на полголовы выше и значительно массивней друга, не приходилось сомневаться, что ему это удастся. Но Гарри это помочь не могло. — Знаю. Но всё равно больше ничего придумать не могу, а за то, что он творит с Джинни, хочется ему врезать. И за тебя. — Это мой выбор, — резко возразила Гермиона.

Рон примирительно приобнял её за плечи. Гермиона видела, как тяжело ему было оставаться простым наблюдателем. Бездействие — это то, чего горячий, импульсивный Рон Уизли не переносил на дух. А в случае с Гарри он действительно ничего не мог поделать. — Я пыталась найти целителя, — сказала Гермиона после минуты молчания, — всю эту неделю искала. Но я как будто в стену тычусь. Нельзя просто подойти к уважаемому человеку и предложить ему подпольную работу под клятвой о неразглашении. — Может, Билл и Флёр могут кого-то найти? Ну, я имею в виду, за границей.

Гермиона задумчиво накрутила на палец длинную прядь волос. Она тоже думала о заграничных контактах и о Билле и Флёр. Но было соображение, которое останавливало её. — Флёр сейчас и без таких новостей непросто. А у Билла связей меньше. Разве что через гоблинов, — озвучила она свои сомнения. — Точно, я забыл, — пробормотал Рон и покраснел. Почему-то факт беременности его смущал.

Продолжая наматывать прядку волос, Гермиона пыталась поймать мелькнувшую было мысль. Это было что-то крайне простое и банальное, лежащее на поверхности. Но, увы, мысль уже исчезла в глубинах подсознания. — Мы что-нибудь придумаем, — сказала Гермиона, потом повернулась на бок и тише добавила: — Давай спать.

Рон заворочался, обнял её со спины и мягко поцеловал в плечо.

Наутро Гермиона погрузилась в сумасшедший рабочий водоворот. Джиму она дала пару дней подумать и теперь, освободившись от своей роли экскурсовода по миру магии (стоило отметить, что роль оказалась приятней, чем она ожидала), пыталась разобраться с ворохом скопившихся дел.

Пенни отлично справлялась, но не успевала разобраться со всеми запросами, жалобами и отчётами.

До четырёх часов дня Гермиона прыгала по Британии, разрешала конфликты, проверяла работу обливиаторов, а потом считывала показания с артефакта, следящего за жизнью приёмных детей в новых семьях.

Она уже выходила из кабинета с артефактом, как вдруг её осенило. — Нарцисса!

Нарцисса Малфой обладала множеством связей по всему миру и имела выходы на самых разных людей в магической Британии. Кроме того, их связывали достаточно крепкие партнёрские отношения и несколько взаимных услуг. Едва ли что-то изменится, если к этому списку добавится ещё одна.

Не тратя времени, Гермиона сочинила короткое, но предельно вежливое письмо с предложением встретиться.

Чёрный филин принёс ответ всего через час.

Нарцисса выглядела так, словно украла или раздобыла философский камень: в свои сорок шесть — едва ли на тридцать. Заключение мужа в Азкабан, пошатнувшееся влияние семьи, пытки Волдеморта — ничто не оставило следа на её красивом породистом лице и не согнуло гордую спину.

Как и всегда при встрече с этой женщиной, Гермиона на секунду устыдилась своей непослушной гривы волос, веснушек на носу, обстриженных «под ноль» ногтей и слишком широкого шага. Но эта слабость быстро прошла.

Гермиона опустилась за столик в кафе напротив Нарциссы и первой поздоровалась. — Добрый вечер, Гермиона, — Нарцисса улыбнулась краешками губ. — Я позволила себе заказать нам обеим чаю, я думаю, это не повредит. — Спасибо, Нарцисса, — Гермиона тоже улыбнулась, хотя отлично знала, что ей в жизни не изобразить настолько же холодную, но светскую улыбку. — Это очень кстати.

На столе сам собой возник чайный сервиз, и Нарцисса отточенным движением разлила крепкую ароматную заварку по чашкам и разбавила её несколькими каплями молока. — Вы хотели видеть меня, Гермиона. Что-то случилось?

Если бы Гермиона умела, в этот момент она завела бы пространный разговор о погоде, припомнила бы все услуги, которые когда-либо оказывала своей собеседнице, вскользь упомянула бы, что сейчас находится в некотором затруднении…

Но она так и не освоила искусства плести кружево из слов, соединяя факты, туманные намёки и предположения. Поэтому сказала: — В некотором роде да. Мне… — она не позволила себе прикусить губу, чтобы сдержать оказавшиеся такими непростыми слова, — нужна ваша помощь. — Я сделаю всё, что в моих силах, Гермиона, дорогая, — Нарцисса опять улыбнулась льдистой улыбкой, и Гермиона не сомневалась, что рано или поздно аристократка вспомнит об этом.

— Мне нужен целитель, готовый работать под клятвой о неразглашении. И готовый наблюдать пациента длительное время.

Нарцисса соединила кончики холёных пальцев, её взгляд скользнул с лица Гермионы вниз, но тут же поднялся обратно. Гермиона почувствовала неприятный холодок в груди — кажется, Нарцисса решила, что Гермиона беременна, но по каким-то причинам нуждается в особом наблюдении. Что ж, это была не худшая версия. Через год она будет опровергнута сама собой, из-за отсутствия ребёнка, а Гарри получит необходимую помощь. — Я думаю, что это несложно устроить. Мой личный целитель не слишком обременён работой — и я, и сын, к счастью, здоровы. И, разумеется, он согласится дать клятву о полной конфиденциальности.