Купленная. Доминация (СИ) - Владон Евгения - Страница 32

Даже перед тем, как уйти из спальни, специально переключил на стеклах уровень полупрозрачного кофейного на чистый прозрачный, ибо нефиг. Уже когда в туалете заканчивал опоржнять свой переполненный мочевой, до моего слуха долетел женский визг, вызвавший на моем многострадальном лице первую за это утро довольную ухмылку.

— Вашу бл*дь. Разве можно ставить кровать прямо в окна?

Душ пока принимать не стал, не хватало, чтобы в него еще кто-то заполз (этого, кстати, тоже не терплю, наверное, еще с детства). Хотя в его стеклянной кабине могло запросто вместиться как минимум человек пять. Моя агорафилия когда-нибудь точно сыграет со мной злую шутку. Но жаловаться пока не приходилось. Особенно, когда идешь в большую кухню, выполненную в моих любимых оттенках темно-изумрудного и бронзового. А потом проходишь перед бесконечным панорамным окном, залитым чуть приглушенными лучами октябрьского солнца, прямым курсом к моей любимой кофеварке Юрику. Да, как и до этого, с голой задницей. Ощущения почти кайфовые, еще и за несколько секунд перед первыми ароматами свежезаваренного кофе, которые долго все равно не продляться. Ибо их обязательно испортит назойливый телефонный звонок с телефонной подставки, выставленной точно по центру обеденного столика.

Но кофеварку я все равно включу первой, ибо это святое.

— Ты хоть не забыл, что сегодня суббота, еще и час дня? — слава богу, по определителю номера мне не пришлось ломать голову, кто это названивал и на кой. Я бы мог, конечно, сбросить его звонок и заблокировать все остальные на ближайшие пару часов, но Коршунов меня достанет даже из слива в душевой, если задастся такой целью. Этого у него не отнять, как и маниакальной услужливости перед моим отцом.

— Кирилл, это не моя личная блажь, уж прости. Я и так тянул со звонком почти полдня.

— А смс-ку в лом было сбросить?

— Ты их по выходным не читаешь, уже проверено. А тебе завтра, кровь из носа, надо появиться в кабинете генерального, у него несколько вопросов по вашему проекту. Не исправишь лично своей рукой на его глазах допущенные твоим финансовым отделом ошибки, не получите премиальных ни в этом месяце, ни до конца этого года вообще.

Да они реально издеваются. Впрочем, как обычно, постоянно и всегда.

— В воскресенье? Завтра? Вы это серьезно?

— Да, он подъедет туда где-то к трем часам. Ему еще будет нужно решить пару проблем с вашим проектом.

— К трем часам? Мы собрались с утра лететь в Куршавель. Он сам мне разрешил в понедельник опоздать на работу на пару часов. Прости сейчас за мой иврит, но это ох*енно, как идеально подгадано (точнее даже подгажено) с его стороны.

— Если бы вы не накосячили с проектом, мог бы лететь, куда напланировал со спокойной совестью.

— Так почему бы не спросить с тех, кто накосячил? — напрасно я об этом спросил. Ответ я прекрасно знал уже наперед, мог его повторить слово в слово за говорящим в трубке голосом Коршуновым.

— Ты принимал и проверял от них всю документацию лично. А раз не заметил допущенных ошибок…

— Точно, как я мог такое забыть. Ошибки моих людей — мои ошибки. Святое правило от Стрельникова-старшего. А почему не сделать этого сегодня?

— Потому что его сейчас нет в городе. Улетел на объект в Сочи. Вернется либо к ночи, либо утром. До трех тоже не сможет с тобой встретиться, график забит даже по выходным, в отличие от твоего.

— Спасибо, что не забыл мне об этом напомнить, в который раз пытаясь поставить мне это в укор. Только в отличие от отца, я не собираюсь гробить всю свою жизнь на его компанию и жить в своем рабочем кабинете по 25 часов в сутки без продыху и выходных. Если он так не хочет, чтобы я катался на лыжах или сноуборде, чтобы, не дай бог, его единственный наследник не свернул себе шею на очередном крутом спуске, пусть говорит об этом открытым текстом, а не подгадывает под мои поездки незапланированные с ним встречи. Мне уже давно не пять лет, я прекрасно вижу насквозь все его заебоны. Или он забыл, чей я сын?

— Не думаю. Такое точно не забудешь…

И что это за на хрен, значит? Я даже далеко не слегка оторопел, болезненно поморщившись и не на совсем ясную голову пытаясь въехать в последние слова правой руки (и, возможно, вездесущего Ока) Стрельникова-старшего. Какое счастье, что Коршунов в этот момент не видел моего перекошенного благодаря его же стараниям лица.

— Мой отдел пашет не меньше других, и я вместе с ним тоже, — в конечном счете, я решил переключиться на более волнующую меня проблему, которая, по ходу, никогда уже не разрешится. — Мы всегда все успевали и успеваем к сроку, и, да, мы не идеальные, как не идеален сам генеральный. Ошибки допускают все, даже он, но только меня он постоянно в них штыняет, как котенка в собственное гомно. Я в компании уже восемь гребаных лет, начинал там едва не с поломойщика, может уже хватит обращаться со мной, как с безмозглой шпаной? Я уже давным-давно всем там доказал на что способен и что могу.

— Прости, Кир. Но я тебе уже говорил. Ничего личного. А с подобными претензиями обращайся к генеральному.

— Да, конечно, к кому же еще? К тому, кого днем с огнем нигде не выловишь, если он сам не возжелает явить себя миру.

— Он ТВОЙ отец, так что кому, как не тебе знать, где и как его искать.

— Спасибо за оху*нную подсказку, Виктор Федорович, вы как всегда способны поделиться ценным советом именно тогда, когда в нем ТАК сильно нуждаешься.

— Я всего лишь посредник, Кир. Не нужно вымещать на мне свое недовольство за своего отца. Сам потом будешь при встрече извиняться. Я тебе передал его требования, ты их услышал и принял. Это уже только твое сугубо профессиональное дело, как ты их будешь решать. Хорошего тебе дня.

— Сраный гондон, — правда выругаться в сердцах пришлось уже после данного Коршуновым отбоя. Хотелось раздолбать телефонную трубку о стеклянную столешницу, но что-то меня (явно каким-то чудом) сдержало. Я просто ее грубо бросил на поверхность стола, тут же принявшись растирать занывшие высверливающей болью виски напряженными пальцами. Еще и подташнивало до сих пор. Охренительное начало выходных, ничего не скажешь.

— Какой божественный аромат. Я чуть было не кончила еще раз, когда он меня разбудил. — на кухню в одних трусиках (какие мы вдруг стали неуместными скромницами) вплыла Жанка, успевшая к этому времени привести полный беспорядок на своей голове в относительно смотрибельный вид и даже немного подправить макияж. Очаровательный и весьма ловкий шустрик. Главное, подгадала по времени, когда же я закончу выяснять по телефону отношения с вице-президентом строительного холдинга "Гарант Стрел-Строй".

— Вообще-то, я заваривал его себе, — буркнул я в ответ несколько раздраженно, поскольку эта красноволосая нахалка добралась до кофеварки первой и подхватила оттуда мою же наполнившуюся МОИМ горячим кофе кружку.

— Не будь таким бякой, Кир. Сделаешь себе еще. Ммм, какой он у тебя… ядреный, — после первого глотка она тут же потянулась в сторону сахарницы. — Все забываю, что ты предпочитаешь все очень крепкое, включая кофе.

— Так на кой хватаешь и пьешь? Только теперь попробуй его недопить. И кружку помыть после себя не забудь.

— Да ты сегодня точно не с той ноги встал.

Смотреть, как она портит дорогой и редко где у нас продающийся кофе сахаром с найденными в холодильнике сливками, моих сил уже не хватило.

— Ты бы не могла по-быстрому и желательно молча его допить, после чего прихватить свою подружку и слинять отсюда еще до того, как я закончу со своей порцией?

— Это тебя так Коршунов сегодня вздрючил?

— Это совершенно те твое гребаное дело. — иногда приходится очень сильно жалеть, что вот таких вот почти постоянных подружек подпускаешь к своей личной жизни слишком уж близко. Начинают лезть чуть ли не во все углы, ящики и щели, намереваясь пометить не принадлежащую им никоим боком территорию собственными "феромонами". В такие моменты приходится сдерживать себя просто не по-детски.