Константин Киба. Дилогия (СИ) - Ра Дмитрий - Страница 20

Эх, а ведь казался нормальным парнем.

— Повторяю последний раз. Нужна — забирай. Но дам совет. Если ты не нравишься женщине, то тебе такая не нужна.

— Обойдусь без советов. Не стоит со мной ссориться. Я не какой-то там Клоуш.

Сэм поднимает руку, готовясь ухватиться за пистолет. Ого, даже так? Ну все, совсем парень испорченный.

— Не советую, — показательно сую руки в карман. — Его еще надо успеть достать…

Не факт, конечно, что я успею среагировать, но Сэму этого знать не стоит.

Его рука медленно скользит за пиджак.

Я щурюсь, готовясь сорваться в любую секунду.

Сэм достает шёлковый платок с инициалами «С.Б», вытирает руки, выкидывает его в мусорку.

Его голос меняется на дружелюбный, он улыбается:

— Вот и отлично, дружище. Главное на ночь не оставайся, — его глаз предательски дергается. — Говорю тебе, отец у нее злобный. По-дружески советую. Лан, погнали уже.

И выходит, тихо шепча, думая, что я не слышу:

— Бутылочка — говно.

Акане встречает нас пронзительным взглядом:

— Вы чего так долго?

— Все тебе расскажи, — весело отзывается Сэм. — Мужицкие дела.

— Это какие? Киба-кун?

— Тебя делили, — хмыкаю я.

Сэм встает, как вкопанный, не доходя до стола. Медленно поворачивает голову. Глаза горят злостью. Акане роняет палочку вместе с брюшком тунца блюфин.

— Ну шутка же, — прохожу мимо напрягшегося Сэма.

— Обхохочешься, — бубнит он и садится рядом со мной.

Судя по морщинкам на лбу Акане, она что-то подозревает и последующие полчаса допытывает Сэма, что же мы делали в туалете. Но тот только глупо отшучивается. Я тоже пытаюсь разрядить обстановку не менее глупыми репликами и, вроде как, Сэм немного остывает.

Эти двое оказываются большими любителями поболтать. Я же быстро устаю от этих игр. Поэтому теперь больше слушаю, ем, изредка задавая наводящие вопросы. По делу удается узнать, что американский клан Новус не ладит с азиатским Джуном. Семьи Сэма и Акане — послы этих кланов в российском кластере. Они должны поддерживать шаткие отношения друг с другом. На удивление, их семьи сблизились.

Смотрю на часы:

«21:12»

Вот уже второй час мне на дают покоя отдаленные звуки: тук-тук-тук. Я знаю, что это… Удар, блок, снова удар. Деревянные мечи или палки. Мне становится любопытно:

— Акане, вы тренируетесь на мечах?

— А? Ну да, конечно. Наши люди каждый день оттачивают свое мастерство в Кэндо.

Сэм как всегда вовремя:

— Фехтование на бамбуковых мечах. Они же предметники. Умение владеть мечом им как кровь из…

— Сэ-э-эм-кун.

— Ну ты понял.

Смотрю на Акане:

— Я могу посмотреть?

— Я… не думаю… что отец…

Как там говорится? Помяни кого-то, и тут…

Дверь распахивается. Заходит Хиден Мацуо. И его вид не сулит совершенно ничего хорошего.

Глава 9. Душа клинка

— Он разрешит, — заходит Хидан Мацуо. — Ты неправильного мнения о своем отце, дочь моя.

Сэм и Акане встают из-за стола. Акане кланяется:

— Ото-сама!

Я тоже медленно встаю, с грустью смотрю на третью недоеденную порцию греччело с чем-то там. Последнее время я жутко хочу есть. И ем много. Но похоже, о четвертой порции можно забыть.

— Я услышал ваш разговор, — смотрит на меня. — Да, ты можешь посмотреть. И даже поучаствовать.

— Ото-сама, он непробужденный…

— И что? — строго смотрит на дочь. — Я подумал, что ты нашла нам очень одарённого молодого человека, раз привела в дом… такого. Сэм — наш почетный гость, и он исключение. Объясни мне, дочь моя, что выдающегося в твоем новом друге, с которым ты так весело проводишь время?

Хм, почему они не говорят на японском?

— Отец, мы можем поговорить наеди…

— Нет, Акане. Это будет тебе уроком. Мы бы поговорили наедине, если бы ты советовалась с отцом перед тем, как приглашать в дом кого попало. Но ты этого не сделала.

А, вот почему. Воспитание строптивой дочурки. Молчу. Семейные дрязги — дело святое. Жаль только меня в эту кашу замешивают. И что удумала Акане, не предупредив о моем приходе такого грозного отца?

Сэм кашляет, кланяется:

— Мацуо-сама, я, пожалуй, пойду. Простите за бе…

— Сядь, Сэм! С твоим отцом я еще поговорю!

— Но…

Хидан смотрит на Сэма так, что тот плюхается обратно на свою подушку-сиделку…

Интересная тут драма. Это он еще не знает, что меня на ночь пригласили. Кстати, Сэм тоже останется? Или это привилегия только для бесклановой черни?

Поднимаю руку:

— Мацуо-сама, если…

— Молчать!

— Это вряд ли.

— Ч… что ты сказал?

Сэм дергает меня за рукав, Акане смотрит с ужасом.

— Я сказал, что молчать не собираюсь. При всем уважении к вам. Ваша дочь пригласила меня в ваш дом. И что в итоге? Вы унижаете свою родную кровь и меня за скромное происхождение. Вы сказали мудрые слова: что на сердце, то и на лице. Знаете, что сейчас на вашем лице, Мацуо-сама?

Склоняю голову. Но больше для того, чтобы скрыть улыбку.

Мой острый слух улавливает сокращения мышц, движение суставов. Хидан стремителен, как пантера. Он обнажает катану.

При всем своем желание, я ничего не успею… Только не с этим телом…

Взмах! Лезвие разрезает воздух!

Сэм орет, опрокидывается на спину. Акане кричит на японском «Матэ!»

Лезвие меча замирает в миллиметре от моей шеи.

Я не двигаюсь, поднимаю голову и уже не скрываю улыбки:

— Вы убьете гостя в своем же доме, Мацуо-сама? За трапезой?

В Варгоне существует негласное правило. Гость в доме под защитой хозяина. Всегда. И убить его за столом считается верхом позора. И по тому, что я узнал о Джунсиначи и манере здешних обитателей, есть высокая вероятность, что такой закон уместен и у них. Что ж. Сегодня я не ошибся.

Разъяренное лицо Хидана очень резко становится спокойным. Поразительное актерское мастерство. Я немного впечатлен. Он хмыкает, вкладывает катану в ножны:

— Дерзкий мальчишка. Ты пока еще не гость. Я не уважил тебя этой почестью.

Сэм дышит как паровоз, выпучив глаза. Акане стоит на месте, сжав зубы. Отец смотрит на нее:

— Вы хотели посмотреть на наши тренировки. Следуйте за мной. Все вы. Мои воины занимаются круглые сутки.

Хидан выходит. Сэм встаёт с пола и как-то быстро грустнеет:

— Вот влип. Акане, это все из-за тебя…

Девушка с опущенной головой лишь мельком косится на меня, выходит за отцом. Сэм вздыхает:

— Пойдем, блин. Посвящаться. Так и знал, что этим все закончится, — понижает голос. — Ее папаша просто псих.

Мы идем уже довольно долго. Выходим, судя по всему, через задний выход. Уже вечер. Через дворы идем босиком по чистой брусчатой дорожке к деревянной постройке — вычурному домику со множеством дверей.

— Додзё, — шепчет мне Сэм. — Ух, вспоминать не хочу…

— Почему?

— Когда я первый раз пришел сюда меня тут… эм-м… посвящали в гости. Хорошо так посвящали. Батя потом звонил Мацуо-сама и они чего-то возмущались. Но это мол традиция какая-то, а не обида. Ага, как же. Ну ты, короче, держись. После твоей выходки… не завидую я тебе. Хотя у меня есть совет, но я тебе его не дам. Нефиг было к Акане липнуть.

Входим в додзё. Десяток худощавых японцев, разделившись на пары, вовсю выбивают друг из друга дурь бамбуковыми палками. Одеты в защиту, похожую на средневековые доспехи. Заметив Хидана, все как один разворачиваются к нему лицом, низко кланяются, выкрикивая что-то сильноуважительное на японском.

— Саске-кун! — обращается Хидан к одному из бойцов. — Окажи вот этому то уважение, которое он заслуживает. Хорошо так окажи. Все понял? И выдайте ему синай.

— Хай, Мацуо-сама, — кланяется Саске.

— У-у-у, — сочувственно смотрит на меня Сэм. — Этот парень мерзкий.

— Ото-сама! — возмущается Акане.

— Помолчи, дочь.

Девушка опускает голову, сжимает кулачки. Хидан ухмыляется, садится на пол:

— Покажи, чего стоишь, мальчишка. И гордись. Не каждый удостоен чести сражаться с моими воинами. Но не переживай, Саске-кун — молодая и свежая кровь. И он не будет использовать сумму против тебя, — хмыкает. — Этого не потребуется.