Годичные кольца нашего мира (СИ) - Питкевич Александра "Samum" - Страница 46

— Что ж, бесстрашная княгиня, следуйте за мной в город, раз уж вы решили навестить своего мужа.

Поворачивая коня к городу, я видел, как дрожит эта маленькая женщина, пуская лошадь шагом. Ничего, кто-то заслужил немного напряженного ожидания.

Меня всю потряхивало от волнения. Мадис не стал повышать на меня голос при починенных или как-то еще выражать свое недовольство, но я видела, как сжались в тонкую линию губы, демонстрируя явно не восторг князя. Двигаясь по краю поля, усеянного телами и залитого кровью, я тщетно пыталась взять себя в руки. Только ничего не помогало. А вопли, идущие со всех сторон, только делали ситуацию сложней и не однозначней.

— Мадис, не сердись, — пытаясь перекрыть радостные крики воинов, рядом с князем пристроился Гирс, кидая встревоженные взгляды то на Мадиса, то на меня.

— Займись людьми. Потом поговорим, — отстраненно и холодно последовал ответ.

— Княже, она..

— Займись неведением порядка и помощью раненым, Гирс. Это приказ.

— Слушаюсь, княже, — склонив голову, не посмел больше перечить великан. Мне достался тоскливый взгляд человека, который предвидит беду, но ничего не может поделать.

Въехав в город, мы почти сразу свернули с центральной улицы, проследовав в сторону нависающей скалы. Остановившись у распахнувшихся темных ворот, князь спрыгнул со спины коня, бросив поводья ближайшему воину. Подойдя ко мне, Мадис молча протянул руки, ожидая. Неловко перекинув ногу, я едва ли не скатилась в объятия мужчины, не позволившему рухнуть на землю.

Развернув меня и поймав за руку большой, шершавой ладонью, все еще не произнеся ни слова, Мадис потянул во двор. Только у ступеней, ведущих в небольшой домик, чуть в стороне от главного здания, князь чуть притормозил, обернувшись.

— Все вон, — голос был, кажется спокойным и сдержанным, но у меня едва не подогнулись ноги от страха.

Переступив порог, мы попали в небольшую комнату, весьма скромно, но уютно обставленную. Отпустив мою ладонь, Мадис, все еще не глядя на меня и не говоря гни единого гневного слова, сводя этим просто с ума, прикрыл двери и снял крышку с жаровни, бросив туда совок угля из ящика, стоящего в углу. По комнате тут же разнесся тихий треск и на меня пахнуло волной тепла.

Отстегнув перевязь с мечом и прислонив его к стене, князь проворно растянул ремни на собственном доспехе. Снятая кираса была повешена на спинку деревянного стула.

Только сейчас заметив, что меня всю трясет от холода, передернула плечами. Не в силах больше терпеть этого молчаливого порицания, согласная на все, что угодно, я открыла и закрыла рот, прежде чем сумела что-то выдавить из себя.

— Это моя вина. Гирс тут…

— Помолчите, княгиня, будьте так любезны, — отстраненно отозвался Мадис. Подойдя к простому деревянному столу, князь налил в небольшой таз воды из кувшина, обмакнул туда чистую тряпицу.

Отжав лишнюю воду, Мадис отложил ткань в сторону, ополоснув лицо, забрызганное чужой кровью. Вода в тазу тут же окрасилась в розовый. Стерев влагу сухим полотенцем, лежащим тут же рядом, князь оперся обеими руками о стол, несколько долгих минут глядя в стену напротив.

Я боялась даже шелохнуться, не очень понимая, что ожидать от мужчины, только что собственноручно убившего столько людей.

Шумно выдохнув, Мадис оттолкнулся от стола, взял мокрую тряпицу, и подошел ко мне. Прошедшая было дрожь вернулась с новой силой.

— Я…

— Ничего не говорите, пожалуйста, — присек мою очередную попытку мужчина.

большие руки с обеих сторон ухватили шлем и медленно потянули его вверх, стягивая с головы. Только сейчас я почувствовала, как взмокли волосы, прилипнув ко лбу, под этой конструкцией. Отставив шлем на край стола, князь внимательно посмотрел на меня, едва заметно покачав головой.

Когда к щеке, осторожно, едва касаясь, прижалась мокрая ткань, я вздрогнула всем телом. Нежно, медленно мне смывали дорожную пыль с лица. Подняв руки, я попыталась отобрать ткань у князя, но на меня нетерпеливо шикнули, отодвинув ладонь.

— Стойте смирно, княгиня. У меня не так чтобы много терпения в запасе.

Ничего не понимая, пребывая в каком-то трансе, я смотрела в эти медовые глаза, стараясь разобраться в происходящем. Лицо Мадиса вновь было непроницаемым, только между бровей появилась складка.

Прохладна материя скользила по коже, даря невероятное облегчение. В какой-то момент, устав от противоречивости и неопределенности происходящего, я просто прикрыла глаза, наслаждаясь мягкийм прикосновением.

— Княгиня бесстрашна, — тихо, с усмешкой произнес вдруг князь. Не решаясь открыть глаза, я каждой клеточкой кожи почувствовала, как заливаюсь краской стыда. От чего-то именно перед этим мужчиной мне было неловко. — Маленькая, бесстрашная княгиня, перешедшая за два дня перевал, чтобы спасти своего недальновидного и неосторожного мужа. Об этом сложат легенды, будьте уверены. Поднимите руки в стороны.

В тихом голосе не было злости, и я быстрее выполнила просьбу-приказ, все еще не открывая глаз. Когда распустились ремни на моем доспехе, я смогла, наконец, глубоко вздохнуть и расслабить спину. Пусть шнуровки в самом парадном из моих платьев были и туже, но я никогда не носила его столько времени подряд. Когда Мадис стынул кирасу через голову, я, не сдержавшись, тихо застонала, поведя плечами.

— Снимайте с себя все остальное. К сожалению, ванну я сейчас организовать не смогу, но чистая вода еще есть.

Распахнув глаза, я с непониманием уставилась на князя, который, не глядя на меня, бросил на узкую постель что-то светлое из одежды.

— Другого ничего нет, но пока вам хватит. У вас немного времени, так что поторопитесь.

Открыв дверь, Мадис выплеснул из таза грязную, окровавленную воду на траву, вернув таз на стол, и вышел. А я стояла, прибитая всем происходящим. Мне так и не позволили оправдаться, от чего внутри крепло чувство вины. Впрочем, я не знала, что именно скажу, но надеялась, что слова появятся сами собой.

Оглядев комнату, зацепилась взглядом за таз и кувшин с водой. Наверное, все же не стоило нервировать князя непослушанием сегодня, так что быстро скинув грязную, запыленную в дороге одежду, с восхищением скривив губы на стертые по внутренней сторону бедра, я быстро обтерла тело холодной водой, ежась, но при этом выдыхая с облегчением. Более явной демонстрации, что я не приспособлена к походной жизни, и не требовалось.

Опасаясь, что мое, ограниченное неизвестно чем, время может выйти в любой момент, натянула одежду, оставленную князем. Это оказалась мужская сорочка, чистая и не очень длинная. С ужасом оглядев свои голые, от бедра, ноги, не зная, как быть, невольно ухватилась за плащ. Вот только и эта деталь одежды была пыльной настолько, что даже прикосновение вызывало непроизвольную гримасу на лице. Если я могла накинуть его на дорожную одежду, то завернуться сейчас казалось просто немыслимым.

В дверь коротко, резко постучали, и она распахнулась от удара ноги. В проеме, с подносом в руках, стоял Мадис. Окинув замершую меня взглядом, князь недовольно нахмурился, больше не скрывая собственных эмоций.

— В постель. Живо, — подпрыгнув от резкого приказа, я метнулась к кровати, забравшись под одеяло едва ли не с головой.

Тяжело вздыхая, князь поставил свою ношу на стол, чтобы вернуться и запереть дверь. А через мгновение мне подали плошку с теплым, ароматным бульоном, и круглую булочку.

— Это пока все, что можно найти, так что придется терпеть до обеда, но думаю, должно хватить, — словно извиняясь, признался князь, подтягивая табурет и усаживаясь рядом с постелью.

Все еще не отойдя от произошедшего, надеясь на разговор, я с трудом могла протолкнуть в себя даже самый маленький кусочек. В начале. А чуть позже обнаружила, что еда как-то очень быстро кончилась, оставив мне только пустую плошку. Отобрав посудину, Мадис вдруг подойдя к окну, опустил занавески сперва на одном, а затем и на другом, погружая комнату в полумрак.